Бекки и Кэти слизали с пальцев хлебные крошки и отнесли тарелки в раковину.

– Ты сегодня работаешь дома, мам? – спросила Аннабель, водя ложкой по миске, пытаясь поймать последние капли молока.

Миссис Райан работала переводчицей – переводила книги с французского и немецкого на английский и наоборот. Обычно она работала дома, но раз в неделю ездила в офис. Это было удобно: так она могла и работать, и заботиться о тройняшках.

– Да, я весь день буду дома. Поеду в офис в четверг, у меня назначена встреча. На этой неделе много дел.

– Класс! Значит, можно будет приготовить ужин? – обрадовалась Аннабель. Она обожала готовить, особенно печь торты, которые потом можно было украшать и конечно же, есть! Сёстры тоже любили готовить, но обычно всё заканчивалось тем, что Кэти пыталась заставить Аннабель вымыть за собой посуду, а в итоге посуду мыла Бекки.

– Хм-м, помощь бы мне не помешала. Но сначала надо успеть сходить в магазин. Что вам купить?

– Рыбных палочек. Можно их сегодня к чаю? – попросила Кэти.

– И чипсы почти закончились. А ещё купи, пожалуйста, того мятного печенья, – добавила Аннабель.

– Тебе бы только ерунду всякую есть, – сморщилась Бекки. – Не забудь, пожалуйста, ещё кошачий корм, мам.

– Подождите, подождите, надо всё записать. Печенье, да, – забормотала миссис Райан и схватила блокнот. – Кошачий корм…

– Ма-ам, пойдём, если ты точно хочешь пойти с нами. – Кэти нетерпеливо сложила руки на груди.

– Конечно я хочу пойти с вами в первый день! Берите вещи, девочки, и выходим. «Мэнор Хилл» чуть дальше, чем ваша старая школа.

– Хорошо, что всё равно можно дойти пешком, – сказала Кэти. Она закрыла за собой калитку и погладила Пикси, которая умудрилась усесться на столбик на заборе. – Осторожнее, Пикси, сдвинешь лапу на сантиметр – и упадёшь. Не понимаю, как она так сидит – это же неудобно.

– Наверно, она просто хочет доказать, что всё может! – хихикнула Бекки, и все четверо направились в сторону новой школы.

Школа «Мэнор Хилл» находилась примерно в двух километрах от дома Райанов. Идти было приятно: сначала мимо парка, в котором тройняшки сколько себя помнили качались на качелях и кормили уток, а потом по главной улице – здесь больше всех любила бывать Аннабель.

– Пошли, Бель! – крикнула Кэти, заметив, что кое-кто отстал. – Только поглядите, она опять пялится на витрину «Силвера»!

Это был самый любимый магазин Аннабель. Кэти и Бекки он тоже нравился, но Аннабель, если бы ей разрешили, проводила бы там все выходные и оставляла все карманные деньги. В основном в «Силвере» продавали одежду, но ещё там были крутые украшения и косметика, включая главную слабость Аннабель – лак для ногтей. Пожалуй, из всех своих вещей больше всего она дорожила большой круглой бледно-розовой картонной коробкой, где хранились её лаки: всех цветов, с блёстками, с запахом, светящиеся в темноте – плюс ещё наклейки на ногти и стразы.

– Бель! Мы из-за тебя опоздаем! – закричала Бекки. – Посмотришь после школы!

Аннабель с трудом оторвалась от витрины магазина и побежала догонять сестёр.

– Ну не сердись – там такое шикарное платье на манекене! Я вам на обратном пути покажу.

– Так, Бекки, мимо зоомагазина проходим без остановок, поняла? – Кэти крепко схватила сестру за локоть. – Нельзя опаздывать в школу в первый же день!

– Ладно тебе! Я и не собиралась застревать у витрины. Всё равно все животные внутри. Даже я не настолько помешалась, чтобы полчаса пялиться на клетку для хомячка.

– А я-то думала, как раз настолько, – весело заметила миссис Райан.

Кэти и Аннабель засмеялись, и Бекки улыбнулась:

– Ну мало ли – а вдруг мы когда-нибудь заведём хомячка. Мне вот очень нравятся джунгарские – они такие ми-и-илые!

– Ага, Орландо и Пикси будут не против, – подхватила Кэти. – Особенно, если обоим достанется по хомячку.

Бекки замахнулась на неё спортивной сумкой, и Кэти еле успела увернуться.

Они уже подходили к школе, и вокруг появилось много ребят в такой же форме: серые брюки и зелёные в клеточку летние платья. Хотя на дворе был сентябрь, погода стояла по-летнему жаркая, и никто из девочек не захотел надевать зимнюю форму – серую юбку и белую блузку. Ну то есть кроме девочек постарше, которые посматривали на новеньких с презрением. Вид у них был такой, будто уж их-то ни за что не заставишь даже близко подойти к летнему зелёному платью в клеточку. Они гордо вышагивали в тёмно-зелёных толстовках с красной эмблемой школы на груди.

Из-за школьной формы получалось, что тройняшки были одеты почти одинаково, – но вообще-то такое случалось редко. С самого детства они предпочитали одеваться по-разному. Бабушки вечно посылали им в подарок по три одинаковых платья (чаще всего розовых и с кучей оборочек), но уговорить девочек их носить было невозможно – платья надевались только на несколько минут, чтобы сфотографироваться для бабушек.

Кэти, Бекки и Аннабель искали в толпе друзей из старой школы – многие тоже перешли в «Мэнор Хилл». В самом конце главной улицы они прошли мимо школы Святой Анны. Какое странное чувство: куча детишек заходят во двор школы, а тройняшки идут мимо! Сёстры занервничали. Аннабель обернулась на старую школу и сказала:

– Страшно. Теперь мы будем в школе самыми маленькими. Там мы всех знали, а здесь придётся начинать сначала.

– Ага, точно, – отозвалась Кэти. – Но всё будет хорошо. Помнишь первый день в Святой Анне? Страшно было до ужаса. Ты вообще расплакалась.

– Не я, а Бекки!

– Если мне не изменяет память, плакали вы все, – вмешалась миссис Райан. – Не волнуйся, Аннабель. Там будут дети, которые вообще никого не знают. Вас, по крайней мере, трое. Только не надо сваливать всю ответственность на Кэти, – строго сказала она Бекки и Аннабель. – Помогайте друг другу. А ещё в новой школе будут ваши друзья из старой – вам очень повезло.

– Наверное, – сказала Аннабель. – Но вот бы можно было сразу перескочить на неделю вперёд. Тогда мы бы уже знали, кто есть кто и куда идти. Терпеть не могу спрашивать – всегда чувствую себя глупо.

– А к следующей неделе, думаешь, ты уже будешь всё знать? – насмешливо спросила Кэти. – Бель, да ты до самых каникул будешь путаться и теряться, ты же себя знаешь.

– Ну ладно, – согласилась Аннабель. – Но всё равно: через неделю мы уже будем в курсе всех дел, кто наши учителя и кто из них добрый, а кто злой.

– А наша классная тоже новенькая, да, мам? – спросила Бекки. – Значит, она тоже ничего не знает. Это же хорошо, правда?

Она огляделась: вокруг волновалось серо-зелёное море. Сколько же людей помещается в этой школе? Бекки заметила, что не все такие потерянные, как они. Большинство беззаботно и уверенно болтали и шутливо бегали друг за другом.

– Будьте осторожнее, – предупредила мама. – Некоторые учителя до смерти боятся близнецов в классе – что уж говорить о тройняшках. Ведите себя хорошо!

– Да, мама, – хором ответили сестрички и с усмешкой переглянулись. Это же классно – быть страшным кошмаром для учителя! Даже Бекки немного развеселилась, представив, как новые учителя ужасаются трём одинаковым девочкам в одинаковой одежде. Вот смеху-то будет!

– Хм-м-м. Главное, помните – я не хочу получать никаких гневных записок из школы!

Три пары ангельски невинных голубых глаз похлопали ресничками. «Кто, мы? – будто говорили они. – Да когда такое было?»

Миссис Райан вздохнула. Все летние каникулы – целых семь недель! – дочери почти непрерывно были рядом с ней. Сейчас она очень сочувствовала учителям в новой школе – они ещё не знают, что их ждёт! У самой миссис Райан тоже была сестра-близнец – бывают такие семьи, в которых часто рождаются близнецы и тройняшки, – и они с Джанет чего только в школе не вытворяли.

– Почти пришли, – хрипло сказала Бекки.

Теперь тройняшки с мамой уже шли в толпе, которая двигалась к воротам школы. Бекки огляделась – ни одного знакомого лица. Школа «Мэнор Хилл» большая, в ней учатся ребята со всей округи. Трём новоиспечённым семиклассницам казалось, что здесь тысячи человек и все жутко взрослые.