Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Разблокировав последний участок памяти, я услышал:

– Она привычно плакала, зажимая рот рукой, но внезапно взбеленилась! Вскочила и начала кричать так, что на улице было слышно. Отпихивала меня и орала – бессвязно, но очень громко. Я внушил ей успокоиться, я давно привык призывать ее к подчинению, но тут это впервые не сработало. Я подумал тогда, что внушал ей слишком часто – она выработала какой-то иммунитет. Но это произошло резко, за одну секунду. Вот она – податливая, как обычно, и вот – фурия, расцарапывающая мне лицо.

– Никого в доме, кроме вас, не было? – ответ и так был ясен, но стоило уточнить.

– Конечно, нет. Я, к твоему сведению, вампир, мне почти двести лет! Я бы почуял чужое присутствие!

– И что было дальше?

Он перешел на очередные воспоминания и говорил, как будто читал с листа:

– Конечно, вреда она мне причинить не могла. Но впадала все в большую и большую истерику. Я боялся, что она навредит себе… Я любил ее! Больше жизни любил и хотел! Я не мог позволить… И тогда я схватил ее за плечи и начал трясти, пытаясь привести в себя. Уже не стараясь внушить, а просто, по-человечески, успокоить. «Настя, Настенька!» – кричал ей в лицо и наконец-то докричался. Она замерла, потом долго думала – я не прерывал, а затем посмотрела мне в глаза и сказала сквозь слезы: «Ненавижу. Ненавижу и хочу, чтобы ты сдох. Чтобы ты мучился. Чтобы сам захотел сдохнуть». Я впервые слышал от нее то, о чем она все это время думала, но все же пытался оправдаться: «Прости меня, прости! Настя! Я могу помочь тебе. Я больше не притронусь к тебе и позову того, кто поможет тебе все забыть!», а она: «Я хочу, чтобы ты сам все забыл. Все! Я хочу, чтобы ты почувствовал себя ничтожеством». И потом пустота.

Я прижался к холодной стене, а потом сполз вниз. Ну нихренашеньки! Она сама стерла ему память! А оставленные обрывки можно списать на ее эмоциональный настрой. Способности обычно проявляются только после Ритуала обращения, но ее нервный срыв выявил их раньше. Да, иногда так бывает, но не в такой мощности. Похоже, она дошла до ручки.

Остановил жестом Пола, который пытался что-то еще сказать. Мне надо самому собраться с мыслями. А мыслей слишком много. И чем больше их, тем яснее картина. У смертной есть моя способность, издевательства обострили ее до предела. Вряд ли она еще способна на такой эмоциональный взрыв до Ритуала, но один раз это сработало. Нестандартная, но объяснимая ситуация. Теперь ее точно захотят обратить – таких людей специально отслеживают по кровным линиям, ищут по всему миру, она точно нужна нам. Теперь в Тысяче Сокола нас таких несравненных станет двое. Мне эта мысль показалась приятной, но потом всплыло кое-что еще… Святые гондурасы. Я понял! Вот почему Анита отправила туда именно меня.

У Насти волосы светлые. Почти такие же, как были у меня, когда я еще был человеком. Нет, точно такие же. После Ритуала мои волосы стали светлее, а глаза – темнее. У меня не было братьев и сестер, и я не знал, что у меня были дети. Почему я об этом никогда не задумывался? Сексом я к своим двадцати пяти годам уже пресытился, а с контрацепцией тогда было напряженно. А как еще могла сложиться моя жизнь? Я был красивым, молодым, подающим надежды актером в Лондонском театре. Внимание женщин получал с тех пор, как себя помню. К моменту моего знакомства с Анитой мне уже порядком надоели и женщины, и выпивка, и карты, именно поэтому на ее предложение я согласился сразу же, когда уверовал в существование бессмертных. И даже ее предостережения по поводу того, что вампиры теряют вкус к жизни и со временем от этого становятся безумными, меня не остановили. Я уже потерял вкус, а тут мне предлагают новый мир. И если он меня не устроит, то я могу прекратить свое бренное существование в любой момент, когда оно перестанет меня радовать. Мы с Анитой были любовниками еще пару десятилетий после моего обращения, но даже такая сильная страсть со временем проходит. Сейчас я уже практически не испытываю ее, получая наслаждение от других аспектов вампирской жизни. А, нет, кое-что недавно мелькнуло… К Насте. Моей прапраправнучке. А я до сих пор считал себя счастливчиком.

– Как ты узнала? – спросил я у своего Мастера.

– Так это правда? – она удивленными взглядом сопроводила мой кивок. – Алекс, но ведь это замечательно! Девочка повзрослеет, пройдет Ритуал. Нам очень повезло! Всей Тысяче повезло!

Я, не глядя ей в глаза, снова кивнул и переспросил:

– Так как ты узнала?

Анита задумалась:

– Я и не узнала, просто смутная догадка. Женская интуиция, так сказать. Я ведь помню, каким ты был до Ритуала, и когда увидела ее лицо, решила, что вы похожи. И вся эта история с полным стиранием памяти… Ведь такой дар – исключительная редкость, так что о кровной связи с тобой мысль пришла первой. Понимаешь, почему я тебе сразу не сказала?

– Да, – я действительно понимал. – Никаких доказательств нет, родословную линию проследить уже невозможно. Единственное доказательство – если я сам бы это понял. И что теперь?

Моя прекрасная собеседница оживилась:

– Теперь-то понятно что! Она точно Стиратель, поэтому со временем мы ей предложим Ритуал. Она пока молода, пусть подрастет. За ней просто кто-то должен приглядывать. Уверена, что ты сам захочешь это сделать.

– Не захочу, – мое настроение достигло дна. – Там Игорь, пришлите еще кого-нибудь. Я возвращаюсь в Испанию и буду там, пока не понадоблюсь, если позволит моя госпожа, – получилось чуть более язвительно, чем я хотел. – У нас несколько лет впереди, мне незачем безвылазно сидеть при ней.

Анита недоуменно пожала плечами и согласилась с моим решением. Я уже выходил из комнаты, когда услышал еще один вопрос:

– Алекс! Но кто стер память самой Насте?

– Она сама, – я повернулся, поясняя. – Психовала, рыдала, убивалась, а потом подошла к зеркалу и сказала что-нибудь типа: «Не хочу помнить». И все. Это работает, если действительно этого захотеть.

Анита прищурилась:

– Значит, и разблокировать воспоминания она тоже может сама?

– Может. Но вряд ли этого захочет.

Настя

Тук. Тук. Тук. Тук.

– Как долго ты уже встречаешься с Денисом?

– М-м-м… Месяца три примерно.

– И дальше поцелуев у вас дело не заходило?

– Нет, – я почувствовала раздражение, но быстро успокоилась. Игорь Петрович всегда так действовал на меня. Не знаю, с кем еще я могла бы быть настолько откровенной. – Но я думаю, что уже вполне готова… пойти дальше. Он мне на самом деле очень нравится! Заботливый, внимательный и веселый. Я хочу идти дальше!

– Я рад, – Игорь Петрович улыбался редко, и такие моменты стоило ценить.

Глава 3

Алекс

Все-таки я счастливчик. Не то, чтобы я сразу забыл о своей поездке, но и не мучился долго депрессией. Мне понравилась не Настя – она и не могла мне настолько сильно понравиться за такое короткое время – мне понравилась частичка меня в ней, неуловимое ощущение близости. Ее улыбка. Наверное, так мама улыбалась. Я этого не помню, но, по крайней мере, теперь точно понимаю, откуда всплыли те приятные эмоции. Вообще-то удивительно, что через столько поколений она частично унаследовала внешнее сходство. Именно это и привлекло мое внимание, хотя сразу понять это было невозможно. Ха! Симпатия к самому себе! Извращенно и эгоистично, но с психологической точки зрения объяснимо. А уж в мой характер вписывается просто идеально.

Таким образом, та история для меня закончилась. Возможно, после Ритуала мне придется встретиться с ней и объяснить, как пользоваться нашей способностью. Но поскольку в свое время я обошелся без такой помощи, то и она вполне сможет справиться. Однако ж на самом Ритуале я обязательно буду присутствовать! Многим ли из нас выпадает такая удача – встретить своего родственника, да еще и того, кто войдет в ту же Тысячу? Да, я определенно счастливчик.

В Настином деле остался только один неразрешенный вопрос – как она вышла из-под внушения Пола? Объяснение Игоря не подходило, так как теперь было понятно, что она это сделала до собственной амнезии. В связи с этим я начал наводить справки о всех возможных способностях, которые когда-либо встречались в нашей и человеческой истории. И обнаружил, что ответа нет. Невосприимчивы к вампирскому внушению только Геммные вампиры и охотники. Никаких исключений. Никогда. Значит, оставалось только одно возможное объяснение – сам Пол, хоть у него и достаточно сильная способность, в тот момент почему-то не справился. Возможно, муки совести? Кстати, о нем. Я сам привел его в полный порядок, поэтому моего подопытного отпустили. Правда, выслали на другой конец света и грозно потрясли пальчиком перед носом. В этом не было ничего удивительного – у Пола очень мощный дар воздействия на эмоции, а мы такими талантливыми насильниками не разбрасываемся. Никто, включая меня и всех моих друзей, не смог бы так долго держать жертву в подчинении. А ценность вампира для Тысячи зависит, в первую очередь, от силы его способностей. Так что казнить его за такой небольшой огрех в биографии никто и не думал.

5
{"b":"681098","o":1}