Я был раздосадован – меня очевиднейшим образом использовали как подставную фигуру, и посвятили в курс дела только потому, что я должен дать подтверждение ее маме, с которой, впрочем, даже лично не был знаком. Еще пару лет перед этим я дал бы согласие. Через пару лет после этого я послал бы ее куда подальше, поскольку не люблю быть объектом манипуляции. Тогда же я сказал, что если мама по телефону меня спросит об этом, то скажу ей то, что Ольга хочет. Если же мы встретимся с мамой, и она долго меня будет выспрашивать, то лгать я не собираюсь. Может, именно поэтому мы так и не встретились с Олиной мамой?

На даче мы устроили небольшой пикник. Выпили мою бутылку вина, я «раскрутил» ее и на бутылку, которую она везла своему журналисту – это была моя маленькая месть счастливому сопернику. Была дикая жара. Мы изрядно напились – я и она. И, пьяная, Ольга исповедовалась мне.

Она долго жила вместе с одним своим однокурсником, тоже Сергеем. Но потом он познакомил ее со своим другом – югославским журналистом. И она параллельно стала и его любовницей. Чуть позже она забеременела от Сергея и, кажется, упустила время для аборта. Позор, гнев матери, перспектива стать матерью-одиночкой – ужас! В этот-то момент в Москве вновь объявился наш журналист. Ольга говорит ему, что будущий ребенок от него. Не знаю, была ли это охота на журналиста – источник ничего не говорил об этом, но если и да, то явно неудачная. Журналист взял на себя ответственность за ситуацию, виновником которой он якобы был, но своеобразно. Журналист вывез ее в Германию – чтобы не узнала о беременности мама, – обеспечил роды и организовал удочерение родившейся девочки одной немецкой парой. Затем Ольга вернулась в Москву и продолжила учебу.

И вот этот журналист приезжает вновь, и она с ужасом ждет его встречи с ее любовником Сергеем – ведь все может открыться. Сергей знает, что ребенок от него и может сказать об этом другу! Тот же, открыв, что его бесцеремонно использовали, просто не захочет иметь с ней дело.

Поведав мне об этих скорбных обстоятельствах, она испугалась. Боже! Что она наделала – ведь я теперь знаю эту тайну и могу проболтаться или использовать против нее. Ольга стала заклинать меня о молчании – ее мать ничего не должна знать. Получив мое обещание ничего не говорить ее матери, она рассудила, что этого недостаточно и решила купить мое молчание.

О, нет, и еще раз нет, не стоит преждевременно радоваться за меня. Этот день не стал днем моего сказочного обогащения. Чем еще может, хочет и умеет купить молчание мужчины, видавшая виды филологиня (выпускник МГУ поймет мою иронию)? Она решила отдаться мне.

«Я хочу тебя!» – внезапно сказала Ольга и уселась ко мне на колени. В то время я еще коллекционировал женские «скальпы», чтобы хоть как-то компенсировать свою низкую мужскую самооценку и поэтому воспользовался ее предложением. Да и мог ли я не воспользоваться им? В нашем обществе циркулирует масса мифов и табу, которые и управляют нашим поведением так же, как кукловод управляет поведением марионеток. Один из этих мифов – мужчина всегда может, хочет и должен. Женщина может отказаться, сославшись на множество вещей и в том числе просто на нежелание. Это культурно допустимо. Почему культурно? До каких пор мы будем полагать, что культура это Толстой и Достоевский? Культура – это идеальный мотив, управляющий поведением. Если все всегда полагают, что должно поступать так, то это и есть часть культуры, даже если речь идет о неуплате налогов. Так вот, женщина может отказаться. Если же отказывается мужчина, то тотчас возникает подозрение, что он импотент или извращенец. Этот миф разделяют даже самые образованные женщины. Тогда я еще подчинялся различным мифам и табу, хотя уже и начал от них освобождаться, и, соответственно, подчинился обстоятельствам. Впрочем, мне не удалось избежать обвинений в импотенции и извращении. Мой организм оказался более щепетильным, чем мой рассудок. Откровенность подкупа и опьянение сделали меня не способным к сексу. Поняв это, я решил, что поцелуи и ласки распалят меня. Я прижался к ней и стал целовать ее. Она с возмущением оттолкнула меня: «Ты какой-то извращенец! Ты что, не можешь трахнуть меня!» Она пощупала мой член: «Да ты – импотент! Кто бы мог подумать!» В общем, вела она себя, как шлюха. Я отношусь к шлюхам с таким же уважением, как и к остальным людям – я не вижу оснований для презрения или осуждения их. Но здесь я вынужден употребить этот термин в негативном смысле.

Тогда мне не хватило зрелости, чтобы защитить себя – я был беззащитен перед «непосредственными» людьми. Поняв, что я полностью обанкротился на ложе любви, я уговорил ее пройтись к пруду искупаться. Пока мы шли, Ольга время от времени впадала в задумчивость, которая разрешалась фразой: «Кто бы мог подумать, что такой крепкий на вид мужчина импотент! Теперь я понимаю, почему от тебя ушла жена».

– «Во-первых, не она ушла от меня, а я ушел от нее. А, во-вторых, я – не импотент! Просто, так сложилось. Когда я пьян, то потенция моя ухудшается».

Впрочем, я мог бы даже сослаться на данные медицинской науки. Но и это не помогло бы. На мои возражения она отвечала: «Конечно, конечно… Все из-за сильного опьянения». Но через пару минут слышалось вновь: «Кто бы мог подумать! Такой крепкий мужчина и импотент! Теперь я понимаю, почему от тебя ушла жена».

На обратном пути она вновь вспомнила о своем трудном положении. Вот здесь-то и прозвучала фраза, ради которой я и рассказываю эту историю.

«Мама никогда не простит меня, если узнает о моей дочери! Познакомь меня с Димой Г. (однажды я рассказал ей о своем знакомом, филологе, из интеллигентной семьи, с хорошими карьерными перспективами). Он влюбится в меня и женится на мне. Мы поживем с ним год, и тогда я ему все расскажу. И он меня простит. Куда же ему деваться!»

Вот! Фраза, дорогого стоящая для настоящего людоведа! Ведь людовед подобен какому-нибудь ботанику или зоологу. Тот готов днями ползать в грязи или, наоборот, лазить по деревьям с тем, чтобы отыскать какой-нибудь редкий вид. Найдя же его, он рад так, как если бы обнаружил величайшую драгоценность. Так и людовед. Его съедает подобная же страсть. Однажды моя знакомая философиня с удивлением спросила меня: «Зачем ты общаешься со всеми этими людьми? То ты якшаешься с подлецами, то пьешь водочку на пляже с бандитами. Если человек недостойный или неинтересный, то я просто не замечаю его». На это я ответил: «Вот потому-то ты – метафизик, но не людовед. Но проблема в том, что ты учишь студентов в аудитории и читателей в своих книгах не только метафизике. Ты рассуждаешь о жизни, о человеке, о добре и зле и т. д. Но ты не знаешь о чем ты говоришь со столь солидным видом. Ты не видишь и не знаешь подлинной жизни и подлинных людей!» Этот упрек я могу бросить девяносто девяти из ста гуманитариев. Они отравляют своих учеников ядом «лучших» идей европейской культуры, имеющих мало отношения к реальной жизни. К счастью, среди этих учеников достаточно двоечников, игнорирующих поучения. Те же, кто услышал и поверил, не раз будут биты. Биты до тех пор, пока не поумнеют.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.