- Да вот же, работаем! А ты не гони волну, эксплуататор, а то призрак коммунизма разбудишь.

- Ненавижу коммунистов!

- За что же? - ядовитые нотки зазвучали в голосе Юры.

Невероятно начитанный и знающий, он всегда живо спорил, когда дело касалось необоснованных суждений там, где сам он был сведущ и силён. В таких случаях он неизменно повергал оппонента знанием фактов. А история, несомненно, была его полем.

- За всё. Что они со страной сделали, - сказал Алекс. - Сами не работали и других отучили. Колхозов наставили и всю страну в колхоз превратили.

- А ликбез? А промышленность? При царе-то батюшке в лаптях ходили. Или ты у нас, ваше благородие, из дворян?

- А репрессии, издевательства?! Скольких загубили. Тотальное насилие.

- Солженицына начитался, что ли? Или фильмов насмотрелся? Репрессии - факт. С этим никто и не спорит. Они сами потом осудили. Работать... ну, где-то могли, где-то не могли. Экономику просрали, да... Войну выиграли. В космос кто первый полетел?

- Область балета не забудь, - вставил я.

- Разошёлся, - сказал Алекс примирительным тоном.

- Да я к тому, - заключил Юра, - коммуняки много чего наделали, но ты как ни крути, это всё наша история. И ненавидеть их - всё равно что собственную ногу ненавидеть, на которой чирей вскочил.

Раздался звонок. Один из наших за стеклянной стеной подошёл к двери и впустил средних лет даму в брючной паре. Они обменялись фразами, и он указал рукой на аквариум.

- Здравствуйте, - сказала дама, войдя к нам, и обратилась к Алексу: - Дайте карточку от служебного хода.

Служебный ход ведёт к грузовому лифту, ещё там удобно переходить в другой корпус, где кафетерий и магазин. Ход закрывается на электронный замок; Алекс вовремя подсуетился и раздобыл карточку-ключ, а наши новые соседи по этажу - нет.

Алекс покачал головой.

- Как?! - дама вспыхнула.

- Так, - ответил Алекс. - Это моя карточка, и я вам её не дам.

- Что значит "ваша"? Вы на этаже не один!

- Ваш молодой человек в пятницу её брал... - спокойно сказал Алекс.

- Это директор! - перебила его дама и вспыхнула ещё сильнее.

- Ну, директор, - Алекс поморщился. - Обещал сделать копию, где-то мотался, а мы без карточки сидели; в итоге я к вам сам за своей же карточкой ходил.

- Послушайте, - сказала дама жёстко, - у директора свои дела. Почему вы считаете...

Алекс вскочил. Дама замерла на полуслове. Он схватил её за руку и не говоря ни слова просто-напросто вывел из офиса. В этом весь Алекс. Однажды он так же выставил пожарного инспектора, пригрозив ещё жалобой в прокуратуру, едва тот намекнул на возможные неудобства; после этого звонили, и Алекс отослал их к своему юристу, у которого вся полная документация, - а с документацией у Алекса всегда самый что ни на есть ажур: хоть на проводку, хоть на саннормы, хоть на электрический чайник.

- Что там БиоНова? - спросил Алекс, вернувшись.

- Морока, - ответил я. - Опять фигню прислали. Даты много, толку ноль. Всё не то.

- Понятно. В общем, я договорился: оборудование нам сюда отдадут, сами гонять будем. Вам съездить нужно, там расскажут, как подключать и всё такое.

- Сами? - переспросил Юра.

Алекс кивнул.

- Нормальный ход, - сказал я. - Так нам, конечно, ловчее. И что, отдают, согласны?

- Ну так я им наши проблемы обрисовал. Директор по науке у них - мужик адекватный, всё понял. Если мы столько со сбором данных мучаемся, то нам и логикой некогда заниматься. Я ему так и сказал, что алгоритмы мы только от полных данных выведем, а с этим туго. Да он и сам знает.

- Круто.

- Просил только поаккуратней, - сказал Алекс. - Это опытный образец, он у них один. Короче, дают под мою ответственность, работаем!

- А куда втыкать будем, на ком запускать?

- Да хоть на мне! Я не боюсь. Сказали, ничего там особенного. А наше дело - сделать дело. И счёт выставить. Или вон Ленского наймём, ему всё равно делать нечего.

Ленский - сын дворничихи. Молодой парень с задержкой развития. Днями он обычно мёл с матерью двор или убирал снег, а чаще - сидел внизу у служебного выхода и вдумчиво читал. Наши соседи называли его дурачком. Гнусно и пошло. Парень добрый, отзывчивый. Завидев любого из нас троих, он всегда широко и искренне улыбался. Больше всего на свете он любил колу, и мы, случалось, приносили ему баночку. Сколько раз он помогал нам поднимать мебель. Часто мы просили его сбегать для нас в кафетерий, всегда давая чуть больше - на колу. Мы в шутку называли его Ленским из-за книги, которую он читал. В его отсутствие книга лежала на подоконнике у лестничного марша, второй год заложенная на третьей от начала странице. Книга называлась "Евгений Онегин".

БиоНова была исследовательским крылом столичного производителя медицинской аппаратуры и специализировалась на нейронауках. Компания занимала большой флигель жёлтой сталинки посреди тополей академгородка. Мы с Юрой впервые оказались здесь, хотя над их проектом работали почти год (разрабатывали управляющее ПО для их экспериментального прибора, который умел записывать и воспроизводить сигналы нервной системы. Проект оказался вялотекущим: оболочку и даже пока никому не нужный пользовательский интерфейс мы написали давно, теперь же занимались алгоритмизацией сигналов, для чего нужна была обработка и систематизация огромного количества практических данных, - а со сбором данных у БиоНовы было не ахти. Но они стабильно платили по договору, и мы продолжали, раз за разом запрашивая то, что нужно).