Подсознательно она подумала о терпении, о железной выдержке. Она откинула прочь эти предательские мысли – смиряться она не желала. Всегда найдутся люди, которые проявят хитроумную расторопность и которым с землянином повезет больше.

Джаина посмотрела на окно. Она почувствовала, как свет правильным потоком падает ей на лицо. Неожиданно через секунду она уже вольготно устроилась на коленях у Дмитрия, словно всю жизнь провела на них, и Дмитрий почувствовал жар её тела.

– Не думайте доктор, что я жутко развратная, и не предупреждайте себя: “осторожно – шлюха!”

Он не то что растерялся, но не был готов к такому развитию событий.

– Ну, что вы. У меня и в мыслях такого нет, – тем не менее, ответил он не сразу.

– Вы же доверяете, прежде всего, своим внутренним ощущениям, а не внешним впечатлениям…

– Без сомнения.

– Но разве пресс-секретарь премьер-министра не может быть ею? – кокетливо спросила она.

Дмитрий замялся.

– Конечно, не исключается… от каждой женщины ждешь подвоха…

– Я же не знаю, как вы рассматриваете женские эскапады? Решила проверить.

– Нормально. Правильная и чистая девушка тоже может прыгнуть на колени кому угодно, – успокаивающе сказал Дмитрий и в шутку добавил, – хоть самому черту!

Но шутка осталась без ответа.

– Каким-то образом ведь девушке надо знать о мужчине всё, как он реагирует на подобное поведение, согласитесь? – вкрадчиво сказала она.

– Это прелюдия к чему?

– К большому разговору.

Джаина, расположившаяся у Дмитрия на коленях, также неожиданно обвила его шею руками и прижалась к нему грудью. Она дотянулась губами до его лица и стала целовать мочки ушей.

Он не почувствовал самого главного, которым терзался от любопытства до последнего дня. Её волосы на лице, выглядевшие как иголки у дикобраза, не кололи. Впрочем, это с виду они казались такими колючими, на самом деле они были мягкими и нежными как пух, поэтому мингалы никогда не избавлялись от них. Как на Земле ресницы считают красивостью, так и мингалы холили каждый волосок. А чтобы волоски на лице выделялись и создавали особый фон или даже геометрическую фигуру, они делали их объемными, пользуясь определенными кисточками, нанося ими ту или иную краску.

Но уже на шее волос не было, и Дмитрий понял, что эволюция сделала своё дело, ношение одежды убрало их с тела.

Он только подумал: “А что будет, если взять Джаину на руки и отнести на диван”. Подумал, но не собирался это выяснять. Он прилетел на Мингалу не для того, чтобы бросаться в пучину любовных приключений, и вообще не для того, чтобы его интимная жизнь раскрашивалась в яркие цвета, стала богаче и разнообразней, чтобы затем увяла. Но как иначе рассматривать предприимчивое поведение пресс-секретаря, как проигнорировать его. Это были нормальные притязания хорошенькой женщины к нему, тоже хорошенькому мужчине. Всё в пределах правил. Дмитрий боялся последующего развития событий с его окончательной фазой – ом… или обменом телами. Похоже, что у Джаины пока не было особой тяги и проявления ни к тому, ни к другому. А может всё же у неё идея фикс – далеко идущий обмен телами? Где та грань приличия? Где его подсказывающий дорогу путеводитель? Для мингалов обмен телами – норма жизни, для него – потеря своей сущности. Хотя… в любом примитиве есть своего рода величие.

– Ну так как же, я ставлю на ваш здравый смысл! – услышал он и ответил:

– Можете ошибиться.

– Иногда со мной бывает такое, но с вами, думаю, трудно потом выкрутиться.

– Я не настолько интересен, как кажется.

– Я начну с вопроса – слышали ли вы когда-нибудь слова “обмен телами”?

Свет придавал глазам Джаины мягкий блеск, а лицу – нежное оживление.

– Обмен телами – это… – замялся Дмитрий.

– Ещё раз браво, доктор! – улыбнулась она. – Вы неподражаемы в своей наивности и закрытости! Значит обмен телами для вас ещё не совсем тайна за семью печатями? Но я имею в виду более современное звучание этого словосочетания.

– Обмен телами – это… Сдаюсь! – он поднял руки вверх.

– В таком случае разрешите мне несколько расширить ваши представления.

– Готов слушать.

– Обмен телами – это реальность, это позитивная сила, это нарастающая тенденция.

– Общие слова. Пафос!

– Прочувствуете, когда поживете на Мингале достаточное время.

– Откуда вы это предполагаете?

– Я уже ответила на ваш вопрос.

– Понимаю, согласен, только давайте без поцелуев, – Дмитрий увертывался от них, как мог.

– Человек находит в обмене телами то, – продолжала она, – что раньше ускользало от него. Свежий воздух в душной атмосфере ограниченного пространства.

– А вы, Джаина, сами готовы к обмену телами? – решил взять инициативу в свои руки Дмитрий.

– Я достаточно молода и достаточно зрела и решительна, чтобы совсем не думать об этом.

– Джаина, почему вы хотите обмен телами?

– Знаете, я, как любая девочка, жила точно в тумане, в полном мареве из послушания, не имея практики обмена телами со дня рождения. Я просто спала себе и спала, продолжала спать как потухший вулкан. До тех пор, пока не задымила лавой, встретив вас.

– Чудесно сказано! – похвалил Дмитрий. Хотя прозвучало банальней некуда.

– Да, хочу вас…

Он понял, куда она клонит, и сразу возразил:

– Но я просто не вижу нужды общаться с кем бы то ни было на данном этапе.

– С женщинами тоже? – спросила она.

Дмитрий с интересом посмотрел на девушку и сказал менторским тоном:

– Вы бы лучше вышли замуж, стали дородной мадонной с кучей детей. Вам к лицу.

– Жизнь диктует иные условия.

– Почему вы так говорите, Джаина?

– Замуж? От вашего предложения ничего хорошего. Любовные связи, которые начинаются в постели, переходят в психологическую зависимость, и препятствуют обмену телами.

– И все равно – приоритет ваш на семью?

– Одно другому не противоречит, но и смотрит сквозь пальцы.

– Вы – настоящая феминистка, Джаина.

– Ничего общего! – выкрутилась она.

Ответ девушки был небезупречен. Хотя прозвучал резонно в условиях мингалетской действительности. Где-то это хорошо, а где-то плохо с точки зрения морали. В самом деле, почему он сам, нет-нет, да приценивается к женским формам, вместо того, чтобы присматриваться к обмену телами, выводя себя на более высокую ступень отношений? С высоты понимания мингалов, не отнесутся ли они с подозрением, например, к его возможной женитьбе?

– В каком-то контексте вы правы, – согласился он.

– Мы очень благодарны вам, что вы есть, – похвалила пресс-секретарь.

– Да уж, – ответил Дмитрий.

– Нет, правда.

– Не льстите.

– Ваше явление как Бога народу на Мингале превосходит все наши самые смелые чаяния и надежды.

– Вчера я смотрел фильм о моем прилете, – кисло сказал Дмитрий.

– И как?

– Там совсем другой конец. Невероятный. Витает дух войны и вероятный передел.

– Вы не поняли – любовь и согласие!

– Значит, была аллегория?

Они услышали, как открылась и закрылась входная дверь. Вот-вот должен был войти премьер-министр. Словно повинуясь условному рефлексу, Дмитрий сжался в пружину.

Джаина продолжала как ни в чём не бывало сидеть на коленях.

– Все хотят с вами строить определенные отношения.

– Я хочу нормальных…

– Это и есть естественные.

Дмитрий с ужасом смотрел на дверь.

– Потом была пьеса… – промямлил он.

Джаина, тем не менее, не обращала внимания на его испуг, видимо, она хорошо знала привычки премьер-министра и рассчитала всё до секунды.

– Я читала эту пьесу раньше, чем видела.

– И там другой конец.

– Совершенно.

– Я подам на пьесу в суд, как возмущенное лицо! – решительно сказал Дмитрий.

– Проиграете. Автор имеет право на вымысел.

Пресс-секретарь рассчитала минуту точно, она сползла с колен, поправила волосы и одежду, и очень своевременно.

– Дорогой Дмитрий, прошу уведомить меня, как только у вас появится ко мне конкретное желание относительно обмена телами, – шепнула она напоследок. – Тогда я сделаю всё, что вы захотите, выполню любую вашу прихоть.