Однако и тогда раздавались «беззвучные тихие стоны, безмолвный крик человека» (А. Мень, устная проповедь), то есть были слышны и тихие голоса. Внутренняя антиномия речевого акта молитвы, совмещающего в себе два противоположных начала – эмоциональное переживание, материализованное в мольбах и криках о боли и унижениях, о горе и страданиях, и вместе с этим чувственное и рациональное познание Бога, готовность служить Ему сердцем, – находит отражение в русском языке. Мы говорим не только взывать к Всевышнему; Человеческое сердце вопиет к Богу, но и Она произносит негромкие слова молитвы; Он тихо молится.

Если голос – это основное средство обращения к Богу в произносимой молитве, то сердце, душа, руки и глаза – это основные соматические объекты, активно участвующие в молитве. При этом в молитве у объектов сердце и душа, с одной стороны, и глаза, с другой, вообще говоря, разные ориентации: сердце и душа в своих порывах и устремлениях направлены вверх, а глаза по большей части смотрят вниз, их опускают в знак почитания Бога и смирения перед ним. Существует образное выражение, согласно которому жертвенник «стоит на земле, но упирается в небеса». Но библеизм опустить глаза – это не то же самое, что выражение опустить глаза, которое можно встретить в бытовом диалоге (о библеизме опустить глаза см. далее). В бытовом диалоге это жестовое движение и его языковое обозначение, направленные на прекращение нормативной фиксации глаз на партнере по диалогу (бытовое сочетание опустить глаза было подробно описано Т. В. Крыловой (Крылова 2010)).

Глаза во многих религиозных текстах обладают особой функцией по сравнению с функциями глаз в семиотических актах, типичных для бытовой сферы. Глаза выступают в роли посредника между внутренним миром человека и миром внешним по отношению к нему. При этом в жизни сердце следует за глазами (Иов. 31: 7), то есть действует следом за глазами, и потому одного взгляда уже достаточно, чтобы согрешить в своем сердце. Вот фрагмент комментария Иисуса из Нагорной проповеди к седьмой заповеди: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну» (Мф. 5: 29). Как увиденное глазами оставляет след в душе и сердце человека, так и из глаз, так сказать в противоположном направлении, исходит свет внутреннего мира, ср. «Светильник телу твоему есть око твое» (Мф. 6: 22).

Глаза человека в библейских текстах являются носителями разных – и положительных, и отрицательных – качеств и, в отличие от нерелигиозных текстов, обращены преимущественно к внутреннему миру человека. Часто они указывают на разные отрицательные качества: на алчность (ненасытные глаза – Притч. 37: 20), похоть (похотливые глаза – 1 Ин. 2: 16), горе (помутившиеся глаза – Иов. 17: 7), злость (злые глаза – Втор. 15: 9) и на многие другие отрицательные качества и негативные состояния людей. В Мф. 20: 15 мы встречаем выражение завистливый глаз, которое тут обозначает то, что обычно называют черной завистью (в противопоставлении «хорошей» белой зависти), ср. <…> или глаз твой завистлив от того, что я добр?.

С другой стороны, глаза в Библии символизируют такие положительные качества, как стремление к знаниям (ср. открытые глаза – Быт. 3: 5,7), просто знания (ср. просвещенные глаза – Пс. 8: 9) или благополучие (ср. просветлевшие глаза – 1 Цар. 14: 27). Глаза являются символом помощи слепому, ср. Я был глазами слепому и ногами хромому (Иов. 29: 15).

Дары ослепляют глаза мудрых (Второзаконие 16: 19) – именно в такой синтаксической форме подается в Библии предупреждение, что не следует брать дары, если ты – представитель власти и от правильности твоего решения зависит судьба человека. А образным библейским соматизмом сучок в глазу, который употребляет Иисус в Нагорной проповеди, Всевышний выступает против лицемерия. А именно, Он говорит примерно следующее: прежде чем судить других, посмотри на себя, как ты ведешь себя сам. Выражение сучок в глазу напоминает рассмотренный выше фразеологизм опилки в голове: в обоих случаях посторонний предмет мешает выполнению основных функций телесного объекта.

Еще чаще, чем слова глаз и глаза, в русском переводе Библии употребляются слова око и очи. То, что нам дорого, мы бережем как зеницу ока, где зеница ока обозначает центральную часть глаза, его зрачок. Око по Библии – это своеобразный светильник для тела, ср.: «Светильник для тела – это око. Если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно» (Мф. 6: 22–23). Божьи очи пронизывают человека, видят его насквозь: все открыто и обнажено перед очами Его (Евр. 4: 13).

Вернемся к акту молитвы и обратимся к некоторым жестовым библейским соматизмам, или жестовым библеизмам. В этих жестах, которые описываются разного рода языковыми единицами, участвуют такие выразительные соматические объекты, как тело, сердце, глаза, руки и ноги.

У христиан одна из самых выразительных молитвенных поз – поза коленопреклонения со значениями ‘смирения’, ‘покорности’, ‘поклонения’ и ‘покаяния’. Коленопреклонение – это не только поза, обозначающая невербальный акт поклонения и почитания, это также поза внутреннего созерцания. Стоят на коленях не только перед Богом: преклоняют колени, падают ниц и стоят на коленях многие святые люди во время видений. В иконографическом каноне XI–XII веков молитвенный акт отображался посредством позы коленопреклонения человека с руками, сложенными на груди или выше, у лица, и с прижатыми одна к другой ладонями. При этом глаза у человека были подняты вверх или опущены вниз. Сложенные вместе руки молящегося нередко изображались простирающимися вверх и обращенными к Богу и Небу, а начиная с XIII века на христианских иконах и полотнах руки со сложенными ладонями у человека в позе коленопреклонения могли изображаться также вытянутыми вперед (см. (Пасквинелли 2009)).

Направление взгляда в этих случаях шло параллельно рукам. Глаза, так же как руки и как вертикально вытянутое тело, покоящееся на коленях, устремлялись вверх, и тогда тело интерпретировалось как ‘устремленное к Богу’. Или глаза опускались вниз, при этом тело со сложенными руками тоже склонялось вниз в низком поклоне до земли.

Таким образом, тело, глаза и руки в указанных положениях являются активными органами в физической реализации невербальных семиотических актов «воззвание к Всевышнему» и «выражение Ему благодарности». И руки, сложенные на груди, и склоненное вниз тело, и обращенные к земле глаза участвуют все вместе в реализации и других семиотических библейских актов – актов смирения и покорности.

Ветхий Завет запрещал изображение Бога, и в качестве эманации Бога выступала рука. В Библии так и говорится о руке Бога. Она символизирует Бога, Его власть и Его деятельность по отношению к людям, а именно защиту, покровительство, благословение и другие благодеяния. Рука Бога – это правая рука. На живописных полотнах с библейскими сюжетами рука Бога часто изображалась видимой, выступающей из облаков, обычно большой или даже огромной по размеру, с ладонью и пальцами, обращенными сверху вниз, как в акте благословения. А роль всюду проникающих глаз Бога, или, иначе, очей Бога, в иконографии играли льющиеся сверху световые лучи.

Как мы видим, библейские соматизмы обладают целым рядом особенностей, которые связаны не только с их семантикой и прагматикой, но также с оценочными характеристиками этих знаков и стоящих за ними оценочных невербальных и смешанных семиотических актов.

В этом небольшом разделе мы хотим отметить некоторые особенности номинаций соматических объектов женского и детского тела, а именно то, что они строятся по определенным словообразовательным моделям, базой для которых служат стандартные номинации таких объектов. Именно последние и представлены в лексикографических описаниях и словарях.