- Позвольте мне его в чувства привести?

И просто разрешила огню отогреть беднягу. Провела рукой над дедом Пихто, он открыл глазки- пуговки и сел.

- Здравствуйте. – сказала, тому, кого только что вытащила из упокоя.

Да! Я опять это сделала. И опять сама того не ожидая. Но это чувство правильности происходящего, волшебство гармонии, единения с природой, как же это приятно. Свет внутри меня ликовал. Я теперь понимаю, почему род Яров так ценит этот мир. Он его создал! Создал для добра и света, для любви и мира. Его нельзя давать в обиду.

Я подняла голову и увидела, как на меня смотрят Арс и деда Лёша. И даже из моего рюкзака высунул голову Семён и уставился на меня, как завороженный. Его тут же заметил беспокойный нос деда Лёши.

- А чего это ты, внучок, подругу свою на холоде держишь. Приглашай в дом. – вывел всех из ступора дед Лёша.

- Ага. Сразу же, как вход в твой бункер покажешь.

Дед Лёша указал рукой на вполне нормальную дверь, которой не было еще несколько секунд назад. Правда она была под таким углом, что почти что лежала на земле. Арс поднял со снега мой ботинок и помог мне подняться. Надевать мокрую обувь не стала. Какой смысл? Обе ноги уже мокрые по самые колени. Да то, что пониже спины тоже. Плюхнулась я в снег неудачно конечно. Так и потопала в одном ботинке. Оглянулась назад, а от Деда Пихты уже и след простыл, и нигде его видно не было.

Дверь в землянку была установлена практически горизонтально, так что в жилище деда Лёши пришлось спускаться, словно в погреб. Но зато внутри было как в старинном доме. Я такое в музее древнего быта и ремесел видела. Тусклый свет исходил из маленького окошка на потолке и от свечки странной формы. На стенах висели всевозможные лопатки, веревки с узелками, нанизанные на нитку грибы и ягоды, в углу стоял расписной сундук, на который были уложены короткие лыжи и металлическое ведро. У стены располагалась узкая кровать с подушкой и тоненьким лоскутным одеялом, а посередине комнаты стоял небольшой стол и скамейка. На столе стоял самовар и перевернутая на блюдце чашка, в небольшой тарелке лежали сушеные яблоки. У меня слюнки потекли. Я, оказывается, такая голодная.

- Проходите, располагайтесь. – сказал деда Лёша, зажигая еще одну свечу. – Ну-ка, Ярсик, дай обувку.

Арс протянул деду мой мокрый ботинок. Дед взял его, заглянул внутрь, засунул туда руку и покачал головой. Подошел к сундуку, убрал с него лыжи и ведро, открыл крышку и нырнул по самый пояс, вынырнул и достал (ой, мамочки!) настоящие валенки и шерстяные носки.

- Ну-ка, сымай сырое всё, вот это померь. Хоть отогреешься, соплей не будет.

Я не стала отказываться от столь щедрого подарка, хоть соплей у себя с роду не видала. Просто в теплых сухих носках гораздо приятнее ходить, чем в мокрых ботинках. Носки, пропитанные грязью и кровью, сняла и свернула в комок, убрала в рюкзак. Потом выкину. А вот раны на ноге, как и не бывало. Спасибо моему огню. Мне очень нравится, каким заживляющим эффектом он обладает. Быстро натянула теплые носки деда, чтоб Арс не заметил моей абсолютно здоровой пятки. А дальше валенки. Хм. Они были размера на четыре мне велики. У деда Лёши, не смотря на маленький рост, были просто огромные стопы. Ну и ладно, главное, что сухо. Но остаётся вопрос, как просушить свои вещи, если в этом доме не было того, что хоть как-то могло послужить обогревателем. На том упавшем дереве, что осталось наверху, они будут сохнуть до самого лета. Школьные брюки тоже намокли, пока я ползала по снегу, но мне их не на что менять. Не брать же мне на сменку деда Лёшины портки.

Арсюха, тактично прикрыв рот, еле сдерживал хохот.

- Не жмут? – он не мог не прокомментировать это.

- В самый раз. – разглядывала я свою, как сейчас модно говорить, винтажную обувь.

Продефилировала по комнате, под громкое ржание Арса и села обратно. Деда Лёша покачал головой, глядя на пустое ведро, а потом на Арсюху.

- А ты, внучек, чего тут прохлаждаися. Подруга вон твоя от голоду сейчас в обморок упадет. Не мешало бы чайку горячего заварить. – сказал дед Лёша и поднял с пола ведро. - На-ка сходи к источнику, воды принеси. Дорогу помнишь?

Веселое настроение Арса, как рукой сняло.

- Помню. – пробурчал он и пошел к выходу.

Как только он вылез, дверь в землянку закрылась. Сама. Дед Лёша взял чашку со стола и открыл краник у самовара, откуда потек ароматный чай. Над чашкой танцевал пар. Так чай был? И зачем было Арса за водой посылать?

- Вот, попей взвар с травами и ягодами, силушку свою поправь. – он подал чашку мне и, прищурив один глаз, добавил. - Вот уж не ожидал, что такую чудесницу у себя в гостях встречать буду. И ты это, домового-то выпусти. Чего он у тебя в сумке томится.

Я чуть чашку из рук не выронила. Я, конечно, догадывалась, что он Семёна унюхал, но не думала, что вот так про него мне запросто выдаст.

- А… Как вы узнали про… эээ… - я сегодня тяжело слова подбираю в разговорах.

- Я про всех, кто в мой лес заходит, знаю. – сказал он и нос его зашевелился. – Можешь сидеть, он уже сам выбралси.

Сёма оказался на столе и, ничуть не смущаясь хозяина дома, стал прохаживаться по столешнице.

- А вы сами, кто таков будете? Откудова про меня прознали? – нагло пропищал Семён.

Дед Лёша, глядя на домового, засмеялся так звонко и заливисто.

- Ух каков! Давно таких смелых не видал. Ну, будем знакомы, хозяин этого леса - Леший Никифорович, можно просто дед Лёша.

Леший? Ах, вот оно что! И как я сразу до этого не догадалась? Ведь это же было так очевидно. И зеленый весь, и в лесу живет, и даже имя подходящее. То, что он не простой человек я сразу поняла, но то, что леший и не подумала. В моём понимании лешие страшные, косматые, ручки-ножки веточки, а на голове еловые шишки растут. А тут такой дедушка симпатичный и веселый. Вот как внешность бывает обманчива.

- Семён, домовой! – сказал мой смелый домовой и протянул руку для рукопожатия.

- Ишь, ты! – пожал ему руку леший Лёша. Его глаза, как у ребенка, светились радостью. – И чего это ты домовой не дома, а по лесу шастаешь?

- У нас с Яринкой дела важные. Вам не разумить. – сказал и пошел в мою сторону.

Дед Лёша перевел взгляд на меня.

- Скрываетесь, небось, от кого? От бандитов этих, что за нами духами охотются? – совсем не старческим голосом заговорил Леший.

Я просто кивнула.

- Не хочешь с ними дружбу вести?

«Дружить» - вообще не самое подходящее слово для наших с ними отношений. Я помотала головой.

- И правильно, что не хочешь. Не друзья они нам совсем. Чудовища! Ну ничего, чувствую загривком, ты им еще покажешь ёжкину мать. – погладил меня по голове. – Сила в тебе течет необычная. Всем нутром ее прочувствовал. Как солнцем в зимний день обласкала и согрела. Даже Пихтыча смогла возродить. Если бы я не знал, что у Яромила сын есть, подумал, что ты - дочь его.

- Вы знаете Яромила? – воскликнула я, наверное, уж слишком радостно. Так и выдать себя недолго. Хотя, чего уж тут.

- Лет сто как. Да и кто ж его не знает из нашей братии. Он же…- не успел договорить Леший, как в дверь тихонько постучались. – А это к тебе, Ярина. Благодарить пришёл, наверное. – и громко крикнул в сторону двери. – Заходи, Пихтыч.

Дверь открылась, и на пороге показался ёжик на человеческих ножках. Ёжик спрыгнул на земляной пол и из его иголок посыпались треугольные семена. Он суетливо пробежался, собирая семена в кучку и с грустными, большими, как у голодного кота, глазами уставился на меня. Я не совсем поняла значения этого взгляда, но уверена, что хозяин леса уж точно понимал язык своих жителей. И я перенаправила вопросительный взгляд на деда Лёшу.

- Ему нужна твоя помощь. – ласково произнес Леший. - В этом лесу пихты не росли, с тех пор, как Пихтыч исчез, а это более ста лет.

- А я читала в одной книге, что пихты теплолюбивые, и многим сортам у нас холодно. - вспомнила я статью, которую мне давал читать папа перед походом в таежные леса.