- Радмирушка хватит вертеться. Веди себя хорошо.
Но маминых слов для спокойствия маленькая хулиганки-хохотушки надолго не хватало.Мы доели и стали собираться. Я надела куртку, ботинки, потянулась за рюкзаком и тут ко мне подскочила маленькая Радмира и шепотом спросила.
- А можно маленький человечек останется здесь, и мы с ним поигъяем? – она указала на край шкафа, где сидел, болтая ножками, Семён.
Так вот, кто её развлекал весь обед.
- Ну, если он сам непротив, тогда пускай остается.
Радмира посмотрела на шкаф и уверенно заявила:
- Он непьётив.
- Пусть остаётся.
И это даже к лучшему. Не придется таскать рюкзак со всем содержимым с собой.
- Только дядю Арсения не сильно мучайте.
Радмира хитро улыбнулась и поскакала на кухню, где Арсюха пил чай с вареньем. Ну, ничего. Он сильный и добрый, он справится.
Дорога шла через промышленную зону, от вида которой становилось не по себе. Сквозь голые ветки деревьев проглядывались купола собора. Странное сочетание убогости и величия, мирской простоты и божественности. А главное, никого из людей кроме нас. Раз уж нам никто не мешал, мне захотелось узнать от Олеси как можно больше подробностей из их жизни, из жизни таких необычных людей, может это поможет мне разобраться и в себе.
- Олеся, можно вам задать вопрос? Верней, много вопросов?
Девушка с улыбкой посмотрела на меня и ответила:
- Можно, конечно, но не уверена, что смогу на все ответить.
- А вы давно здесь живете?
- В этом доме четыре года, как Радимушкой забеременела. До этого у бабушки жила.
- В лесу?
- Ну да. У бабушки был хороший дом, хоть и старый. Она его своими силами поддерживала. Говорила, что, если ее не станет, он тут же разрушится. - Олеся с тоской посмотрела на меня. - Так и случилось.
- А в чем именно ее дар заключался? Она умела лечить людей?
- Не только, но в основном в этом.
- А у вас он тоже есть?
- Лично у меня нет. А у моей мамы и дочери есть.
- И у Радмиры младшей есть дар?
Олеся огляделась по сторонам, прежде чем произнесла:
- Да, и еще какой. Сильнее, чем у Радмиры старшей.
- Как так-то? Как это вообще так получилось, что вы такие… необычные?
- Бабушка говорила, что мы полулюди — полу духи. Когда в нас говорит Дух Земли, то пробуждается сила. А если человеческие гены преобладают, тогда к счастью или нет, но мы становимся простыми людьми.
Как интересно.
- А Духи Земли это кто?
- Сейчас расскажу. - Олеся поправила платок на голове, еще раз посмотрела нет ли кого рядом и продолжила. - Я так много интересовалась этим вопросом, что уже, наверное, целую книгу написать смогу.
В глазах Олеси заблестел огонь. Пусть она не практик, но в теории, судя по ее оживлению, она разбиралась.
- Духи земли — это те, кто от Матери Природы силы берут. Водяные, духи лесов, болот, их великое множество, даже домовые. Они хоть и от дома зависят, но изначально к земле привязаны. Есть сильные Духи, есть кто и послабее. Их тела не имеют постоянной формы. Если необходимо, то могут расти, уменьшаться, принимать облик животного или человека. И вот с таким вот духом, принявшим человеческий вид, наш далекий передок и начал новый род. Людей с даром, в нашем случае, врачевания. Те, кто даром обладает должен силы свои брать из источника, который им подходит. Бабушка его нашла в роще Берегинь. Там же и Родимушка гуляет, сил набирается.
Она с таким жаром все это рассказывала, но потом вдруг спохватилась, огляделась по сторонам и снова замолчала. Мне вспомнился ее сегодняшний взгляд, полный страха, когда мы интересовались у нее про Радмиру.
- Олеся, а кого вы сегодня испугались, там в храме? От кого мы сейчас прячемся?
Она шла какое-то время молча, не решаясь продолжить разговор, но потом спокойно начала:
- Мы их называем чернодушными. Раньше такие были инквизиторами. Люди из государственных структур, имеют власть над духами и людьми с даром. Каждый у них под присмотром, под учетом. Уровень бабушкиной силы был невысоким, и они ее не трогали особо. А вот у мамы у моей был по-настоящему сильный дар, но она была не очень осторожна в его проявлении, плюс характер был своенравный. За это ее уничтожили.
- Ах! Вашу маму убили? - я не могла поверить в услышанное.
Шаг Олеси замедлился. Зря я, наверное, начала этот разговор.
- Если вам сложно об этом говорить, то не надо. Я не хочу вам делать больно. - обратилась я к ней.
- Мне уже не больно, а вообще с кем мне еще можно об этом здесь поговорить. Я уже устала от того, что приходится жить так обособленно, ни друзей, ни подруг никогда не было. И лучше, Ярина, я тебе расскажу, как это бывает, что б ты знала и берегла себя. – она тяжело вздохнула и продолжила. - Мама всегда была бунтаркой. Она жила с бабушкой до шестнадцати лет, а потом сбежала от всякого контроля. Ей надоело сдерживать свой талант. Она знала, что может сделать для этого мира, для всех людей, больше, чем ей позволяют. Ушла, будучи совсем юной. Нашла новый источник силы и росла, как человек и как целительница. Мне говорила, что работает врачом, поэтому людей лечит. Я родилась, когда ей было девятнадцать, в обыкновенном роддоме, обыкновенным человеком. А когда мне было пять, мама спасла жизнь деревенскому мальчику. Он с крыши дома упал на забор, умирал уже, вокруг толпа собралась, ждали скорую помощь. Мама не смогла смотреть, как ребёнок умирает и открыто при всех в него свою силу пустила. На следующий день, этот мальчик сам к ней пришёл, на своих ногах. Через какое-то время приехали люди в деревню, и стали спрашивать: не случалось ли что-нибудь необычное за последнее время? Деревенские мальчишки все и выложили, хотели, как лучше, расхвалили маму, что жизнь спасла их другу. Думали, что её наградят за это. А они забрали мою маму и меня в лабораторию для проверки дара. Я показала ноль, а мама наивысшую степень способностей. Нас держали в разных комнатах, но один раз мне удалось вырваться в общий коридор. Я увидела ужасную картину, как мужчины в халатах скрутили маму, а она кричала, что не будет делать того, чего они просят. Она им не подчинилась. Так получается, что пользоваться способностями одаренного, без его собственного на то желания, инквизиторы не могут. Но могут сделать все, чтобы уничтожить дар раз и навсегда. На её руку надели прибор, похожий на часы с экраном с высвечивающимися цифрами, и отпустили нас домой. Этот браслет не давал маме силой пользоваться. Ни отдать её не могла: вылечить кого-то или просто помочь, и взять не могла- подпитаться от источника. Цифры на браслете каждый день уменьшались, а мама слабела. Раз в неделю приходили люди уговаривали маму работать на них, но она отказывалась. Как-то ей пригрозили, что заберут меня, если она с ними сотрудничать не станет. Мама тогда очень испугалась. Она думала, что раз я обычная, то они меня трогать не будут. На следующий день приехала бабушка. Она была на учёте у чернодущшных, её не трогали, но и в покое не оставляли. Мама с бабушкой закрылись в моей комнате и о чем-то долго разговаривали. Бабушка вышла из комнаты уже с моими вещами и ночью мы с ней уехали. Маму я больше не видела. И бабушка не говорила, что с ней стало. Один раз она сидела за столом, вязала, а потом резко встала и убежала. Я за ней. Чувствовала, что что-то произошло. Она до рощи Берегинь добежала, упала на колени и плакать начала, громко так. Кричала: «Людочка, доченька моя!». – Печаль на Олесином лице сменилась решительностью, и она выпалила. - А теперь представь, Ярина, что сделают с Радмирушкой, когда ее найдут, если у нее дар сильнее, чем у моей мамы.
- А как вы это узнали?
- От бабушки, конечно. Рамиру точно заберут, если её обнаружат, а я этого не переживу.
- А почему вы уехать не можете? Скрыться там, где вас не найдут.
- Эти земли самое безопасное для нас место. Бабушка говорила, что Яромил, который не дал нас погубить, сделал когда-то эти места особенным для нас.
Яромил? Мой отец? Он такой сильный? Олеся не знает ничего про меня, то, что я дочь Яромила. Значит, Радмира подробностей ей не раскрывала, и я не буду.
