Мне его ироничный тон не понравился: худощавый, с выбритым лицом и идеально уложенной причёской. Он был красив, но его красота была вычурной, за гранью мужской привлекательности.

– Можно посмотреть?

Не дождавшись моего разрешения, схватил чемодан и раскрыл его. Засунул руки и тут же брезгливо отдёрнулся – его ладонь была в крошках. Я покраснела от пяток до кончиков ушей – теперь все присутствующие будут считать меня неряшливой.

– Это мои личные вещи! Что вы себе позволяете?! – выхватила чемодан, закрыла и прижала его к себе.

– Голубушка, я же из лучших побуждений, ты же на пугало похожа, – он дёрнул за ручку, но я держала чемодан цепко. – Отдай. Это нужно сжечь.

То ли нервы сдали, то ли меня задело хамство, но я не задумываясь ослабила хватку. Незнакомец довольно улыбнулся, а я со всего маху ударила его кулаком в глаз.

– Ай! Что за животное?! Что за манеры?! – запричитал побитый, закрывая место ушиба рукой.

Я перепугано прижала своё богатство к себе, когда Гавриил и Вацлав взорвались громким хохотом. Кажется, помощник императора даже прослезился. Незнакомец обиженно надул губы – не такой реакции он ожидал.

– Я с этой дикаркой работать не буду! – манерно сложил руки на груди.

– Станис, не накручивай! Это всего лишь девчонка, – обратился к нему Гавриил.

Лицо Станиса смягчилось.

– Ради вас, император Гавриил, готов стерпеть любые вероломства, – и с прищуром посмотрел на меня.

Я ответила ему тем же «теплом» во взгляде.

Мобиль остановился. В борьбе за чемодан я даже не обратила внимания на то, куда меня привезли. Дверки распахнулись, и я вышла на улицу.

Огромные арки из вьющихся растений подсвечивались светом высоких фонарей на тонких латунных ножках. Белые бутоны украшали лиственный свод. Лёгкий ветерок поднимал опавшие лепестки и разносил по уложенным ровной брусчаткой аллеям, ведущим к огромному сияющему фонтану, за которым открывалось великолепие императорского дворца.

Гавриил резко дёрнул меня за плечо, оборачивая к себе. Вацлав и Станис пошли вперёд.

– Это не значит, что я поощряю твои деревенские выходки. Не забывай, зачем ты здесь. Я не позволю тебя обезьянничать, ты должна выполнять свои обязанности, – с резкими нотками в голосе обратился ко мне император.

Я уничижительно посмотрела на его руку на моём плече. Гавриил заметил это и, разжав пальцы, убрал ладонь.

– Я не игрушка, чтобы со мной обращались, как кому вздумается. Да, у меня обязательства, но не рабский контракт, – мой голос подрагивал, я деликатно подбирала слова, понимая, что могут быть последствия. – Пожалуйста, вы и ваши слуги соблюдайте дистанцию, иначе у нас ничего не получится.

Его чёрные глаза пронизывали насквозь, Гавриил смотрел на меня внимательно, изучающе, словно вымерял по голосу, сколько в моих словах правды и лжи.

– Ты не только претендентка Марьяна. Нельзя, чтобы тень твоих выходок легла на моё имя. Не разочаровывай меня, Софи. Тебе же хуже будет, – угрожающе произнёс он.

Мой ответ застрял в горле. Гавриил развернулся и ушёл, прекращая нашу перепалку. Вслед за ним бесцветной тенью последовал Вацлав.

– Кх-кх… – прозвучал мужской голос над головой.

Я открыла глаза и натянула одеяло чуть ли не до носа. Растерялась: где я, почему не дома и кто стоит возле моей кровати, отгороженной тонким балдахином?

– Ты подниматься собираешься, милочка? Или пролежишь в кровати до конца отбора? – произнёс Станис.

Понемногу пришло понимание, где я нахожусь: вчера после разговора с Гавриилом он привёл меня в эту комнату и сказал, что на время отбора она моя. Я была настолько утомлена перелётом, что ничего не спрашивала. Да и, чего скрывать, у нас со Станисом возникла обоюдная неприязнь.

– Может, ты отвернёшься? Я вообще-то в ночной сорочке.

Хмыкнув, развернулся ко мне спиной и стал рассматривать картину на стене, но его противный голосок, казалось, звучал над ухом.

– Это мешок, а не ночная сорочка. Я такой тряпкой не стал бы даже мыть мобиль.

Я торопливо спряталась за ширму. При дневном свете всё казалось другим. Кровать – верх роскоши, большая, с мягким матрасом. Диван и два кресла на позолоченных ножках. Рядом небольшой кофейный столик. На стенах деревянные панели с вырезанными розами и завитками, на полу – паркет. И собственная ванная – туда я и заскочила, схватив платье.

– Ты меня теперь всегда будешь сопровождать? – крикнула ему из комнаты.

– Ещё чего! Я императорский портной, отвечаю за гардероб Гавриила. Он попросил меня сделать из замухрышки из глубокой канавы более-менее приличную барышню. У тебя в обед открытие отбора. Вот я и пришёл, чтобы сводить деревенщину по магазинам.

И без того недоброе утро портилось с каждой секундой.

– А где будет открытие?

– В рубиновом зале дворца. Ты там долго? У меня своих дел много, ещё и тебя навязали.

Я надела новое, но смятое голубое платье. Щёлкнула пальцами – и складки расправились, а крошки пропали. Улыбнулась отражению и вышла.

– Я никуда с тобой не пойду. Спасибо императору за заботу, обещаю, голой по дворцу бегать не буду.

Подошла к туалетному столику, села на мягкий пуф, видя в отражении недовольное лицо портного.

– Не сильно и хотелось, – Станис вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Взяла щётку и стала расчёсывать белоснежные пряди. Гребешком заколола волосы набок. До обеда было ещё время, но сидеть в четырёх стенах не хотелось. Робко вышла из комнаты, наложила на дверь заклинание – оно не пустит никого, кроме меня. Ещё вчера нужно было это сделать, и тогда капризные портные не будили бы меня по утрам.

Я оказалась в просторном коридоре. На стенах – портреты монархов в золотистых рамах. Вокруг тишина. Я решила поискать того, кто подскажет дорогу в рубиновый зал.

Вышла к двойной лестнице с золотистыми вензелями на балюстраде. И мне наконец встретился лакей. В его глазах проскользнуло непонимание, но потом он посмотрел на браслеты на моей руке, смягчился и предложил посетить ботанический сад или сходить в музей, расположенный в другом крыле, – рубиновый зал был ещё закрыт для приёма гостей.

Я решила пойти в сад – от помпезной роскоши дворца рябило в глазах.

Клумбы тянулись вдоль дорожки к стеклянному зданию. Его скрывали кроны ив, и пока я шла в их тени, разглядывала причудливые объёмные рисунки, образованные хорошо подобранными растениями. Наконец мне открылся вид на похожее на дворец строение: с башнями и шпилями, литыми горгульями и стенами, имитирующими кирпичную кладку. Возле полукруглой двери виднелась табличка: «Ботанический сад Леопольда Соколова». Я вошла внутрь и сразу спугнула стайку бабочек – они взметнулись под стеклянный купол. Прошла дальше и в страхе отступила назад – дерево сакуры колыхнулось с такой силой, что показалось живым. Только я уняла сердцебиение, как клок зелёной травы, торопливо перебирая корнями, перебежал дорожку. Он походил на ёжика. За ним следовали ещё три пучка, как маленькие ежата.

Возле меня вдруг появилась любопытная колибри, я протянула руку, и она села на палец.

– Какая ты красивая, – сказала ей, рассматривая необычный окрас.

– Сюда посторонним вход воспрещён.

Из кустов вышел садовник в серой рабочей рубахе, штанах и высоких сапогах. Он оказался молод, широк в плечах и высок. Русые волосы с лёгкой рыжиной падали на испачканное землёй лицо длинными прядями, а глаза его были просто невероятные – бледно-голубые.

– Простите, я сейчас же уйду. Лакей сказал, что я могу посмотреть ботанический сад, видимо, я не туда зашла.

– Он говорил про другое место. Это закрытые владения… Постой. Ты вообще кто такая?

– Меня зовут Софи. Я участница Крылатого отбора.

Протянула ему руку, давая рассмотреть обручальный браслет.

– Ян, – он пожал руку и обворожительно улыбнулся. – Не признал в тебе невесту императора. Раз ты уже не посторонняя, могу показать редкие цветы.