– А если я откажусь?

– Значит, дадим ход вашему делу. Выжмем всё до последнего: заберём земли, все птицы пойдут на убой, а вы останетесь на улице. Но если согласитесь помочь, – взял письмо Софи, – я сделаю так, чтобы ваше прошение было удовлетворено.

Девушка притихла, размышляя над моими словами, но я заранее знал ответ, мои силки были расставлены ловко.

– Хорошо, согласна.

– Вот и умница, – я достал из внутреннего кармана золотой браслет, украшенный вензелями из драгоценных камней, с подвеской в виде сидящего на ветке стервятника. – Давай вторую руку.

– Это ещё зачем? – спросила, округлив глаза, и прижала к груди ладонь.

– Страховка. Руку! – повторил с нажимом.

Софи протянула худосочную кисть с тонкими пальцами. Надел браслет, и, как только захлопнулась защёлка, стервятник на подвеске расправил и замахал крыльями, заколдовывая украшение, и снова застыл безжизненной подвеской.

– Не может быть… – протянула Софи.

– Шинель, – приказал Вацлаву, и он тут же подал мне одежду.

Наблюдал, как ошарашенно рассматривала мои погоны девушка, наконец, осознав, кто перед ней.

– До встречи на отборе, Софи.

Обернулся стервятником и вылетел в открытое окно. За мной следовал Вацлав. Уже над ратушей к нам присоединились солдаты императорской кавалерии. Пролетая над тихими улочками провинциального городка, жители которого и не догадывались, что над их головами парит императорская кавалерия Гавриила Грифа.

Софи

Я вышла из здания ратуши на ватных ногах. Не помню, как добралась до магазина и закрылась изнутри. Зашла за стойку и уронила голову на руки. В уме не укладывалось – это был император Гавриил Гриф. Его фотографии украшают купюры номиналом пятьсот золотых. Я держала такие деньги всего пару раз. Помню, он изображён на них ещё молодым юношей с аккуратной стрижкой, а не мужчиной с длинными чёрными волосами.

Как же я могла опять так встрять? Случай десятилетней давности и этот злосчастный браслет, надетый мне Марьяном. Его письмо с извинениями и обещанием помочь, которое забылось при первой же просьбе. Наверное, Гавриил решил, что между мной и Марьяном было какое-то чувство, что и стало причиной обраслечивания. Глупая… глупая ошибка, которая набирала роковые обороты.

Я не просила ни первого браслета, ни второго. И что я буду делать во дворце, если я видела Марьяна только на портретах? Как мне выбить с отбора Татьяну Клёст? От всех этих мыслей давило в висках.

Как в тумане вернулась домой, и, пожаловавшись на плохое самочувствие, завалилась в постель. Хотелось спать, спокойно жить и любить искренне, а не по приказу.

За мятежными мыслями провалилась в сон, но даже здесь мне не давали покоя угольно-чёрные глаза, которые смотрели, будто заживо отдирали мясо от костей. А вместе с ними вернулся и кошмар, которого не было уже много лет.

Мне всегда снился один и тот же сон: вокруг тьма, издалека доносится шум реки, и внезапно огромные острые когти невидимого монстра врезаются в мою кожу, и яркая вспышка боли взрывает сознание. Я кричала до хрипоты, но зверь не отпускал, ещё сильнее сдавливая моё хрупкое тело. Слёзы лились градом, а меня, как тряпичную куклу, трясли, наслаждаясь, из стороны в сторону. И каждый удар сердца грозил стать последним…

Под собственный вой я очнулась от ночного наваждения. Сердце бешено грохотало, и выступили слёзы. Понемногу осознавала, что это лишь кошмар и я нахожусь в безопасности. В комнате был полумрак, и только свет из открытого окна слегка очерчивал силуэты мебели. На стареньком столе с облупившейся лакировкой стояла коробка с белым палантином. Перья, переплетённые с белоснежной нитью, красиво отблескивали в лунном свете.

Опустила ступни на холодный пол и подошла к волшебному покрывалу. Рукой провела по оперенью. Внутри всё зудело – хотелось вырваться из человеческой оболочки и размять крылья, почувствовать порыв ветра и ощутить магию полёта.

Накинула на плечи палантин – тонкие нити сияющих огоньков спиралью оплели мою кожу, превращая из девушки в лебедя.

Переминаясь на перепончатых лапках, я оттолкнулась от пола и вылетела на улицу. Поймала поток ветра и поднялась высоко в небо. Сделала круг над домом и, медленно паря, спустилась на речку. Вылетать за пределы заповедника опасно – кто-то может принять меня за обычного лебедя и с удовольствием зажарить. Даже плавая, я тревожно посматривала по сторонам – браконьеры могут и сегодня нагрянуть, но в этот раз у меня нет с собой ружья.

На берегу, словно от тяжести чужого ботинка, хрустнула ветка. Я опрометью нырнула и сбросила палантин, отчего воду озарили золотистые огни магии, подсвечивая водоросли и зазевавшихся рыб. Волосы разметало в разные стороны и холод сковывал движения, но я схватила волшебную накидку и вышла на берег в образе девушки.

– Кто здесь? – нервно вскрикнула, пробежалась взглядом по берегу.

– Это я. Не хотела тебя напугать, – из темноты вышла Агата.

Я успокоилась, страх стал отступать.

– Ты меня до приступа доведёшь, – лицо бабули выглядело суровым. – Что случилось? Что-то с дедушкой?

– С Лаврентием всё в порядке. Ты так быстро заскочила в свою комнату, что я решила отложить этот разговор до утра. Но раз уж мы тут встретились, то вот, – она протянула мне письмо.

Влажными руками я раскрыла конверт с императорской печатью. В нём было приглашение на Крылатый отбор в качестве претендентки в невесты императора Марьяна Соколова.

– Я не хочу идти на отбор. Мне там нечего делать.

– Софи, ты должна! Этот твой шанс вырваться из нищеты, увидеть мир и наконец помочь своей родовой стае. Пусть ты не станешь императрицей, но ты познакомишься с молодыми людьми. Это же столица, а не захолустная деревушка на окраине империи. Ты обязана туда поехать.

– Но это нечестно. Я же буду там не потому, что он меня выбрал. Ты же читала письмо – он замаливает грехи.

– И правильно делает. Обещал устроить твоё будущее – пусть устраивает! Хоть что-то сделает хорошее.

Темнота скрадывала её черты, и сложно было понять, серьёзно она говорила или нет.

– А кому нужна такая… уродка?

– Софочка… – бабушка подошла и обняла меня, прижалась к мокрой одежде. – Глупая, ты очень красивая. Очень! У всех есть изъяны, а когда любишь, ты их не замечаешь. Поверь мне, я многое повидала.

Я тяжело вздохнула, но перечить не стала. Нужно беречь своих родных, даже если с ними не согласна.

– А как же вы без меня, как хозяйство? – искала я последнюю зацепку остаться.

– Разберёмся. Может, наймём рабочего. У меня припасено немного золотых, – она погладила меня по голове. – Не беспокойся за нас. Тебе нужно свою жизнь устраивать.

Новый день принёс новые заботы. Агата с утра уехала в город, Лаврентий отдыхал в плетёном кресле на крыльце. Как бы мне ни хотелось отказаться от отбора, но выбора у меня не было. Дирижабль из провинции Пересмешников в Савойю вылетал уже завтра. Сегодня нужно привести в порядок дела и собрать вещи.

Я открыла шкаф и оценивающе осмотрела его содержимое. Нарядов оказалось не так уж много: три платья, пара блуз с длинным рукавом, юбка, туфли-лодочки и несколько комплектов нижнего белья. С досадой вздохнула. Не то чтобы я была модной кокеткой, гонявшейся за веяниями моды, но хоть одно красивое платье хотелось иметь. Я никогда не позволяла себе готовую одежду, всегда покупала отрез ткани и шила сама. Подмечала у девушек красивые модели и пыталась воплотить в своём наряде. Иногда даже получалось.

Грустно посмотрела в зеркало: даже самое новое платье выглядело заношенным. Мне бы несколько метров струящегося шифона и шёлка, чтобы не выглядеть гадким утёнком в тяжёлых осенних фетровых платьях, что остались у меня с холодной весны. Но дедушка болел, доход от торговли падал, было не до нарядов.

Сняла блузы с плечиков и разложила на кровати. С прикроватной тумбочки взяла корзину с принадлежностями для шитья и нитями. Кусочком мела стала намечать, до какой длины укоротить рукав.