– Я должен что-то ещё сделать? – сухо спросил епископ.

– Да. Тебе придётся придумать и произнести нужные слова на языке саксов, которыми ты их сможешь здорово напугать. А ещё, ты должен произносить молитвы строгим голосом. Ты понял? – спросил Ингвар.

Джереми недовольно кивнул. К столь неуважительному обращению он не привык. Просвещённые саксы обращались к священникам с почтением. К тому же, епископу было вдвойне обидно из-за того, что так грубо разговаривал с ним человек, которому он недавно спас жизнь. Однако Джереми не мог долго сердиться. Он решил, что глупо обижаться на Ингвара. Ведь все викинги такие же грубые и невоспитанные мужланы, как этот друг Эйрика Рыжего.

Драккар вышел из фьорда в открытое море. В сгустившихся тёмно-синих сумерках викинги увидели вражескую флотилию, которая показалась из-за выступающей на побережье скалы. Множество кораблей шли под белыми парусами с красными крестами.

– Саксы! – воскликнул Эйрик. – Они поджидали нас.

Вскоре вражеские суда спустили паруса и выстроились перед набирающим ход драккаром.

– Сразимся, конунг? – спросил Ульвар.

– Я всегда за то, чтобы сражаться с врагами. Но посмотри, сколько там кораблей. Похоже, саксы собрали флот со всего своего побережья! – воскликнул Эйрик.

– Мы плывём прямо на них. Нам не удастся проскочить, – заметил Бергтор.

– Прорвёмся! – уверенно сказал Ингвар. – Ветер попутный и наши гребцы слаженно работают вёслами. Только сейчас им придётся привстать, сдвинуть на центр палубы скамьи, а затем лечь на спину и продолжить грести.

– Все гребцы, лёжа на спине, уместятся возле борта? – спросила Рагнейда.

– Места им хватит. На нашем драккаре скамьи расположены достаточно далеко друг от друга, – сказал Ингвар и поинтересовался у конунга:

– Эйрик, плотники сделали всё, как я просил?

– Да. Скамьи сделаны съёмными. Я проверял, – сказал Эйрик и крикнул гребцам:

– Вы слышали, что надо делать?

Гребцы на время прекратили работать вёслами, перетащили скамьи на центр палубы и легли на спину возле бортов. Лёжа на спине, они снова взялись за вёсла и принялись грести.

– Никого из нас не должно быть видно с вражеских кораблей, – сказал Эйрик. – Рагнейда! Хельга! Забирайтесь под палубу.

Женщины исполнили приказание конунга.

– Ульвар! Приляг и продолжай удерживать рулевое весло, – приказал конунг.

– Это можно. Только зачем всё это понадобилось? – удивился Ульвар.

– Делай, как я сказал! – потребовал Эйрик.

– А ты, Джереми лежи на палубе и громко читай молитву. Припугни саксов адом или чем-нибудь ещё более страшным, – приказал епископу Эйрик.

– Скажи им, Джереми, что они сгорят в Геенне Огненной, если сдвинутся с места, – подсказал Ингвар. – Да постарайся произнести слова замогильным голосом громко и чётко.

– Снова нам приходится прятаться, – вдохнув, сказал Вегард. – Придётся и мне призвать на помощь наших Богов. Буду тихо молить Тора, чтобы он ниспослал на наш драккар сияющие ночные огоньки.

– Когда я скажу, не забудь поджечь все факелы, установленные на палубе, – попросил Ингвар Бергтора.

– Сделаю, – сказал кузнец, державший наготове огниво.

Стемнело. Конунг и его друзья легли на спину и стали смотреть на луну и звёзды. В тишине раздавался мерный плеск вёсел. Гребцы уверенно вели драккар на флотилию саксов.

– Только бы у гребцов хватило сил, – прошептал Ингвар Эйрику.

– Главное, чтобы не слишком напрягался Ульвар. Видишь, с каким усилием он удерживает рулевое весло? Если он от напряжения не вовремя издаст свой знаменитый звук, мы пропали! – ответил Эйрик. – А ведь вчера он съел три миски чечевичной похлёбки.

– Думаю, сейчас любые звуки должны привести саксов в трепет. Бергтор, когда подожжёшь факелы, берись за канат и, не спеша, начинай поворачивать драконью голову вправо и влево, – сказал Ингвар, а сам ухватился за верёвку, тянувшуюся к висевшему на борту колоколу…

Драккар направлялся к флотилии саксов, которую привёл к норвежским берегам Осмунд – младший брат Эдварда, павшего от руки Эйрика Рыжего.

Это был невысокий темноволосый человек с крупными чертами лица. Стоя на палубе самого большого корабля, он пристально наблюдал за драккаром. При свете полной луны Осмунд смог различить лишь очертания корабля викингов и парус, светлым пятном выделявшийся в темноте. Людей на судне не было видно. Осмунд поправил прядь длинных волос, спадавших на его лоб, и процедил сквозь зубы:

– Жаль, что меня не было в Иглстоуне в ту злосчастную ночь, когда проклятые викинги убили моего несчастного брата и ещё нескольких наших воинов. Тогда им удалось уйти от возмездия. Однако, посмотри, Годрик, как они смелы! – обратился Осмунд к стоявшему рядом с ним рослому плечистому воину.

– Эти викинги просто безумцы! – воскликнул Годрик. – Наверняка они догадываются, что мы собираемся отомстить им, и всё равно упрямо идут навстречу своей гибели.

– Похоже, это тот самый драккар, на котором приплыл в Иглстоун наглый викинг, который убил моего брата. Наконец-то я поквитаюсь с этим рыжим негодяем по имени Эйрик!

– Ты уверен, что это сделал именно он?

– Несомненно, это он. Наши лазутчики сообщили, что именно Эйрик Рыжий с друзьями собирался в ближайшее время выйти в море. А до этого разведчики слышали, как в посёлке на берегу фьорда викинги распевают песни, в которых восхваляется доблесть Эйрика Рыжего, который убил хозяина Иглстоуна.

– Может, нам напасть на посёлок викингов? – предложил Годрик.

– Нет. Там сейчас много воинов. Наши лазутчики едва унесли ноги, когда их заметили дозорные. Будет достаточно, если мы отомстим убийцам Эдварда. Эйрик Рыжий ведёт драккар прямо на нашу флотилию. Он слишком самоуверен. Наверно, он думает, что ему помогут его языческие Боги.

– Судя по тому, что Эйрику удаются авантюры, ему действительно помогают Боги викингов, – осторожно заметил Годрик.

– С чего ты это взял? – недовольно спросил Осмунд.

– Эти разбойники в тот раз не только прикончили нескольких наших воинов и увели корабли, но также убили легата Себастьяна и похитили епископа Джереми.

– И что из этого следует? – раздражённо спросил Осмунд.

– Викинги нападают даже на священников, а им за это не приходит заслуженное наказание небес.

– Прикуси свой язык, нечестивец! За нападение на священников викинги ещё получат сполна. А Эйрика Рыжего мы сейчас схватим и вместе с его дружками-злодеями повесим на главной площади в Иглстоуне.

– Лучше их сжечь на костре, – подсказал Годрик.

– Почему лучше сжечь?

– В память о легате Себастьяне. Ведь он так любил сжигать на кострах язычников, еретиков, ведьм и колдунов.

– Я слышал, что проклятые викинги не только не расправляются со своими колдунами, но те даже бывают зачастую приближены к конунгам. Наверняка, есть такой негодяй и у Эйрика Рыжего.

– И его тоже надо будет сжечь. А также следует казнить тех двух негодяев, которые представились простыми моряками, наелись мяса и напились отличного эля на пиру у твоего брата Эдварда, а потом свернули шею легату Себастьяну и удрали на наших же судах, – добавил Годрик.

– Эти язычники те ещё мерзавцы! Викинги даже не казнят убийц, а только изгоняют их.

– Какие дикари!

– Дикий народ! – согласился Осмунд.

– Я слышал, что Эйрик Рыжий оголтелый язычник. Всё-таки хорошо, что проклятые викинги плывут прямо к нам в руки. Сейчас мы им покажем! – потирая руки, воскликнул Годрик. – Я был на том пиру и помню тех двух наглых обжор. Один из них – человек с хитрыми глазами, а другой – наглый великан-живодёр, который может легко свернуть одной левой рукой не только шею легату, но и крупному быку.

– Не говори больше ничего! Я с нетерпением ожидаю встречи с этими мерзавцами! – вскричал Осмунд. – Скоро они за всё ответят. Их корабль уже близко.

– Прикажите позвать лучников, чтобы они для начала осыпали драккар стрелами? – предложил Годрик.