– Я хочу сказать спасибо, – глаза Иада блеснули в темноте, – я бы не выжил один.
– Пустяк, – скупо отозвался северянин.
– Нет-нет, не пустяк совсем.
Араваль молча кивнул. Он знал, что если не отправить мальчишку в безопасное место, то не долго он еще протянет, даже с таким защитником рядом. Проблема была лишь в том, что безопасные места на севере стремительно исчезали, может их и вовсе не осталось уже.
Тодд плюнул в костер, языки пламени ответили змеиным извиванием. Он не ел уже третьи сутки, как и каждый из его верного отряда. Собаку, убитую горцем, они изжарили неделю назад, и последняя лапа была съедена позапрошлой ночью. Паршивое мясо, не человечина или медвежатина, но сносно, лучше, чем сейчас. Он просидел так у костра уже несколько часов, не находя в себе сил подняться. Пленники ушли из-под носа, а до этого тяжелый бой в Крайлене, потом затяжная погоня, которую они ведут уже почти месяц. Он выдохся, а сильный голод мутил сознание. Вдали от Арко-Мора стихии почти не слушались. Пора было возвращаться домой. Несколько жнецов лежали вокруг костра на холодной земле, от их ртов вверх поднимались небольшие паровые облака. Северная осень не отличалась особой лаской. Белое солнце иногда радовало своим присутствием, но совсем не грело, а снег не таял почти круглый год. Земля потрескалась от ночных морозов, а трава укуталась в шубу из инея. Очередное утро, не внушающее оптимизма, не предвещающее ничего хорошего и пробирающее кости до мелкой назойливой дрожи.
– Вставайте, черти! – Тодд окинул место ночлега суровым взглядом. – Топи позади, здесь уже может быть дичь. Надо двигать!
Двое жнецов, кряхтя и тихонько поругиваясь, поднимались с земли, протирая глаза грязными пальцами, но один из бойцов продолжал свой сон.
– Ах ты скотина, ты у меня выспишься еще, ты у меня снег будешь жрать! – Тодд подскочил к лежащему жнецу и пнул его ногой по спине. Всевед не сразу понял, что пережить эту морозную ночь удалось не всем из его отряда. Кому-то посчастливилось уснуть и не проснуться, а кто-то продолжит грызть землю и грязный снег в поисках еды и точно не каждый сможет вернутся домой.
Тодд обладал скверной репутацией, и дурная слава шла за ним, словно его тень. Все же никто не мог оспорить его таланты в военном ремесле. Кровожадный воин, в одиночку перевернувший немало сражений, но самовлюбленный и жестокий, внушающий страх в чужих и своих. Он был одним из первых кто выступил за начало новой войны с горцами. И оказал серьезное влияние на Вдовца – вождя жнецов. Теперь Тодд оказался в незавидном положении. Победа под Крайленом далась тяжело, а преследование еще тяжелее. Он уже не чувствовал себя триумфатором той битвы. Преследование вождя горцев незаметно превратилось в личную одержимость, от которой пора было отказаться. Снег хрустел под ногами, а три темных фигуры двигались вглубь леса.
П-пф-тьфу, гх-гх, – Иад раскрыл глаза и, будучи мокрым с ног до головы, оторвал туловище от лежака. Прекрасное окончание бредового сна – быть облитым ледяной водой. Непонимающим взглядом он окинул темницу, на переднем плане над ним возвышался Араваль, махая пустым ведром и хохоча.
– Да ты просто так кряхтел, что я решил вытащить тебя из объятий кошмара, не надо было? – В его словах чувствовалась издевка, но Иад совсем не обижался.
– Да я и сам бы попросил об этом если б мог. Давно ты не спишь? – свесив ноги с койки, поинтересовался Иад.
– Почти не спал, мне много не надо. Воин спит мало и чутко, если хочет жить.
– Араваль, – юноша вытер лицо обрывками своей рубахи, – меня мучают не простые кошмары. Я каждую ночь вижу странное.
– Знаешь, – начал северянин, перевернув ведро и шумно усевшись на него сверху, – мой дед постоянно видел странное, а потом пришли жнецы и убили его, мою бабку и еще человек двести в придачу. Ничего странного в странном нет, понимаешь?
– Ты что-нибудь слышал о дарах творцов? – резко спросил Иад, тяжело хмурясь и совсем не моргая.
– О дарах, которые все ищут? Мне, знаешь, плевать на такие вещи. У нас на севере других забот по горло. Император создает эти поисковые отряды почем зря. Если бы что-то такое существовало, то уже давно было бы найдено.
– А если их хорошо спрятали? Скрыли от человеческих глаз особым колдовством, вроде того, что проделывают всеведы?
– Говоришь как-то загадочно, малец. Припрятал дар и молчишь?
Иад сглотнул. Он вроде и не знал ничего, но внутри появилось странное жжение.
– Да шучу я, ты что! – загромыхал Араваль. – Может есть дары, а может нет. Какая разница? А вот то, что целая армия топчется у границы, это уже реальность.
– Может они их и ищут?
– Две тысячи человек ищут? Вздор, – отрезал северянин.
– Тогда расскажи мне другое…
– Иад, ты назойливый, хуже болотной мошкары. Что на этот раз?
– Я наблюдаю за тобой, слушаю, но не могу одного понять.
– Не пытайся понять северянина, если сам не встречал холодов, – улыбнулся Араваль, – так говорил мой отец, пока его голову не посадили на кол.
– Это сделали жнецы?
– Конечно, и в этом нет ничего. Я сотню чьих-то отцов порубил на куски только в последней войне.
– Охотно верю, – Иад по-прежнему почти не моргал и все не отставал от Араваля. – Скажи мне, ты называешь себя трусом иногда, но я ни разу не видел страх в твоих глазах. Там в плену его не было, при нападении альбиносов – тоже. Тебя не пугает война, хоть ты ее и видел не раз. Многим достаточно лишь услышать о ней, и они бегут в ужасе прочь. Белокожие скрывают свой страх, но он есть, мне тоже страшно, но не тебе.
– Эх малец, только в войне закаляется характер северянина. Я сражался, защищая свои земли от чужаков, сражался, пытаясь захватить чужие, я бился со своими братьями за власть. У нас в горах всегда есть повод повоевать и нет исключений. Я не привык жалеть о чем-то, несмотря на те жертвы, которые принес, но последнее время… последнее время я боюсь. Не то чтобы боюсь сдохнуть, нет. Просто что-то уводит меня в сторону, так просто и не объяснить. Да и не зачем тебе знать.
– Ну страх ведом всем, а от каких чужаков вы защищаетесь? Империя?
– Резаки… – Араваль заскрежетал зубами, – отвратительные твари с гнилыми ртами и погаными лысыми черепами, их желтые морды я не забуду никогда. Вот кого мы убиваем тысячелетиями. Они уже не раз приплывали с востока, пытаясь закрепиться на нашей земле и каждый раз умывались своей кровью. Когда их нет, мы убиваем друг друга, ведь север суров, здесь по-другому нельзя.
– А вечные воюют? Они же тоже северяне?
– Альбиносы? Ха. Мало в них осталось от истинных северян. Они выстроили свою стену и прячутся за ней со времен правления Антаира. Уже лет двести прошло с тех пор. Но есть суровая реальность, на севере нет друзей, каждый каждому враг. Выживает сильнейший, поэтому я еще жив. А ты жив, потому что, жив я. – Араваль отбросил пустое ведро в сторону, сел на холодные камни в углу темницы и замолк. Что-то сломалось в нем там, под Крайленом. Он перестал быть тем, кем являлся.
Глава 4. К ВАШИМ УСЛУГАМ.
Проливные дожди были не редкостью на юге, но в степях казались явлением крайне удивительным, поэтому всех застал врасплох надвигающийся на лагерь потоп. Ливень уже успел наполнить неровности земли водой и из грязных луж повсюду слышались всплески дождевых капель. Не повезло часовым, им приходилось всеми силами поддерживать огонь в кострах и мокнуть в тонких плащ-палатках. Наступление – дело тяжелое, иногда тяжелее самой битвы. Пройти маршем несколько суток, разбить лагерь, голодать и мерзнуть на чужой земле, а потом опять идти и опять лагерь, потом возможно осада или вовсе лобовое столкновение, отступление-нападение, отступление-нападение… Высокая фигура в темном капюшоне проскользнула мимо огня, рядовой вскочил и поскользнувшись повалился на спину. Неуклюже пытаясь подняться, он загнал свое копье в грязь и зацепившись ремнем за древко никак не мог встать.
