Редким же счастливчикам, попадающим в квартиру «Старой ведьмы» представали куда более странные и необыкновенные вещи: большие шкуры каких-то неизвестных зверей, непонятные приборы с изумрудными стеклами, то тут то там обнаруживаются звериные клыки, цветастые перья птиц и бумажные свёртки, которые иногда двигаются, либо издают звуки. Ко всему в придачу в доме не было ни одного зеркала. Эта деталь могла ускользнуть от редких гостей. Если бы кто-нибудь из них, хоть раз присмотрелся, то смог заметить удивительное явление, что даже стёкла колб и пробирок, крышек шкафов и рамок дипломов не отражают окружающий мир. Будто всё здесь подчинено законам Другого Мира.

Сложно поверить, что может существовать более веская причина, способная подкидывать пищу для толков о странностях Елены Фёдоровны, чем её внешний вид, привычки и отношение к людям.

Но такая причина есть. Это Юра Пронин, учащийся 5 класса, внук Елены Федоровной.

Будто полный антипод общественно-полезной модели поведения своей бабушки Юра Пронин мог вызывать у соседей и Товарищества в лучшем случае недоумение по поводу своего поведения и умений. Чаще всего приходилось слышать более суровый вердикт. Внук растёт никудышным недорослем, а общественная поборница морали Елена Фёдоровна проспала свою главную роль – матери-бабушки, хотя что можно ждать от человека в его 10 с лишним лет.

***

Часы в гостиной показывали десять утра воскресенья, за дверью, ведущей в спальню, раздавалось сопение хозяйки, внука не было в своей комнате. В данный момент Юра Пронин находился в нескольких километрах от квартиры «Старой Ведьмы».

Он стоял на автобусной остановке, как всегда в одиночестве дожидаясь своего автобуса. Это был светло-русый мальчик с почти изумрудно-зелёными глазами. Черты лица были очень даже складные, хоть и хранили в себе глубокий отпечаток тоски и усталости. Причиной тому было множество. Только что завершилось решающее показательное выступление танцевального кружка, куда Юру отдала бабушка. Год репетиций, разучивание танцев со светловолосой партнершей – подошли к концу. Юре было грустно не потому что теперь целое лето он не сможет заниматься танцами – этому он был как раз-таки рад. Даже тот факт, что он со своей партнершей не заняли и поощрительного места в районном мероприятии не сильно печалило мальчика. Больше всего грустно было, что Бабушка, которая так настаивала, чтобы Юра стал заниматься танцами, ездил на них после школы и по выходным – не пришла на выступление. И теперь всех детей забрали их родители, а он один стоит на сонной остановке. А ведь за год он почти перестал общаться с друзьями и теперь в новый пятый класс не попал ни один из лучших друзей Юры. И он не знал, увидит ли он их когда-нибудь. С этими мыслями Юра увидел, как из-за поворота, на проспект выехал мандаринового цвета автобус. Юра заметил его и стал приближаться к краю тротуара. Внутри всё сжалось, по телу пробежала лёгкая дрожь. Створки с шипением разошлись. Юра шагнул в салон.

Ранним воскресным утром проспект Строителей, по которому тихо тронулся автобус, был безлюдным. Впрочем, он всегда был таким. Академгородок, где Юра жил с бабушкой был тихим, уютным научным пригородом Новосибирска. Весна уже одарила лесные массивы свежей зеленью, укрывшие из виду серые коробки институтов, выстроившихся в ряд вдоль проезжей части. Был конец мая, конец учебного года. Ещё пару штрихов и пятый учебный год останется позади. Юра уткнулся носом в холодное окно и не заметил, как кто-то назвал его по имени

– Ю-ЮР-КА!

Перед Юрой Прониным вдруг очутился полный мальчишка с густой гривой каштановых волос. – Привет. Как…дела?

Юра внимательно всмотрелся в мальчика и его лицо расползлось в улыбке. Ведь это был Петька Лопухов из 9-го дома, который учился с Юрой в одной школе!

– Здорово! – махнул Юра, кидая взгляд в глубь салона. Автобус был полупустой. – Ты какими судьбами тут?

– Я в поход собрался – ответил друг

– Куда? – тут Юра осмотрел Петю и заметил на нем большой рюкзак за спиной, толстый свитер под комбинезоном, заправленный в резиновые сапоги

– В летний лагерь, «Малахитовая Застава», это на Алтае. Говорят, там здорово.

– Ты один едешь, твои без проблем тебя отпустили?

– Ну, тетя сперва волновалась, но потом согласилась. Как никак три месяца

– Ого – присвистнул Юра

– Да, такие дела! А ты все танцуешь, да?

– Да – грустно признался Юра – Бабушка, знаешь

– Жалко, что ты не с нами едешь.

– С нами? – удивился Юра

–Да, Ванька с Васькой едут, еще Маринка, ну с 12-го дома – Петька начал загибать пальцы, перечисляя всех участников поездки – Валимов из первого подъезда, Костя и Машка.

Юре стало совсем печально. Последняя надежда, что хоть летом удастся провести время с друзьями – испарилась.

– А что вы будете делать там? – спросил он

– Ну – замялся Петька и не успел ответить, как автобус остановился – О, моя остановка. Увидимся!

И Петька Лопухов, на перевес с громадным рюкзаком выбежал из автобуса. Юра с грустью проводил его взглядом.

Тут подошла кондуктор и Юра протянул ей истрёпанную банкноту с цифрой десять на фоне города Красноярск. Кондуктор засунула десятку себе в сумку, оторвав корешок билета. Юра взглянул на номер билета и улыбнулся. Он поднял глаза и увидел перед собой её. У передней двери, облокотившись на вертикальный поручень, читала книгу девочка.

Мысли о лете и друзьях улетучились. Юра не сводил глаз с девочки со смолянистыми волосами, водянистым взглядом и тонкими чертами лица.

Сегодня она была со своим папой, читала книгу, родитель что-то рассказывал ей, но она казалось, была настолько увлечена чтением, что ничего не замечала вокруг.

Всё началось этим мартом. Таким же воскресным утром, Юра, возвращался в автобусе домой. Таком же полупустом и сонном. Тогда-то Юра и увидел девочку в первый раз. Она стояла там же и читала, какую-то книжку. Он помнил, как внутри часто забилось сердце. Девочка исчезла, так же неожиданно, как и появилась. Бредя обратно домой, Юра заметил, что у него остался билет от первой поездки. Билет оказался счастливым. Юра сберёг его.

Второй раз, Юра встретил её ровно через две недели. Девочка была в сопровождении своей мамы. Теперь девочка посмотрела на Юру, и он от испуга отвел глаза. И опять она, буквально испарилась, прежде чем Юра решился на неё взглянуть ещё раз. И опять ему выпал счастливый билет.

Юра посмотрел на свой седьмой по счёту счастливый билет и, понял, что и её он, наверное, долго не увидит, ведь незачем и некуда будет ездить на автобусе.

По салону пронёсся голос, искривлённый в редукторе «ЗОЛОТОЙ ЛОГ» – объявил водитель, автобус вздрогнул и остановился. Девочка с Юрой встретились взглядами. Она больше не разглядывала книгу, а пристально изучала лицо Юры. Меж ними вклинились пассажиры с остановки. Юра потерял девочку из виду всего на мгновенье, а её место уже занял старый дачник в очках и пыльным рюкзаком.

Юра замотал головой. Опять зашипели двери, автобус тронулся. Юра кинулся к окну, пытаясь разглядеть удаляющуюся остановку. Но она была пуста. Лишь мглистая табличка «Золотой Лог» мерцала вслед, пока и та не скрылась за поворотом.

Водитель объявил следующую остановку. На другой стороне дороги начинался лес, по нему Юра медленно побрёл домой. Под ногами хрустели ветки, разбросанные по тропинке, петляющей сквозь редкие столбцы берёз.

А ведь мы друг к другу на день рождения больше не будем ходить – подумал Юра о своей случайной встрече с Петей Лопухиным – Точно. И не важно, что мы ж с садика друг дружку знали, хотели убежать на северный полюс, строили машину времени. Он меня не позовет к себе, а Бабушка не разрешит звать кого попало. Вот так и теряют друзей. И, что за «Малахитовая Застава» такая?! Не могли меня позвать, друзья называются. Юра почувствовал самым несчастным человеком в мире. Без друзей, целое лето наедине с бабушкой. Мрак.

Юра вышел на аллею. Разбитая асфальтовая дорожка, треснутая от мощных корней деревьев, тянулась на километра два. По центру в клумбах желтели цветки, высаженные ко Дню Победы. По краям белели свежевыкрашенные скамейки. Аллея как раз упиралась в Цветной Проезд.