Потом нас ждал город Заднеуральск. Там босс вообще оборзел! Мы прибыли окормлять... тюрьму - некогда знаменитый Заднеуральский централ, в котором, говорят, сиживали и при царе, и при коммунистах. И сейчас сидят, при путинистах и нашистах. Говорят, уважаемые люди сидят - не нам чета. Босс собрал деньги с тюремщиков на Семинар по обмену опытом в Казахстане... Еще и на рудник заезжали, где горный хрусталь добывают. С горнорабочими не заладилось: пока переезжали с Северного Урала на Южный, рудник обанкротился. Олигарх, который прикупил предприятие, денежные средства увел, а рабочих оставил без зарплаты. И нам поскорее пришлось уезжать оттуда: не любит босс работать там, где социальная напряженность...
В городе Чапаеве босс провернул авантюру с "международным симпозиумом" мелиораторов. В городе Кундрюпинске организовывал конгресс казачества. Там, к Кундрюпинске, было забавно: среди казачества царит раскол, причем объединены славные "рыцари степей" аж в три организации, главари (простите, атаманы...) которых враждовали похлеще семейств Монтекки и Капулетти. "Над разделенными легко властвовать...", - изрек босс. И на вражде он построил все дело: казаки соревновались, кто больше денег принесет!
Кундрюпинск, кстати, странный город. Она украшен билбордами и баннерами с прямо-таки националистическими лозунгами типа: "Россия - страна русских"; "Кто не казак - тот мужик"; "Казак, спаси Россию!" Патриотично. В городе три рынка, один из которых называется "Казачьим". Его казаки крышуют. Так вот, по непонятной закономерности именно на "Казачьем" рынке почти все торговцы - кавказцы да цыгане.
В городе Якшанске босс "продвигал" развитие местной отрасли - табачной. Там градообразующее предприятие - табачная фабрика. И Владимир Викторович собрал группу, которая должна была ехать для обмена опытом... на Кубу.
В следующем бороде, Блинске, от нас отвалил батя. Дело вот, в чем. Этот самый Блинск находится в "чернобыльской зоне", то бишь, радиоактивно нечист. Так вот, босс организовал в Блинске сбор денег для конгресса "чернобыльцев". Алексей Иванович, узнав суть, заявил боссу:
- Это ниже пояса. Все можно простить, но не подлость... Как русский офицер, не потерплю!
Он уехал. Сказал, в Москву, семью навестить. А куда на самом деле унесся батя - одному ему ведомо...
--
--
--
12. Чудные дела
В городке Лебеже пропала Люська. Здесь босс намеревался провести льноводов, зазвав их на конференцию по обмену опытом - в Голландию. Но утром, проснувшись в своем номере, я обнаружил, что в моем рюкзаке нет денег. В дверь уже стучался босс. Оказалось, и его кожаный портфель тоже заметно опустел (правда, он не сказал, что за убыток...).
Ринулись в Люськин номер. Ни Люськи, ни ее вещей. На тумбочке лежали фотоаппарат, который я Люське еще в Вологде купил, под ним деньги (ровно полвина из тех, что пропали из моего рюкзака); журналистская "корочка", что ей босс сварганил. И еще две записки:
"Босу. Прости. Но ты - г...н"
"Жеке. Взраслей, Жека!"
Да... Люська в школе, оказывается, училась неважнецки. Я впервые услышал, как босс выражается матом...
Хотел рвануть домой и я. Меня уже до боли тянуло на невские берега. Босс попросил провернуть последнее дельце; тем более что город, который должен был пасть очередной жертвой, лежал на пути к Питеру.
...Уже стоит глубокая осень. Мы вышли с поезда на станции Чудово затемно и двинулись в сторону гостиницы. Назавтра Владимир Викторович собирался идти в районную администрацию. В планах организация конференции керамистов в Италии: под городом есть фарфоровая фабрика, очень старая и знаменитая. Но это завтра - сегодня можно отдохнуть, подумать, помечтать. Через два квартала дорогу нам преградили несколько человек. Во мраке невозможно было разобрать (уличного освещения в Чудове нет), кто они, зато голоса их звучали очень даже убедительно:
- Эй, залетные. Сюда иди!
- Наглые... ходят и ничего не боятся...
- Ща будет небо в звездах!..
Босс пытался что-то возразить, но резкий удар сбил его с ног. Что-то увесистое воткнулось мне в пах, я скорчился от боли. Нас схватили - и поволокли в неизвестность...
...Наконец свет. С моего лица содрали вонючую тряпку, я увидел вокруг себя множество... цыган. Опять братва... Подташнивает, стараюсь сдерживать приступы. Рядом обреченно, направив взор в пол, стоял на коленях Владимир Викторович. Один из похитителей, взяв босса за подбородок, противно замычал:
- ...Слышал уже, что редактор. А у нас тут свой порядок. Это наш город и никто без нашего разрешения по нему не ходит, понял, мразь?.. Это все бабло, что у тебя есть?
Мой рюкзак уже вывернули. Взяли все, включая, конечно, и деньги. Чего они хотят от нас еще? Я неожиданно для себя заскулил:
- Дяденьки, ну, отпустите нас! Мы больше не бу-у-у-удем...
- А ты, гавнюк, молчи, - оборвал тот, кто пытал босса, - оборзел, с...а, урод! Лове нан-нэ...
Удар в ухо, потом в солнечное сплетение, в бок... резкая боль, снова темнота... Когда я открыл глаза, надо мной сидел, потирая лицо, босс. ИХ уже нет. Мы находимся, кажется, в здании вокзала. Владимир Викторович сунул мне что-то в руку:
- Берите... коллега. Паспорта они нам все же отдали. И по сто рублей выдали - на электричку. Добрые. Через десять минут последняя ни Питер, пошли садиться...
Вещи у нас, как видно отобрали. Редкие пассажиры в вагоне косились на нас, как на мерзких бомжей... Босс, все же излучая уверенность, изрек:
- Не рассчитал я. Днем Чудово - обычный засраный городишко, с наступлением темноты он попадает во власть цыган. Они здесь целый поселок построили, разбоем и живут... Да-а-а... не рассчитал... Ничего, ничего, Жека, у меня есть план. Мы отобьем, отобьем...
Босс вышел на платформу покурить. Курил он обычно очень быстро, затяжек пять - и все. Сижу, а он все не приходит и не приходит... Я стал всматриваться сквозь стекло в темноту и увидел картину: щупленький профиль босса окружили три другие фигуры. Кажется, менты!.. В этот момент нудный голос стал объявлять об отправлении электрички. Скажу честно, моя мысль была проста как сама правда: "Вот бы двери закрылись - и весь этот кошмар останется там, на станции Чудово!" Но все тянулось как в замедленном кино: босс разводил руками, пытался что-то объяснить, трое, обступив, внушали боссу свою правду... Вагон загремел, а босс все на перроне. И вот благословенный скрип двери - хлопок! Поезд медленно-медленно тронулся. Владимир Викторович оглянулся в мою сторону - и, кажется, во тьме я увидел его просящие глазки. Интересно, такие ли у меня были, когда меня выводили из отделения в Чухвине? Все! Электричка ускоряется, ускоряется.... Я прикрыл глаза и стал ждать: вдруг опять раздастся набивший оскомину вкрадчивый голос: "Ну, что... коллега?.." Но меня никто не окликал.
