Наверное, где-то с час мы сидели на своих номерах. Жуть - тишина, только кузнечики стрекочут в травах, ветер крадучись завывает в пустых стенах. Мыслей успел передумать много. Изредка переговариваемся с мужиками. Сереня и Антоха - так их звать - в армии служили, оба десантники, дело знают. У одного из мужиков, как я понял, ЭТИ дочь пытались изнасиловать. Еле отбили. Боевики ушли из ихнего поселка, но обещали прийти и наказать за "дерзость". Как я понял, настроены мужики решительно. Хотят хорошее боевое оружие добыть, жалеют, что мы автоматы тех семерых пленных сдали. Ну, и снайперскую винтовку неплохо бы. Да и гранаты не помешали бы. У Антохи, впрочем, нарезной ствол. Из него он вполне может и убить. А, пожалуй, ЭТИМ с нами уже и повозиться придется.

   Вдруг, будто гром среди ясного неба - а небо сегодня действительно на редкость чистое - будто из преисподней раздался голос:

   - Эй, вы! Внимательно меня слушайте!

   Опаньки... знакомый голос. Наш старый дружок Артур.

   Антон прокомментировал:

   - Надо же... Звукоусилительную установку умудрились сюда принести. Эт в каком клубе они ее сперли, гавнюки?..

   - Фашисты... - глухо произнес Сергей.

   "Глас из преисподней" продолжил:

   - Сопротивление бесполезно, вы окружены. Пожалейте своих родных. Будьте благоразумны. Никто не пострадает, если вы сдадите оружие. В случае сопротивления вы будете уничтожены. Понятно? У-нич-то-же-ны. На месте. Предлагаю всем сходиться к храму. Оружие складывать у входа. Повторяю: никто не будет подвергнут насилию в случае отказа от сопротивления. Вы преступаете закон, препятствуя законным действиям представителей федеральной власти.

   Пауза. Через минуту залебезил другой голос. Я сразу узнал: тот наш бомжик, который пропал несколько дней назад. Даже имени его не хочу упоминать...

   - Мужики! Да нормально все тут. Они правильные пацаны, не обидят. Дык, сдайтесь вы - глупо же. Их много, вас - мало. Жалко ведь вас. Ну, так примерно...

   И снова наш Артурчик:

   - Долго говорить не буду. Скажу просто. Ваши главари - преступники. По ним плачет тюрьма. Подумайте: вас ведут в пропасть. В пропасть - понимаете? Вы попались на их удочку, они вами манипулируют. Если они сейчас запугивают вас - не слушайте - это очередной их бред. Задержите ваших главарей, отберите у них оружие. Вам наверняка зачтется. И к вам обращаюсь, Василий Анатольевич. Пожалейте людей. Да, они вам пока что доверяют. Но у всякого доверия есть предел. Вы умный человек, прекрасно знаете, что, если будут жертвы, вы сядете пожизненно. Если выживете. А так - у вас остается шанс. Прикажите людям сходиться к храму и складывать оружие. Итак. Времени на размышление даю немного. Ровно пятнадцать минут. Через пятнадцать минут начинается штурм. Повторяю: у наших людей приказ стрелять на поражение. Каждый, кто попытается оказать сопротивление, будет уничтожен, каждый, кто проявит благоразумие и сдастся, будет прощен. Мы пришли не уничтожать. Мы устанавливаем законный порядок. Подчинитесь. Не приказываю - прошу. Все - в храм. Итак, на размышление - пятнадцать минут. Время пошло.

   Повисла тишина. Смотрю: в глазах моих соратников - испуг. Задумались мужички. Да и я тоже... того. Действительно, страшно. По рации - голос Игорька:

   - Ну, как настроение, Лёх?

   - Херово, - Отвечаю честно. - Гебельсовская пропаганда действует. А у вас там чего?

   - Все нормально. На понт берут. Не думаю, что у них достаточно сил. Не забывай, брат, ваша позиция - ключевая.

   - Не забываю.

   - С Богом!

   - Аналогично.

   - До связи.

   В храм, говоришь идти... Раньше слушал, что у человека перед смертью в мозгу проносится вся жизнь. И сейчас проплывают прям перед глазами эпизоды моей непутевой жизни. Неужто к смерти? Спрашиваю у Серени с Антохой:

   - Ну, чё, братва?

   - В смысле белых флагов? - Сергей произносит слова с ёрническим тоном. - А кто за все дела ответит? Ты-то не обосрался, что ль? А то какой-то, будто палку проглотил...

   - Бог не выдаст - свинья не съест. Прорвемся.

   - Ну-ну... - Сергей смотрит не на меня, всматривается в периметр. Антон перекрестился. Ладно...

   А часов у нас, между прочим, нет. Не знаем мы, когда эти пятнадцать минут кончатся. Опять стрекот кузнечиков, солнце золотит паутину в пожелтевшей траве. Мир, однако, прекрасен, не хочется из него уходить. И тут - свист!

   Шш-ш-ш-ш...Пух! Кажется, взрыв на колокольне. Наверное, из гранатомета пальнули. И целый грохот выстрелов! Пули закалашматили по кирпичным стенам, несколько из них просвистели мимо ушей, тюкнулись о кирпичи внутри. И - Бух-х-х-х! Взрыв на стене. Пыль, ни черта не видно. И тишина. Понял: уши заложило - оглушило взрывом. Догадываюсь зажечь дымовуху. Бросил, зажег другую - еще бросил. Удивительно - кругом ад, но я ни черта не слышу! Оглох.

   Пыль улеглась, дым унесло в сторону периметра. Вижу: мужики мои стреляют. Я тоже, наконец, разок пальнул из своего "англичанина". Перезарядил - еще разок пальнул. Еще перезаряжаю - вижу, наконец, человеческую фигуру, показавшуюся метрах в пятнадцати. Успеваю - бабахаю. Фигура упала, вижу - отползает назад. В ушах появился звон. Я читал, что так бывает от контузии. Звон усиливается. Но, кажется мне, это не просто такое гудение. Кажется, это звонят... колокола. На разный тон, да еще они играют какую-то мелодию. Сереня с Антохой удивленно переглядываются. Антоха шевелит губами, наверное, что-то говорит. Начинаю различать слова: "К.....а, Ко...ла, Коло..ла, Колокола..." Я слышу, ёкарный бабай! Это что же: я не оглох - и колокола звенят на самом деле?

   Действительно: эдакие колокольные рулады! Я такие на станции "Раненбург" слыхал. Только эти - необычайно громкие. Страх какие громкие! В голове пронеслось: "Может, новая Дядвасина фишка?.."