Повелитель открыл неизвестно когда закрывшиеся глаза, поднял голову и взглянул прямо на противоположную сторону луга, ловя алый взор мрачного вожака гастов. Готового повести свое вымирающее отчаявшееся племя в последний бой. Владыка развернул крылья, передавая согревшуюся, притихшую как мышка, Лани в надежные лапки эльфа. Тот тут же сцепил руки на талии девушки. Шатенка чуть вздрогнула и еще сильнее закусила губу. На которой уже и так набухала капелька крови. Тонкие хрупкие пальцы быстро шевелились, цепляя ниточки невидимого узора. Готового распуститься в прозрачный коридор от единственного краткого движения.
От такого количества нитей, уже сливавшихся перед глазами хранительницы в единый золотистый ковер, даже обычные демоны зашевелились, непроизвольно подергивая плечами и оглядываясь. Владыка поморщился, ощущая напряжение пространства, и перетек в боевую форму, поднимая вверх когтистую лапу. Медленно скользнул взглядом по пришедшему в готовность войску, затем наклонил голову, рассматривая влажные каштановые волосы, с плывущими по ним волнами серебристыми сполохами, бледную кожу рук, окутанную светящейся дымкой. Тонкие напряженные пальцы, продолжавшие плести нескончаемый узор. Заострившиеся черты закаменевшего лица.
Узкие темные губы изогнулись в подобии улыбки, обнажая белоснежные клыки, а полыхавший алым пламенем глаз подмигнул шатенке. От той уже на видимом уровне начинали расходиться волны силы. Сейчас никто бы в здравом уме не мог посчитать эту крошечную женщину обычным человеком. При виде подмигивавшего демона в боевой трансформации дрогнула не только Лани и эльф, но и несколько десятков внимательно наблюдавших за разворачивающимся действом приближенных демонов. Блеснули фиолетовым сполохом антрацитовые когти. Повинуясь отданному приказу, дрогнула находившаяся в тылу линия, потом средняя, наконец, пришла в движение передняя. Демоны одновременно распахивали крылья, создавая внушительную воздушную волну, клонившую к земле мощные кроны ближайших деревьев. Неизвестно как оказавшаяся на пути потока крупная птица закружилась в образовавшемся смерче, но выправила полет и с недовольным криком рванула подальше от столь неприятных соседей, пронзительно повествуя о случившемся всем, кто был наделен слухом.
Войско постепенно заканчивало перестроение, вытягиваясь в тонкую двухрядную линию, выходившую на опустевшую с момента получения вестей о грядущей попытке прорыва гастов дорогу, окольцовывавшую город. Еще один взмах рукой, и часть демонов из вытянувшейся в линию цепочки воинов взлетели и зависли в воздухе, намечая будущий маршрут. Туманные галактики очей хранительницы встретились с ало-фиолетовыми сполохами глаз повелителя. «Если только они нападут», - читалось в последних. Шатенка покачала головой и обернулась в сторону зашевелившейся темной массы. Легкое серебристое облачко сорвалось с ладони, закружилось отдельными искрами, перелетело через луг и растаяло. В это же мгновение под одновременно шагнувшими вперед бойцами-ящеридами дрогнула земля, а в воздухе раздалось утробное грозное ворчание. Не атакующее, а лишь предупреждающее.
Первая приплюснутая настороженная морда появилась в круге света от пламени факелов. Алые глаза вожака не отрывались от крупной фигуры стоявшего выше других беловолосого главы крылатых. Замершая на миг лапа все-таки ступила на потоптанную демонами траву. Следом за главным, порыкивая и предупреждающе скаля зубастые пасти, двинулись самцы стаи. Поднятый горизонтально тяжелый длинный хвост одного заканчивался чуть ли не перед мордой следовавшего за ним. Из темноты, сбоку от этого своеобразного живого щита, отгораживавшего их от замерших демонов, наконец, появились менее крупные, более светлые, блестевшие янтарем глаз самочки. Они шли небольшими группами, своими телами прикрывая тех, кто вез на хвостах малышей. Тоненьких, слабеньких, с крошечными хвостиками и уставшими глазами измученных жизнью старцев.
Демоны зашевелились, разглядывая мелких ящерок. Кое-кто, встретившись взглядами с настороженными розовыми глазенками, начинал смущенно улыбаться, стараясь незаметно смахнуть с уголков глаз внезапно появившуюся там влагу. С дальней от крылатого войска стороны, стараясь подражать старшим, шли довольно крупные ящеры. Но величественный шаг прерывался несдержанным галопом, хвосты то драчливо задирались вверх, то устало опускались вниз, чтобы под хриплым рыком пожилых наставников снова принять положенное горизонтальное положение. Молодые гасты внимательно осматривали темный лес, из которого на малышей могли напасть злобные твари. Так сказали наставники, выстраивая, увы, отдельно от старших самцов. Но головы то и дело, самовольно поворачивались в другую сторону. Где были такие интересные крылатые. И так близко. Хотелось толи плюнуть, толи просто порычать на противника. Вот только тяжелые хвосты воспитателей, с укрупненными навершиями, сурово помахивали из стороны в сторону, предупреждая любого о том, что будет за такой поступок. Да и можно было попасть либо в самочку, либо в малышей. Мелких было жалко. Шкура у них еще не загрубела. А если попасть в самку, то жалко будет уже себя самого. Отшлепают, обшипят и засмеют. Так что молодежь вздыхала, косила любопытным глазом, насвистывала что-то малоприятное для потенциального врага себе под нос, но вела себя в целом прилично.
Стоявшие в линии на самом краю луга демоны медленно, чтобы это не выглядело угрозой, расправляли крылья, взмывая в воздух и улетая куда-то в направлении города, где яркими маяками светили факелы зависших в воздухе воинов. Лани закрыла на миг глаза. Их уже жгло от золотого блеска. Но и под веками сияние никуда не делось. Очень хотелось заплакать. Вздрогнув от шума крыльев, девушка встревоженно подняла голову.
– Они перестраиваются вдоль линии маршрута, - владыка нахмурился. Ему совсем не нравились опущенные уголки побелевших губ и поникшая фигурка уставшей шатенки. Лани кивнула, судорожно выдыхая сквозь приоткрытые губы от накатившей очередным приступом боли. Аккуратно отцепила пучок нитей, выпуская на волю. Следующий тонкой лохматой змейкой отправился за ушедшими далеко от луга гастами. Стало немного, но легче. Лани взглянула на небо. Серо-черные, подсвеченные багровым тучи укутывали небо густым сплошным одеялом. Ни единого просвета. Но он появится в ближайшее время. Плечи поднялись в глубоком вдохе. От прижавшегося со спины эльфа шли тепло и волна заботы вперемешку с тревогой. Шатенка пошевелилась, мягко высвобождаясь из дававших так нужную поддержку объятий.
Перед лицом заплясал тонкий серебристый лучик, проникший сквозь крошечную прореху в недовольных, но не отказавших в просьбе темных облаках. Протянув ладонь, Лани позволила серебру проскользнуть между пальцами. Прикрыла глаза, ощущая, как сливается с порывами ветра дыхание, как становится материальным невесомый лучик. Сильно застучало в висках. Работа на пределе, не самое большое удовольствие. Слабое возмущение воздушного потока над головой, сбивающее с ритма, мешающее. В открывшихся разноцветных омутах стыло неудовольствие. Беловолосый демон прекратил махать рукой перед лицом шатенки, улыбнулся. Встал так, чтобы перекрыть путь лунному свету. Протянул руки, обхватывая девушку за талию. На мгновение нахмурился, почувствовав под ладонями все еще немного влажную ткань. И взмахнув черно-алыми крыльями, поднялся в воздух, прижимая к себе ошеломленную Лани.
Следом за отцом взлетел Горас, так же вышедший из боевой формы. Спокойный и уже немного привыкший к подобному способу передвижения на руках наследника империи Аорриэль с удовольствием наблюдал за постоянно перемещавшейся, по мере продвижения стаи гастов, от луга вдоль города в сторону вулкана армией. Похвастаться эльфийским зрением Лани не могла, поэтому очень порадовалась, когда впереди замаячила освещенная дрожащим светом огней мерно двигавшаяся вдоль линии демонов колонна гастов. Несколько золотистых нитей скользнули с пальцев, закружились, цепляясь за рваные узоры жизней, впитываясь, заделывая самые большие прорехи. Увы, выпустить все девушка не могла. Сплетенный кокон коридора распускался медленно. А рвать нельзя. Возмущения пойдут по всей империи и мало никому не покажется. Был у Лани подобный печальный опыт. Хорошо, что в очень миниатюрных масштабах. Среди всех минусов того эксперимента был и плюс. Вайт возник как раз во время катаклизма. Повторения истории, несмотря на очаровательного кошака, не хотелось. Вот и приходилось печально оглядывать чешуйчатых, шатавшихся от малейшего дуновения ветерка малышей, из последних сил старавшихся держаться на хвостах собственных матерей.
