… Вечером меня с Гетрией пригласила Ира к себе. Купили вина, принесли магнитофон. Меня и Гетрию уговорили потанцевать. Танцуем. Пришел сосед Иры, румын. Пригласил Гетрию на танец. – Можно? – спрашивает меня. – Танцуй, жалко, что ли? – Они болтают, румынский похож на итальянский. Румын ушел, жена позвала. – Ты что не танцуешь? – спрашивает Гетрия. – Голова болит, неохота. – Приляжь, – говорит Ира, с Гетрией оставайтесь у нас. – Я прилег. Задремал. Все разошлись. Гетрия где-то шляется. Пришла часа через два. Легла рядом. Ночью слышим, как Ира с Сергеем трахаются. “Секс по телефону”. Засыпаем. Трое беженцев, турки, опять пытались добраться до границы Австрии. Поймали, опять вернули в лагерь. С Аликом договорились, что если не найдем работу, то через неделю попробуем и мы. Алик тоже хотел в Австрию или Словакию. Мы с Гетриен поселились в отдельную комнату, карантин кончился. Вечером Ира зашла к Гетрии. – Пошли, посидим у нас. Ты весь день одна. – Пошла. – Я скоро, – сказала Гетрия. Часа два ночи – нету. Не спится. Под утро пришла. – Где была? – Гуляла. – Мы же договорились. – Молчит. – Ты не муж мне. – Ну и что? – Мне на работу утром, а тут – не спи, жди тебя. … Вечером снова ушла с Ирой. Ночью, часа в два, пришла пьяная с Ирой. Перед дверью говорю, – забирай свои вещи и проваливай. – Я сама пришла за ними. – Ну и хорошо … уходи. – Утром пошел на стройку, работы не было. Навстречу Айк идет. – А подружка где? – В заднице, – говорю. – Поссорились, у Сереги, наверное…

… Мы шли и шли, продвигаясь вдоль канала … Из травы, из-под ног выпорхнула птица. Сердце забилось. Потом через пять минут вторая. – Страшно? – спрашивает Алик. – Нет… иди ты впереди, – говорю я. Когда из-под его ног выпорхнула, он тоже шарахается. – А ты чего? – Она была больше. – Они все здоровые, утки, наверное, – но больше это напоминало фильм. Канал стал заворачивать вправо, берег стал ниже, А значит – мельче канал, мелькнула мысль. Справа темнота, темные поля … Ни машин, ни огней уже не видно. Слева, Боже мой, слева над каналом, по ту сторону берега, появились приграничные столбы и проволоки, она тянулась параллельно берегу канала, дальше вглубь, в Австрию. Мелькнула мысль. – Не лучше перейти реку и идти по той стороне…? Ведь тот старик мог нас заложить и нас перехватят. Ведь мы идем по его подсказке. Справа, вдалеке, лес примыкал к каналу… Вдруг из леса раздался какой-то неестественный храп, смех, что-то дикое, электронное, смесь лошади и … дьявола. Такого не бывает. – Что это? – спрашиваю Алика. Он спокойно, – это зверь какой-то… – Потом еще раз, потом еще … Черт с ним, со смехом … Опушку прошли, но дальше надо были идти через лес. Но мне послышался шум воды через камни… – Стой, – говорю Алику, – надо здесь переходить … Мы, сняв обувь, перешли через канал, перепрыгивая через камни. Столбы приграничные перед нами. Надо перелезть через проволоку. – А вдруг ток? – мелькает мысль. Но я притронулся. И тут заметил на проволоке голубой лоскут и вспомнил, что это уже давно я видел, видел то ли во сне … то ли … Это была отметка – где переходить, оставленная для кого-то. Перед тем, как перелезть, мы проверили карманы и выбросили, порвав лагерные карточки, чтобы ничего венгерского не было. Покурили и доели печенье. А паспорта оставили у Айка в Дебрецене. В крайнем случае вышлет домой.

… Прожектор ослепил нас и остановился на дереве, загораживающем нас. Мы пригнувшись присели. Прошло с полчаса. От нас до следующего дерева – метров десять… – Давай пригнемся и рванем. – Мы пригнувшись побежали. Пробежали вроде. Свет прожектора застрял на дереве. – Странно, – мелькнула мысль, – если засекли, то почему не поймали? – И это здание, и эти прожектора, гуляющие по небу, когда-то давно видел, но где? Не мог вспомнить. По карте этот отрезок границы был извилист, и нам надо было выбраться к железной дороге, чтобы добраться до Вены. Где-то послышался шум проезжающего поезда. – Неужели нашли? – думаю я. Но в какую сторону идти? Не выйдем ли опять в Венгрию? … Вдали по автотрассе двигались автомобили, навстречу сияющему в свете ламп городу. Виднелся трафарет. – Давай дойдем туда, посмотрим. На нем указывали стрелки в одну сторону – Райко, в другую – Вена. Мы узнали направление и повернули назад, к железной дороге.

… Кто сказал, что в Советском Союзе нету секса? Секс еще не начинался. Вернее, сейчас начнется. Еще чуть-чуть, и мы познакомились с ними в Москве. Где? Неважно, главное – познакомились. Я и Армен, с двумя девушками. Одна была белокурая, другая – брюнетка … Жанна. Она и пригласила нас в гости к себе, в Подмосковье. Купили вина три бутылки, закуски и поехали на электричке к ним. Выпили. Две маленькие смежные комнаты. Жанне было восемнадцать, мне – семнадцать. Я с Жанной перешли в спальню. Сели на кровать. Она учила целоваться взасос. Способный ученик … Я стал раздевать ее. – Не спеши …, а то не дам, – сказала она. Я горел возбужденным огнем … и было немножечко страшно. Потом появились груди, снял с нее трусы. Она была полностью обнажена … и побрита между ног. Как я потом узнал, это национальная особенность татарских девочек. Это прелесть, эта особенность. И, как учил Армен, открыл ее бедра, нашел половые губки и … понеслось. По-моему, я ее замучил до утра, но ей было очень хорошо. А мне – тем более … так и не устал за всю ночь … Утром Жанна ушла попрощавшись, на работу. А подруга проводила нас до электрички в Москву. Секс – это радость первооткрывателя, открывшего Америку … Открывшего новую жизнь. Адаму надо было раньше переспать с Евой – как можно было жить без греха? Грех, по-моему, когда одинокие сердца не могут встретиться и насладиться друг другом. Тогда жизнь вообще бессмысленна. Без секса невозможна любовь … к женщине. Платоническая любовь – это любовь к манекену… за стеклом витрины или к кумиру на сцене. В семнадцать лет – что может быть приятнее секса и общения с девушками? Ничего. Просто всегда не хватает денег, но обходимся с друзьями, всегда выручав друг друга.

… Когда встретились с Серегой, он возвратился из армии. На остановке случайно увидел его, он стоял с тетей Ниной. Узнали, обрадовались, поцеловались. И потекли наши самые счастливые дни. Мы встречались, общались с девушками. Приглашали их в бар, в кафе или на вечеринки, где заканчивалось обычно очередной любовной историей. От девушек не было отбоя, и мы были счастливы, что не похожи на других …

… Когда я женился на Вале, приехала в Ереван Татьяна Орлова, мое второе Я, мой идела. Она позвонила мне домой и сказала, что остановилась в гостинице “Ани”, и хочет встретиться со мной. – Ты меня помнишь? – спросила она. – Да, помню … А ты? – Да… приезжай … Вале сказал, что нужно срочно поехать, встретиться со старой знакомой … просто поговорить. Она словно чувствовала с кем говорил. – Нет, – сказала она. Если поедешь, то разведемся. Я не поехал, и мы … развелись. А ты, Татьяна, осталась в моем сердце, как несбыточная мечта моей юности. Я знаю, тебе было одиноко, но ты нашла наверное себе хорошего мужа, и у тебя наверное уже взрослые дети. Так не бывает, чтобы не повезло двоим. Может все дело в терпении, которого всегда мне не хватало … Я потом искал твой адрес, но так и не нашел. Наверное кто-то порвал письма. Я посвятил тебе стихи, но их порвала Валя … Я ждал, что ты позвонишь, но ты не позвонила. Ты обиделась на то, что я не пришел. Так вышло, что я отказался от тебя, и ты не простила меня, я – себя тоже. Я должен был прийти и хотя бы попрощаться… и увидеть твои глаза. Но потом, мы бы обманули друг друга, сделали бы равнодушное лицо и разошлись, а слезы терзали бы, сердце обоим. А так я подлец, я не пришел, и ты забудешь меня. И тебе будет легче начать жить сначала. И ты долнжа быть счастливой, несмотря ни на что.

… В дверь постучали, я открыл – Гетрия. – Можно в гости? – Я вещи возьму свои. – Конечно, заходи, когда хочешь … Кофе выпьешь? – Сделай пожалуйста … Я готовлю, болтаем. – А мне Айк предлагал замуж, со мной в Литву хочет поехать. – Да врет он все, у него венгерка подружка. – Потом попросила. – Сделай мне массаж. – Я сделал тебе потрясающий массаж … Раздел тебя, нежно гладил твои маленькие груди… – Почему они такие маленькие? – Не знаю, – говоришь ты. Я поцеловал соски, потом твои губы. Медленно снял с тебя плавки … Пушистый лобок и маленькие половые губки … “Вот мы и встретились с вами” – подумал я и снял свои плавки. Пенис стоял как змея … Я пальцами открыл ее губки и вошел в них … Она охнула, потом еще и еще … Она кончила. Я пока нет. И мягко погладил ее попу, потом перевернул ее. Чуть приподнял ее, между ног, сзади, и вошел между бедрами в ее покрасневшую розочку … Лаская попку, я входил и входил, пока не кончил ей на бедра. Она захотела вина, я сходил принес. Мы выпили. – Я пойду к Ире, – сказала она. – Ты иди, только не пропадай… – Ее не было. Я взял тетрадку и написал “Старик и девочка” – “Как я и Гетрия” – подумал я и написал поэму. Правда трагическую, но посвятил ей. Утром ко мне пришел Алик. – Она сидит в нашей комнате и плачет … Сказала, что ты ее прогнал … ночевала у Иры, поругалась с дедом югославом, который живет в их комнате. И он ее прогнал. Теперь не знает куда идти… – Я пошел к Алику, привел Гетрию назад …