Шатана взрослела и продолжала купаться в любви окружающих, наслаждаясь повсеместным обожанием на радость матери. Но одного недосмотрела Вдовствующая Герцогиня, что любовь может однажды проснуться и в сердце дочери. И она таки проснулась, но не в той форме, которая была принята в высшем свете. Принцесса влюбилась в свою фрейлину, такую же юную, как и она, девушку по имени Аиша, дочку придворного капельмейстера. Только вряд ли они понимали тогда, что возникшее между ними чувство можно называть любовью. О любви они знали из книг, хранящихся в библиотеке, они брали их на ночь и зачитывались романтическими историями о приключениях бесстрашных воинов, которые сражались с дикарями, отстаивая честь своих возлюбленных. Но этого им показалось мало. Девчонки начали регулярно запираться в спальне принцессы, они голышом валялись на огромной постели, устланной шёлковыми простынями, хохотали от приятного щекотания, которое растекалось по их телам после случайных прикосновений, дурачились, не понимая как правильно распорядиться рвущейся наружу сексуальностью. Девочкам нравилось становиться перед огромным, до самого пола, зеркалом, обрамлённым толстенной золочёной рамой, вертеться из стороны в сторону и сравнивать свои девичьи прелести. Особой завистью у Аиши пользовался хвостик Шатаны. Он был такой тоненький и волнующе гладенький, а его пушистый кончик так мило изгибался, выискивая к чему бы ещё прикоснуться, что ей хотелось схватить его и ласкать, не отпуская. У Аиши внутри всё переворачивалось, когда хвостик Шатаны обвивался вокруг тела и своими кончиком щекотал её соски, а потом, раскрывшись, выпускал из себя ароматное розовое облачко, которое подплывало к лицу, и его можно было лизнуть язычком, оно было сладковато-кислое на вкус. А уж как приятно было, когда их хвостики одновременно входили в отверстия, что скрывались в складках живота, и начинали вращаться внутри, это сводило девочек с ума от наслаждения, которое внезапно обрушивалось на них. Комната моментально наполнялась уже знакомым ароматом. Они понимали, что занимаются чем-то запретным и постыдным, что своими действиями нарушают какие-то пункты Закона благочестия юной девы, но это было так приятно, что о последствиях не хотелось задумываться.

В этот вечер они не заметили, как на балконе промелькнула чья-то тень, не услышали, как скрипнула створка открывающегося окна, и поздно учуяли вонь, которая начала вытеснять аромат их любви. Было уже бесполезно что-то делать, когда чьи-то лапы больно сдавили им глотки.

Комнату освещал только голубоватый свет Белого Карлика, пробивающийся сквозь шторы, но его было достаточно, чтобы рассмотреть незваного гостя. Это был дворф, мерзкое существо из Лесной Долины, его морда, густо покрытая щетиной, была исковеркана шрамами, а взгляд единственного глаза был настолько многообещающим, что девушки даже не пытались пошевелиться, к тому же, о дворфах они слышали массу страшных легенд от няни, которые никогда добром не заканчивались.

– Кто из вас Принцесса Шатана? – коверкая слова, прохрипел Одноглазый.

В это мгновение в голове Аиши мелькнула фраза, которую ей вдалбливали с детства: «Ты должна любой ценой защитить Принцессу», и она посмотрела на чужака и кивнула головой. Шатана скосила на неё недоуменный взгляд, попыталась дёрнуться, но было поздно, дворф отшвырнул её в сторону, и та, ударившись головой о стену, потеряла сознание.

– Одевайся, – властно произнёс Одноглазый. – Я забираю тебя.

Аиша попыталась подбежать к Принцессе, но он схватил её за хвост и притянул к себе. Было очень больно.

– Я не разрешал тебе этого делать, – прошипел он, обдав её зловонным запахом изо рта.

Одноглазый сжимал лапой ещё не утративший возбуждение хвостик Аиши и вдруг ощутил какой-то странный жар, который начал распространяться по всему телу от его ладони. Он одёрнул руку и вытер её, словно стирая заразу, потом резко сорвал плащ с плеч, набросил его на девушку, схватил её и выпрыгнул в окно.

Глава 11

– Чай будешь?

Ира дёрнулась от неожиданности и автоматически нажала на клавиатуре Ctrl-S для сохранения.

– Ты что, решил меня сегодня доконать? – грубо ответила она, снимая наушники.

– Ира, завтра наш юбилей. Может быть оторвёшься от игры, приготовишь чего-нибудь? – виноватым тоном продолжил Сергей.

– Из чего готовить? Ты что-то купил? – продолжила она раздражённо, – Свари себе пельмени и отстань от меня.

– Ира, ну это же невозможно, ты круглые сутки сидишь за компьютером, ты уже несколько месяцев на улицу не выходила. К нам люди перестали приходить…

– Плевать мне на людей, – отмахнулась Ирина. – Не хочу я никого видеть. А про игру лучше молчи. Кто подсадил меня на неё? Кто ныл целыми днями: «Давай поиграем. Давай вместе в рейд сходим. Там красиво. Там сказочный мир»? Всё, нет меня больше. Иди, ешь свои пельмени.

Она снова надела наушники, решительно взялась за мышь и подвела стрелочку курсора к надписи «Продолжить игру»…

Откуда-то из дальних уголков её памяти вдруг начали всплывать крупицы исчезнувшей несколько лет назад любви, и Ирине даже захотелось снова почувствовать рядом с собой того человека, которого она называла мужем. Её оплывшее от плохой пищи и постоянной нервотрёпки тело возжелало так никогда и не испытанных наслаждений.

Стеснительная отличница с мордашкой непорочного ангела стыдливо опускала глаза, когда мимо проходил высоченный бородач, похожий на былинного русского воина, если его, конечно, облачить в доспехи и дать в руки меч и щит. И она была не единственной на курсе, кому нравился этот статный красавец. Девчонки чуть глаза друг дружке не выцарапали, устроив делёжку парней в первые дни после начала занятий, и Сергей был одним из лидеров в рейтинге бабских пристрастий, так он был хорош собой и загадочен; почти всё время молчал и смотрел на происходящее вокруг безучастным взглядом человека, у которого всё уже было и которому ничего уже не нужно. Казалось, что шансов у незаметной Иры практически нет, но случилось так, что именно этой незаметностью она и привлекла к себе его внимание.

Сначала он подсел к Ире на математике с просьбой помочь разобраться с какой-то задачкой, потом купил ей в столовой сочник, воспользовавшись замешательством очереди, состоящей исключительно из девушек, а уже через неделю они шли по тенистой институтской аллее, взявшись за руки, и в тот же вечер чуть не потеряли сознание от первого поцелуя, который длился так долго, что у них закончился воздух в лёгких, а вдохнуть они просто боялись из-за того, что поцелуй может прерваться. Хотя, скорее всего проблема была в другом. Ира знала о любви только из романтических книг, и её знания заканчивались точно так же, как в этих книгах – многоточием на самом интересном месте.

Ей можно было простить незнание и неумение – девочке недавно исполнилось восемнадцать, и жила она до этого под жёстким крылом всевидящей мамочки, училась играть на фортепиано и грызла гранит школьных наук, уверенно идя на золотую медаль, которая и помогла ей с лёгкостью стать студенткой университета, а вот как Сергей, дожив до двадцати пяти лет, умудрился сохранить девственность, оставалось загадкой. Именно поэтому тот первый поцелуй так ничем и не закончился; ни она ни он просто не знали, что делать дальше. А вот все окружающие были уверены, что с ЭТИМ у них всё в порядке. А как могло быть иначе – ведь глаза у Иры светились, она ни на шаг не отходила от Сергея и всё время держала его за руку, она даже учиться стала хуже. Явный признак. Но как они все ошибались.

Мама Иры, узнав о том, что дочь влюбилась, поначалу запаниковала и даже попыталась строить козни новоявленному разлучнику, но понаблюдав и поподглядывав, она убедилась, что этот увалень абсолютно безвредное существо и если он будет продолжать в том же духе, то можно будет спокойно дотянуть до свадьбы, а уж потом пусть делают что хотят. Всё случилось именно так… С небольшими нюансами.