Юля подняла с пола листок с фрагментом карты, присмотрелась, ну да, это был их район, их дом, вот строящаяся высотка, вот торговый центр, а это новая школа, которую должны открыть первого сентября. Именно возле школы было больше всего нанесённых фломастером обозначений.

– Что ты здесь делаешь? – услышала она за спиной голос Кости.

Юна спокойно положила листок на стол и оглянулась с намерением получить объяснения от мужа, но не смогла произнести ни слова, потому что перед ней стоял совершенно незнакомый ей человек. Толстые стёкла очков только усиливали ненависть в его глазах, а вздувшиеся на висках вены пульсировали так, что в любую секунду готовы были лопнуть.

– Что ты здесь делаешь? – не пошевелив губами, повторил он.

– Это ты расскажи мне, что здесь происходит? Что это? – она пнула ногой разбросанные на полу карты. – А это? – Юна схватила со стола банку с порошком.

– Поставь на место и выйди, – не повышая голос, произнёс Костя.

– Мало того, что ты бесконечно рубишься в свою поганую игру, так теперь ещё какую-то пакость затеял. Ты когда последний раз деньги домой приносил? Тебе, что наплевать на меня? Если так, давай разводиться. Надоело мне так жить. Я скоро на панель из-за тебя пойду. Я же ведь женщина. Я хочу, чтобы меня любили. А когда ты последний раз меня любил? Забыл? А я помню. Четырнадцать месяцев назад. Четырнадцать! Мне выть уже хочется…

Юна думала, что своей проникновенной тирадой приведёт мужа в чувства и заставит вернуться из мира иллюзий в реальный мир, где есть дом, семья, работа, нормальный секс, наконец… Но ничего не произошло. Костя взял у неё из рук баночку и поставил на прежнее место.

– Можешь разводиться, – холодно сказал он.

Не найдя, что ответить, Юна выбежала из комнаты. Костя, не торопясь, закрыл дверь и, увидев, что замок сломан, придвинул к ней тяжеленную тумбочку, которая доверху была заполнена книгами. Сегодня он планировал не только провести эксперимент, смешав все нужные составляющие, но и продвинуться в игре как можно ближе к цели, помешать ему могла только влетевшая в окно пуля, от соприкосновения с которой его голова разлетелась бы на мелкие кусочки.

В последнее время Костя выходил на улицу только для того, чтобы осмотреться на местности и проверить, соответствуют ли действительности расстояние от центрального входа школы до калитки на заднем дворе, и сколько времени уйдёт на то, чтобы преодолеть это расстояние размеренным шагом и бегом. Он уже точно знал, когда приедет кортеж, где будет стоять импровизированная сцена для почётных гостей, как разместятся ученики и их родители, и где будет находиться охрана, точно выверил точку, где должен находиться ОН.

Костя с детства отдавался всему, что ему нравилось, с маниакальной дотошностью, будь то космос, математика или секс. Всё должно было быть совершенным. И прежде, чем вступить в разговор о чём-то, он изучал тему до мельчайших деталей. В итоге его знания доводили собеседников до исступления, а немногочисленных партнёрш до бешенства, поэтому друзей у него не было, а первая из тех, кто смогла дотерпеть до логического конца изливаемый им поток информации, стала его женой. Правда у Юны тогда тоже был период не из лучших: и пила, и вены резала, всё искала себя и неожиданно наткнулась на Костю, бесхозного и неприкаянного, измученного компьютерным программированием и половым воздержанием.

Вроде всё было хорошо, не так как у всех, но грех было жаловаться. Но однажды друзья подарили на его день рождения диск с игрой «Фэнворд». Юна вбежала в комнату Кости в надежде отобрать этот диск, но было поздно, на экране компьютера красовалась заставка уже инсталлированной игры.

– Вот и всё, – обречённо выдохнула Юна, – это конец… Что же вы, сука, наделали…

– Извини, подруга, мы не подумали, – оправдывались потом гости.

Но что стоят эти оправдания, когда на кону стояла испорченная жизнь. Она знала, что Костю нельзя допускать к чему-то подобному, Юна даже лотерейные билеты запрещала ему покупать, понимая чем это может закончится. А тут такое… Друзья, конечно же, потом растворились, как будто их и не было. А вкусившего запретный плод ей отлучить от красочной забавы, сосущей не только жизненную энергию, но и деньги, так и не удалось. После каждой попытки становилось только хуже.

Глава 6

Повелитель Драго уже извёлся в ожидании завтрашнего дня, когда он, наконец, сможет насладиться очередной девственницей. Он мог бы на правах повелителя сделать это и раньше, но Великий Закон позволял совокупление с низшими только на восьмой день каждого триместра, и не важно, была это наложница или просто особь, принесённая кем-то в дар Королевскому Престолу. Поскольку о подарках Канцлер не сообщил, Драго готовился завтра на рассвете проделать уже привычный путь и забрать приготовленную дань в деревне похабных дворфов. Надоело ему воевать с этой чернью, но, опять же, Великий Закон не позволял изменить установленное место и время, да и не очень то он и стремился ломать сложившиеся за века традиции.

Драго вышел на террасу и прикоснулся к сияющей призрачным светом сфере, которая окутывала Королевский замок, превращая его в неприступную крепость. Рука, не почувствовав никакого сопротивления, погрузилась в голубоватый холодный туман, и за пределами сферы вместо неё появилась чешуйчатая лапа с огромными острыми когтями. Именно так работал портал преображения. Каждый, кто по праву крови имел возможность беспрепятственно проникать сквозь сияние, обретал во внешнем мире новую плоть, которую в день совершеннолетия выбирал на Совете Старейшин.

Драго всегда хотел быть непобедимым, поэтому давным-давно остановил свой выбор на Огнедышащем Синем Драконе. Когда после коронации он впервые ступил на край балкона Плачущей башни и сделал шаг в пустоту, то испытал чувство, сравнимое с эйфорией. На долю секунды его обдало холодом, он ощутил пустоту под ногами, но резкий рывок вверх прервал падение, и обжигающий поток горячего внешнего воздуха наполнил перепонки. Синий Дракон сделал круг над Королевским Дворцом, оглушив округу пугающим рёвом и, взмахнув гигантскими крыльями, направился в сторону Леса, в гуще которого скрывалось от посторонних глаз поселение дворфов.

Толпа, собравшаяся на площади Идолов, возбуждённо гудела, окружив жертвенный столб, на вершине которого неподвижно лежала юная дева. Это было их первое подношение Повелителю, так распорядился жребий, и им казалось, что так значительно лучше, чем отдавать еду или сверкающие камни, как делали их соседи, но время показало, что они заблуждались. Но это будет потом, а пока восторженный возглас пронёсся в толпе, когда огромная тень накрыла площадь, в то же мгновение раздался крик Проповедника, и все пали ниц, уткнув лохматые головы в пыль. Дракон завис над жертвенным столбом, и казалось, что его огромные лапы, обхватившие девушку, раздавят хрупкое тело. Хорошо, что Проповедник перед тем, как поднять на вершину жертвенного столба, напоил её зельем, та впала в транс и теперь ничего не ощущала, не могла шевельнуться, хотя всё видела. Только поле того, как рёв Синего Дракона стих, дворфы встали с колен.

– Это добром не кончится, – промычал себе под нос Одноглазый, словно предчувствую скорую беду.

Глава 7

Макс обрадовался, когда увидел в телефоне адрес новой доставки. Не нужно было не только никуда ехать, даже на улицу не нужно было выходить. Он получил на кухне чек с суммой заказа и две коробки с «Маргаритой». Металлическая дверь чёрного хода, ведущая прямо в подъезд, противно скрипнула, и с грохотом захлопнулась, оставив его в кромешной темноте. Какой-то идиот снова разбил лампочку. С трудом удержав одной рукой коробки, он достал из кармана телефон и посветил экраном себе под ноги. Ещё шаг, и Макс свалился бы с лестницы. Нажав локтем кнопку лифта и дождавшись, пока раздвинулись створки, протиснулся внутрь зассаной кабинки. Семьдесят третья квартира была на одиннадцатом этаже. Он это знал точно, поскольку жил этажом выше, в семьдесят шестой. Кнопка восьмого этажа была выжжена, поэтому пришлось ехать на свой этаж, а потом спускаться вниз. Макс два-три раза в неделю бывал у них и за это постоянство любил этих заказчиков, особенно хозяйку. Она редко открывала, но когда попадалась, то всегда давала сверх суммы заказа несколько рублей, а вот её муж был жадный, говорил спасибо и захлопывал дверь перед самым носом.