Литмир - Электронная Библиотека

Инна застенчиво улыбнулась: судьба, мол, такая, может.

– Я и не завтракала, и не обедала сегодня, – пожаловалась Инна.

– Некогда было?

– Да, зашилась совсем.

– Я теперь буду за Вами заходить, забирать на обед. Буду следить за Вашим здоровьем, – сказал Макс.

Инна по-доброму, но нейтрально улыбнулась, мол, ценю вашу любезность, но понимаю, что это ничего не значит.

Она решила, что можно переходить к физическому контакту и положила руку на стол, поглаживая ножку фужера с водой. Столик был маленький и фужер стоял почти на середине. Макс не заставил себя долго ждать и накрыл своей рукой ее руку. Инну обдало жаром, щеки зарделись, губы налились и потяжелели. Краем сознания Инна отметила, что ее движения, даже моргание глаз, стали медленнее. Организм включил соблазнение. Она превращалась в самку, бездумную и примитивную. Дрожь и внутренний накал было уже не унять. Пространство вокруг них наэлектризовалось. А ведь и часа не знакомы!

Хорошо, что Макс не навязывал никакой игры, остроумного пикирования или еще чего-нибудь в этом роде. Видимо, он эту манеру знакомства уже перерос. Естественным образом между ними складывалось немногословное и одновременно напряженное общение: мало говорили, много чувствовали. Оба прислушивались к своим чувствам, оценивали их, и оба понимали, что что-то будет. Мыслями и чувствами Инна постоянно скатывалась в эротику. Она уставилась на губы Макса, конкретно – на правый уголок рта, там была крошечная коричневая родинка. Очень хотелось его поцеловать, чтобы этот уголок раздвинулся, и можно было почувствовать теплую влажную нежность внутри. Инна нервно сглотнула. Рот у Макса был крупный и губы хорошо очерчены, как у мужчин-моделей в рекламе мужского парфюма. Нечасто такой рот увидишь.

Макс тоже изменился, перестал вести любезный разговор, посерьезнел. Он тоже внутренне подрагивал. И он тоже рассматривал лицо Инны. Как и Инна, он хотел получить от этого прикосновения как можно больше интуитивных подсказок.

Чувствуя его руку, Инна снова поняла, что с ним надо быть максимально естественной. Внутренний голос сказал, что Макс не приемлет игры, а тем более лжи в отношениях. Что же, это прекрасно, Инна давно отчаянно хочет, чтобы нашелся мужчина, который полюбил бы ее без прикрас, без ухищрений, без притворства, со всеми достоинствами и недостатками. Такой, какой ее знал и принимал только один человек на свете – подружка Кира.

Только сразу быть собой нельзя, можно оттолкнуть. Сначала обаять, потом понемногу раскрываться. Того, что она только что решила вести себя не вполне честно, Инна не замечала. Она старалась преподнести себя с лучшей стороны, разве это не естественно?

От всех этих мыслей и чувств между Инной и Максом возникли неловкость и смущение. Они с облегчением разняли руки, когда подошел официант. Ели почти в молчании, больше обменивались говорящими взглядами. Некоторое расслабление пришло на добавочной порции чая.

– Как мы здорово придумали переждать пик за ужином! – светски улыбнулся Макс.

Инна много раз перед зеркалом репетировала эту светскую улыбку, но тщетно. Почему-то Кира могла так улыбаться, это для нее было естественным, как и для Макса. И замечание вроде этого: «Как мы здорово придумали переждать пик за ужином!» – тоже в духе Киры. Инна так и не научилась разговаривать подобным образом, если она что-то такое и говорила, то только потому, что старалась. Во-первых, «мы»! Это проклятое умение разделять собственные заслуги с другими Инне не давалось. Почему «мы», когда «он»? Инна бы обязательно сказала: «Какая я молодец, что затащила нас в ресторан!» А во-вторых, – это уважительное «переждать пик за ужином». Для Инны естественным было воскликнуть: «Все как лохи в пробке торчат, а мы, такие деловые, в ресторане сидим!» Хорошо хоть, что она умела следить за своим языком.

– Благодаря Вам! – тоже светски улыбнулась Инна. Это вышло естественно, и Макс чуть качнул головой, мол, ценю ваш комплимент. Здорово, как в лучших домах Лондона и Парижа!

Было жаль, что ужин закончился, но одновременно и хорошо, потому что Инна устала от внутреннего напряжения. Слишком много волнения для каких-то полутора часов.

– Завтра в обед я найду Вас на пятом этаже, – сказал Макс, провожая ее к машине.

– Ну, не знаю, – включила Инна кокетство и состроила милую гримаску.

– Не отказывайтесь, я уже привык к мысли, что теперь буду с Вами обедать! Без Вас мне будет невкусно, – снова светски улыбнулся Макс.

В Инне всколыхнулось задиристое: «Ой-ой-ой, как же, как же! Невкусно ему будет! Сам, небось, лопать будет за троих!» Но такой задор явно не для Макса, и она ответила в духе Киры:

– Не посмею лишить Вас аппетита, а себя удовольствия! Офис пятьсот пять, – и слегка улыбнулась.

Макс деликатно посадил ее в машину, захлопнул дверцу и помахал рукой.

Инне нужно было успокоиться, и она, чтобы не уезжать сразу, достала телефон, изображая переписку. Когда Макс отъехал, помахав ей еще раз, она отбросила телефон, откинулась на сидение и счастливо улыбнулась. Ничто в сегодняшнем дне не предвещало такой шикарной встречи! Надо будет запомнить этот день – двадцать первое ноября. Очко! Ее выигрыш. Она все-таки встретила мужчину своей мечты!

***

Дверь открыл Андрей. Он что-то готовил и быстро скрылся в кухне.

– В пробке простояла? Привет, Инн. Голодная, небось, как волк? Балую тебя на прощание, карпа жарю, чувствуешь аромат? – прокричал он из кухни.

– Привет, – буркнула Инна недовольно и даже обиженно.

У нее такая встреча, такая удача, а тут он! Окрыленная радостью от знакомства с Максом, она и забыла про Андрея. Теперь пришлось вспомнить, и ей стало неприятно: опять он со своим ужином, снисходительностью к переменам в ее настроении, вселенской мудростью и всепрощением. И опять она в сравнении с ним сволочь сволочью. Почему Кира называет его идеальным мужем? Скорее бы он уехал в свою Швейцарию!

– Я на работе задержалась, там и поела. Ты без меня ужинай. Я в душ полезу, к чаю приду, – крикнула Инна и закрылась в ванной.

Когда она уселась за стол, то не знала, как с собой совладать и как себя вести. Из нее перло раздражение к Андрею за то, что он хороший. Инну это бесило, почему она должна чувствовать себя дрянью рядом с ним? В который раз за годы брака ей хотелось, чтобы Андрей исчез.

– Ты что-то сама не своя, – сказал он и внимательно посмотрел на нее.

– Ой, перестань! Меня такие замечания из себя выводят! – огрызнулась Инна.

Андрей понимающе качнул головой:

– Снова демоны мучают?

– Отстань со своими демонами!

– Ничего, скоро все успокоится и определится.

– Знаешь что, психолог чертов? Отстань!

Ужасно хотелось его обидеть и унизить, а себя выставить привлекательной и обаятельной. Чтобы знал, как ему повезло отхватить такую милаху, как она. Рассказать бы, как на нее клюнул Макс. И какой этот Макс из себя – ого-го! Ни чета Андрею с его ста семьюдесятью пятью сантиметрами роста. Но Инна себя сдержала. В глубине души она боялась Андрея, потому что знала, что и у его снисходительности есть предел. В его характере было ее просто выставить и захлопнуть дверь. Еще и вздохнет с облегчением, что избавился от неугомонной супруги. Потом всем говорить, что ее выставили? Нет уж, спасибо. Хватит с нее одного раза с Васей. К счастью, четыре дня осталось до его отъезда.

Андрей раздражал Инну своей проницательностью и интеллигентской мягкотелостью. И пусть Кира говорит, что это не мягкотелость, а удивительнейшая и редчайшая мудрость, что якобы Андрей дает возможность Инне самой победить своих демонов (Кире очень нравилось обозначение Инниных душевных метаний демонами), сделать душевный выбор и принять саму себя. Лично Инна такой мудрости не понимала и считала, что нормальный мужик должен был взять ее за шиворот и отметелить по пятое число, чтобы неповадно было жене зарываться, грубо разговаривать, кричать и срывать зло на муже. Андрей же обычно осуждающе качал головой и говорил что-то типа:

3
{"b":"679786","o":1}