Через неделю старик уже мог сидеть, а к концу второй поднялся. По этому случаю, он решил сварить рисовую кашу. Конечно, это был жиденький рисовый бульончик, но в меру посолённый, да ещё и в увеличенной порции был истинным праздником желудка. Дети, впервые попробовавшие рис, остались очень довольны. Он и сам любил все блюда из риса, но, к сожалению, запасы его были очень малы. Как всё-таки мало надо для счастья человеку. Немного тепла, немного еды, немного воды, внимания или заботы. И он уже счастлив, если и этого малого не имел. А, может, не всему человеку целиком это надо, а какой-то его части, и когда эта часть его получает то, чего хочет, она радуется, и всему человеческому существу от этого становится чертовски приятно.
8.
Погода начала свой обратный отсчёт, но ветры стали сильнее, а снег гуще. Старик достал свои колодочки и стал подсчитывать. За дверью завывала вьюга, а в землянке было сухо и достаточно тепло, чтобы вода не замерзала. У него была специальная дощечка, на которой Борис каждый день делал черточку мелом. Он добросовестно исполнял эту обязанность, и не было случая, чтобы он забыл это сделать. Когда чёрточек становилось тридцать или тридцать одна, старик доставал из своего ящика маленький блокнот и записывал месяц, который закончился. Затем стирал с дощечки чёрточки, и Боря начинал чертить их заново. Сейчас заканчивался декабрь, и старик пересчитал чёрточки заранее. По его подсчётам через день должен наступить Новый год. Хотелось устроить праздник, ведь их так мало было в их теперешней жизни. Он торжественно объявил о том, что после завтра праздник, и они будут к нему готовиться. Сначала распределили порядок работ и исполнителей, потом регламент самого вечера и, конечно, меню праздничного стола. Сегодня у них была генеральная уборка. Начали с того, что маленькими кисточками от веточек моркови и укропа они начали мести полы. Мусора особого не было, но таков был порядок. Затем потрясли постели, чтобы вытрясти осевшую после уборки пыль. Потом тщательно побрызгали полы. Когда земля впитала брызги, дружно потоптались и ещё раз побрызгали. Проделав всё это в третий раз, они добились того, что полы стали гладкими и без пыли. Теперь пора заняться и «ёлкой». Для этого стол перенесли в угол, ближе к очагу, а посередине установили палку, на которую стали навешивать всякую мелочь, которая имелась у них в ящиках: ножики, мешочки с семенами, стамеску, баночку с шурупами… Когда палка была закреплена и обвешена, старик занялся ужином. Пока руки резали, он обдумывал меню праздничного ужина. Выбор был не богат, но всё же кое-что неординарное они могли сделать. Во-первых, они отварят немного фасоли. Бульон пойдёт на десерт. Затем отварят морковь, свеклу и картошку. Из этого они сделают винегрет. В отвар фасоли добавят отвар от овощей и немного прокипятят с семенами укропа. Потом отварят немного нарезанной картошки и в отваре сварят немного риса и мелко порезанной тыквы, получится что-то вроде киселя. На том и порешили. На следующий день с утра нагрели котелок воды и, сделав из плёнки что-то вроде корыта, мыли голову девушкам. Они одни имели длинные волосы, остальным старик коротко обрезал ножом. Отстоем золы промыли волосы сначала одной, а затем второй девушке. Остатками умылись девочки. Парням удалось лишь протереть тело по пояс. Ещё раз, подогрели воду и промыли волосы девушек начисто, остальные воспользовались остатками воды в той же последовательности. Когда мытьё закончилось, Юсупа отправили наколоть льда, остальные занялись другими делами. Каха рубил полено на узкие плашки, а Лёша и Борис ножами нарезали из них тонкие лучины, которые Гриша аккуратно складывал возле стола. Вечером он зажжёт их от костра, и будет поддерживать праздничное освещение.
Наконец, наступил долгожданный вечер. Как только стало темно, старик приступил к приготовлению пищи. От костра было тепло и светло. Блики костра придавали торжественность всему происходящему. Было уютно и покойно. Малыши, привыкшие в это время засыпать, задремали на своих лежанках. Старшие молча наблюдали за процессом, изредка подавая или убирая ингредиенты и посуду. Когда все приготовления были завершены, старик объявил о начале Нового года. Бульон был разлит по маленьким плошкам из высушенной тыквы (Старик использовал для этого недозревшие маленькие плоды. Ребята вырезали сердцевину, и получалась посуда, не долговечная, но всё же посуда). Чуть дрожащим от волнения и эмоций голосом старик произнёс тост:
– Пусть Новый год принесёт нам удачу, так же, как год уходящий. Да поможет нам Бог не сбиться с пути. И дай нам Бог силы по нему пройти. Ура!
–Ура! – заорали ребята и дружно опустошили плошки.
Первым блюдом был винегрет. С ним расправились быстро. По окончании первой перестановки старик затянул песню. Все дружно подхватили. Когда все известные куплеты допели, старик разлил остатки отвара по плошкам и поставил на стол картофель.
– Дай Бог нам в Новом году найти Страну обетованную, – произнёс он.
– Ура! – опять обрадовались дети, не задумываясь о смысле сказанного.
Настало время действовать Грише. Он зажёг первую лучину, и старик объявил о начале танцев. Начали с хоровода. Они ходили вокруг разукрашенной палки и пели «В лесу родилась ёлочка». Они часто спрашивали его, что такое "лес" и "ёлка", но он никак не мог объяснить им этого, не имея реальных объектов. Однажды он показывал им группу высохших стволов, объясняя им, что это были когда-то деревья, а когда их много, так много, что не видно конца – это "лес". А вот, что такое "ёлка", он объяснить никак не мог. Так и орали они эту песенку, понимая в ней лишь, что такое «зелёная». Пропев пару раз песенку, перешли к танцам. Старик изображал игру на гитаре, ему помогал Гриша, а Лёша колотил по котелку, поддерживая ритм. Молодежь с удовольствием вытанцовывала, а девчата прыгали рядом и пытались напевать. Было очень весело, но лучины заканчивались, и старик позвал всех к столу. Он поставил на стол кисель, и все принялись его смаковать. От тыквы он имел сладковатый вкус и был подходящим завершением праздничного ужина. Последняя лучина была зажжена, и все стали укладываться спать.
– Дедушка, расскажи нам про то, как люди жили раньше хорошо, – попросила Настя.
– Хорошо, слушайте, – с грустной улыбкой сказал старик и начал свой рассказ.
9.
После службы в армии он возвращался домой полный радостных надежд. Он не был из тех, что рвут на груди тельняшку, вопя на каждом углу о том, как героически кровь проливал вёдрами. А потому и не запивался в хлам, как многие, возвратившиеся «из-за речки». Он просто вернулся, и всё. Отметили в кругу семьи возвращение, и, отдохнув неделю, пошёл устраиваться на работу. Хотя рабочие руки требовались всюду, но найти хорошо оплачиваемую работу было не легко. Ему удалось устроиться на стройку водителем. Но оказалось, что работа вроде бы и денежная, но самосвальчик ему достался такой раздолбанный, что он больше лежал под ним, чем сидел в кабине. Везде существовала своего рода «дедовщина», новые машины доставались «старикам», машины похуже опытным, но ещё не заматерелым водителям, а всё остальное старьё вручали молодёжи. И тут нахрапистые и нагловатые успевали перехватить лучшее. Он не отличался напористостью, а потому и получил "рыдван". Промаявшись, месяц и получив втрое меньше обещанного, он решил встать на ремонт и привести автомобиль в порядок. Иначе к зиме, рассуждал он, его вообще невозможно будет завести. Рембаза была отличной, и, получив наряд, он приступил к разборке. Разбирал поочерёдно все агрегаты и вникал в суть всего. Спокойный и вроде бы застенчивый, он дотошно доводил дело до конца, замучив всех слесарей и инженеров. Он так им надоел, что они убегали от него, едва завидев. Его ругали и угрожали увольнением, если он срочно не закончит ремонт, но он не забирал ни один агрегат, пока последний винтик не будет установлен в нужное место. Наконец автомобиль был собран, лишь аккумулятор требовал замены, но начальство не хотело выдавать новый. Пришлось «дать на лапу». Честный по натуре, он никак не мог решиться на это. Ему казалось, что все люди честные, и он обидит их своим предложением. И только через посредничество одного ушлого водилы он всё-таки аккумулятор получил. Зарплата, правда, вышла мизерная, зато теперь он был готов, как говорится, "к труду и обороне". Наряды, конечно, ему давали паршивые, но заработок стал достойным.
