– И это ерунда! – махнул он рукой, – Тебе нужно разговаривать! Слушай сюда. Я познакомлю тебя с одной бабуленцией. Она – чешка, но по-русски шпрехает лучше нас с тобой. Вот с ней и будешь говорить.

– Какая еще бабуленция? Откуда ты ее взял?

– Отличная бабка. Я с ней познакомился примерно месяц назад. Случайно. Зашел как-то в трафику (маленький магазинчик, киоск), сигарет купить. Говорю по-чешски, мне, мол, пачку сигарет, а она мне: «Добже умишь чески, добже (хорошо знаешь чешский, хорошо)». Ну и переходит на чистейший русский. Мы с ней разговорились. Оказалось, она родилась в России, сюда попала во время войны…

– Когда ты меня с ней познакомишь? – с нетерпением перебила Юля. Ей эта идея показалась очень удачной.

– Ну…, – Женька задумался, словно у него не было ни одной свободной минуты, – могу завтра…

На следующий день они отправились знакомиться с разговорчивой пани. Она работала в маленьком магазинчике, трафике, как здесь это называлось, неподалеку от станции метро Будиевицка.

Они вошли в магазинчик. Юля не сразу разглядела среди множества полок и стеллажей, заполненных пестрыми газетами, журналами, книжками, календарями, мягкими игрушками и прочей дребеденью, маленькую черноволосую старушку. Она была одета в разноцветный свитер и почти сливалась с товаром.

Старушка приветливо помахала вошедшему в магазинчик Женьке.

– Добрый день, – поздоровался он, – вот, привел Вам свою хозяйку, помните, я рассказывал.

Пожилая пани улыбнулась еще шире и протянула руку:

– Млынчикова, – представилась она.

– Юля. А как по имени-отчеству?

– Анна Вячеславовна, – она засмеялась, – меня уже лет сорок никто так не называл! Тем более что моего отца звали вовсе не Вячеслав, а Вацлав. Называйте меня пани Анна, хорошо? Я знаю, Женечка мне рассказывал, хотите, чтобы я позанималась с Вами языком?

Женька почувствовал себя лишним, – ладно, разговаривайте, а я пойду, курну, – и вышел на улицу.

– Ваш юный друг очень много курит, – строго сказала пани Анна, – Вам просто необходимо повлиять на него. Здесь у нас курят почти все, даже совсем молодые люди. А я так и не пристрастилась к этой привычке, даже запах не переношу. Ну ладно, об этом мы успеем поговорить. Так Вы хотите брать у меня уроки? Но не можем же мы заниматься прямо здесь?

– Наверное, не можем, – неуверенно согласилась Юля, которая была готова заниматься где угодно, лишь бы скорее начать.

– Так, – задумалась пани, – Вы будете приезжать ко мне, там мы и будем учиться. Согласны?

– Конечно, – не раздумывая, ответила Юля.

– Кстати, угадайте, кем я работала раньше? Я была…, – она сделала паузу, и лукаво посмотрела на молчавшую Юлю, – учителем чешского языка. Но я все-таки сомневаюсь, смогу ли быть Вам полезной…

– Почему нет?

– Ну, вот как вы думаете, сколько мне лет?

– Ну…, – Юля замялась, – лет шестьдесят, может, чуть больше.

Пани Анна громко рассмеялась, ей явно пришелся по душе такой ответ:

– Мне семьдесят восемь, – с удовлетворенным видом заявила она, – приятно, что это не бросается в глаза. В общем, так, млада пани, Вы мне нравитесь, я берусь Вас учить.

Они договорились о следующей встрече и расстались, довольные друг другом.

Юля начала посещать импровизированные уроки. Она аккуратно приезжала в назначенное время к своей учительнице, и они два часа посвящали занятиям.

Пани Анна жила в самом настоящем лесу. Она рассказала, что раньше здесь были охотничьи угодья, теперь охоту запретили и устроили парковую зону. Чуть поодаль начинались дачные постройки. Ее двухэтажный домик стоял на берегу небольшого живописного рыбничка (прудика). Когда Юля впервые приехала и увидела теремок, затейливо украшенный оленьими, козьими и еще, бог знает, чьими рогами, она подумала, что чешские пенсионеры живут, наверное, очень даже неплохо, раз могут позволить себе такие хоромы. Однако потом выяснилось, что пани просто снимала в этом домике верхний этаж, кроме нее внизу жили еще две семьи, а сам дом имел владельца, который, как и вся подобная публика, любил только исправно получать квартплату, а все, что касалось разного текущего и капитального ремонта, обычно оставлялось на потом.

Этаж, занимаемый пани Анной, представлял собой небольшую, давно не ремонтированную квартирку, состоящую из большой кухни, двух крошечных и одной просто маленькой комнатушек, заставленных старомодной мебелью, впрочем, очень чистеньких и опрятных. В самой большой из комнатушек была устроена настоящая оранжерея. Все свободное пространство было заставлено цветочными горшками всевозможных размеров, на широком, давно не крашеном подоконнике стояли ящики и ящички с какой-то рассадой, на стенах висели пучки засушенных цветов и трав.

– Вот так я живу, – сказала пани Анна, – конечно, не мешало бы тут кое-что улучшить, но хозяин только обещает.

– А хотите, я поговорю с Женей, и он сделает Вам маленький ремонтик? Ну, там, покрасит окна, побелит стены? Я могу ему помочь.

– Что Вы? – старушка неподдельно изумилась, – почему Вы должны делать чужую работу? Вы же не будете покупать краску на свои деньги? Это дело хозяина. Я ведь вовремя плачу за квартиру, выполняю все пункты договора по найму, так что если он не соизволит в ближайшее время заняться реконструкцией, у нас с соседями будет возможность подать на него в суд.

– Но ведь Вы сами говорите, что…

– Детонька, – улыбнулась старушка, – если я сама не считаю нужным тратить деньги на квартиру, в которой живу … уже очень много лет, то только потому, что знаю свои права. Я не буду тратить свои деньги, эти траты не есть мои заботы.

«Надо же, не есть ее заботы! С потолка и стен сыплется, в полу – щели, дверь – не закрывается, а она не хочет этим заниматься. Оказывается, все должен чинить хозяин! А я, тогда, спрашивается, чего размахнулась с ремонтом?»

Юля представила свою квартиру в первоначальном виде и содрогнулась: «нет, я лучше выложу собственные деньги, и буду жить в нормальных условиях».

Они начали заниматься.

Конечно, Женькиной тетрадочки было явно мало, а учебник, по которому она училась до этого, пани Анна вообще подняла на смех. Она предложила свой метод обучения:

– Я Вам дам какую-нибудь простенькую книжечку, будете ее читать, а на следующем уроке, мы обсудим прочитанное.

Сказано – сделано. Учительница выдала ей первую книжку.

«Честная любовь» – уже дома перевела название Юля, – Тьфу, муть какая. В России я бы даже в руки не взяла такой бред!

Теперь все свободное время она упорно продиралась сквозь дебри непонятных слов, выписывая их в блокнот и повторяя до одурения.

На очередном уроке они с пани Анной отправлялись на прогулку и часа полтора гуляли по лесу. Прежде всего, приступали к проверке домашнего задания. Юля пересказывала прочитанное, для чего ей приходилось заучивать целые главы наизусть, потом они беседовали на разные темы.

Пани рассказывала о себе.

Юля с удивлением узнала, что действительность весьма далека от тех фантазий, которые она насочиняла, проникнувшись рассказами Ивана о здешней жизни. Пани Анна хоть и проработала всю жизнь, но вынуждена работать до сих пор и вовсе не потому, что очень хотелось, просто пенсия слишком мала, чтобы хватало на все нужды.

– Я очень расточительна, – трогательно призналась старушка, – мои хобби вводят меня в сумасшедшие расходы. У меня, знаете ли, собачка, а корм дорог, да и услуги ветеринара. А уж на цветы сколько денег уходит и сказать страшно! Но без этого было бы слишком скучно жить.

«Тоже мне расточительные хобби. Чем же еще бабульке на пенсии развлекаться?»

– А дети? Они что, далеко?

– Почему далеко, все живут в Праге. Но у них свои дела… знаете, здесь не очень принято тесно общаться. Каждый живет заботами своей семьи. Они, конечно, навещают меня, но не всегда есть время… Обычно дети уходят из дома сразу по окончании школы, начинают самостоятельную жизнь, – пани Анна грустно замолчала.