Все-таки, что касается Жанны, то относительно ее парадоксальных наклонностей он никогда не сомневался.

Злился на ее анархичный характер, безалаберный образ жизни – это да. Но ее умственные способности, справедливости ради, не оспаривал никогда.

Он припарковался у кафе и мрачно подумал, что намеченные изначально темы для разговора с Жанной стремительно поменялись. Еще утром он хотел посоветоваться с бывшей женой в частности насчет того, что неосмотрительно проплатил кучу денег на Симаковский счет. А в конце этого же дня подчиненные доложили ему, что теперь уже на его счет «упали» какие-то непонятные платежи. Деньги не ахти какие, но если рассматривать это как чью-то хитроумную финансовую схему, то вполне себе немаленькие. И что вообще это за карусель? Были у него и другие вопросы, куда более серьезные, но их он хотел обсудить уже с тезкой.

Жанна, как это ни странно, давно поджидала его за их любимым столиком и даже заказала себе что-то из закуски.

– Стасыч! – звонко проверещала она, едва завидев его в дверях. Она никогда не зависела от условностей. И если ей хотелось кричать во все горло, будь это хоть прием на высшем уровне – она кричала, и все.

Нехорошев, намеренно игнорируя ее пламенное приветствие, молча прошел между рядов важной основательной походкой и, подойдя к столику, за которым расположилась Жанна, уселся на приготовленное для него место. Которое раньше всегда было напротив жены. Теперь уже бывшей, понятное дело.

– Привет! – скупо казал он, когда окончательно устроился в кресле. Ни о каких церемониях и чмоканиях, разумеется, речь идти не могла.

Жанна сразу все поняла, но расстраиваться раньше времени не стала. В глубине души у нее все же теплилась надежда отпраздновать положенный ей юбилей. Хоть и не совместной уже жизни и, значит, оставшийся за бортом сегодняшнего дня. И, тем не менее, юбилей.

– Привет! – будто не замечая озабоченности в его голосе, сказала она. – Ты что-нибудь закажешь?

– Позже… – сказал он и смолк, соображая с чего начать разговор. И вдруг передумал. – А, хотя, нет – закажу! – с нахрапом сказанул он. – Водочки!

Жанна внимательно на него посмотрела и призадумалась. Такого поворота она не ожидала никак. И главное – подобного рода сюрприз не вписывался в ее представления о причинах его плохого настроения.

Она-то думала – он по привычке злится на нее. И все. Такой пассаж она вполне готова была разрулить. А теперь получалось, что помимо всего прочего у него еще и какие-то заморочки. Это было уже хуже.

– У тебя проблемы? – осторожно спросила она.

– Да, Жанна, проблемы, – с готовностью ответил он. – И, что самое интересное – я не совсем понимаю, в чем именно.

– Как это? – удивилась Жанна.

– Да очень просто! Посуди сама: я перечислил деньги на счет почившей Симаковой. Много денег. Авансом. Чего не надо было делать. А сегодня получаю кругленькую сумму неизвестно от кого. Несколько платежей с разных счетов. По нескольким моим фирмам. А договоров с этими плательщиками у меня нет! Понимаешь?!

– То есть, ты хочешь сказать, что тебе перечислили деньги просто так? За красивые глаза?

– Вроде того… И это еще не все…

– Не все? – удивилась она.

– Нет, не все. Остальное – из разряда домыслов, догадок… Не знаю…

Он поводил глазами по потолку, потом покрутил головой в знак отрицания, а Жанна неожиданно поразилась:

– И это с твоей-то педантичностью в делах?

– Именно! – он помялся, подбирая слова, и продолжил. – Не знаю, как и сказать: что-то происходит у меня за спиной, понимаешь?

– А что, что происходит-то? – озадачилась Жанна.

– То мне кажется, что кто-то следит за тем, что происходит у меня в офисе, то не досчитываюсь каких-то бумаг, то еще что. Не могу уложить все это в схему. Может, из-за этого и психую? Не пойму…

– Странно… – поразилась Жанна. – Раньше за тобой такого не водилось.

– Чего? – не понял Нехорошев.

– Бессистемности! Сомнений, неуверенности…

– Хорошо, что так, – отозвался он, – а то я уж думал, в неадекватности меня обвинишь.

– Да ну тебя! Я имела в виду, что у тебя все всегда под контролем. Все разложено по полочкам. И разброда ни в чем и никогда не бывает. Вот этого за тобой не водилось, понимаешь?

– Это все слова, – самую малость раздражился он. – А в чем, собственно, дело – вот этого я никак и не пойму!..

Жанна помолчала, переваривая услышанное, и спросила:

– А когда это началось? Давно?

– Да нет. Вот, как Симакова того… Я еще подумал – как не вовремя я деньги перевел. Как раз в тот самый день.

– Надо же!..

– Тогда я не стал зацикливаться. Только разозлился: это же надо быть таким идиотом! А потом стало происходить что-то неподдающееся здравому смыслу. Вот так – одно за другим, и сложилась целая криптограмма…

– Только мистики нам еще не хватало! Ох, не нравится мне все это!

– Ну – мистика не мистика, а ребус – это точно.

Жанна подумала и снова задала вопрос:

– А что конкретно тебя настораживает?

– То, что происходит что-то, чего я не контролирую… Может, я спятил, но ощущение такое, будто кто-то строит козни за моей спиной.

– Ты можешь предположить, кто бы это мог быть?

– Слишком мало фактов. И слишком много эмоций.

– Ну, хотя бы чего от тебя хотят, ты можешь сказать?

– Все хотят денег…

– Смешно…

Нехорошев залпом опрокинул стопку водки и, слегка поморщившись, закусил ее маленьким кусочком черного хлеба.

– Смешно то, что я надеялся с твоей помощью разобраться в этой ситуации, – сказал он и медленно посмотрел ей в глаза.

Жанна ничуть не смутилась и тут же нашлась, что сказать:

– Но в твоем-то случае деньги упали тебе на счет! Правильно? Значит, кому-то они, наоборот, лишние! И вообще, а почему бы тебе не нанять детектива?

Нехорошев чуть было не сознался, что он уже нанял, но вовремя спохватился. Уж кому-кому, а Жанне точно насчет его проблем с Ириной знать было не обязательно.

– Лишние, говоришь? – прикинул он и вдруг задумчиво протянул. – Или это плата за что-то еще… Нет, Жанна, я в тебе все-таки не ошибся!

Жанна едва заметно улыбнулась, а сама продолжила рассуждать:

– Компромат, значит? Но для каких целей?

И тут вместо ответа Нехорошев вдруг неожиданно вскочил на ноги, шумно глотнул воздуха и, импульсивно неуклюже чмокнув Жанну в щеку, опрометью понесся прочь из кафе. На ходу извиняясь перед ней за свой спонтанный уход:

– Прости, Жанночка, прости! Завтра я тебе обязательно перезвоню… И все объясню… Завтра, все завтра… Пока…

И, оставив ее в крайнем недоумении, был таков…

Глава 7

В вечернем воздухе слышалось звучание музыки из проезжающих автомобилей и пахло свежестью, какая бывает только после весеннего дождя.

А Стас, каким-то странным образом оказавшийся возле дома своих девчонок, сидел на скамейке у парадного подъезда и запоздало соображал, чего он здесь забыл.

То, что он приехал не к ним, это он уже понял. И то, что по уши увяз в Симаковском деле, тоже. Но вот что бы здесь и сейчас он хотел бы увидеть – было непонятно.

Наверное, его впечатлило Трещевское заявление насчет какого-то якобы планируемого самоубийства. Иначе, зачем бы он поперся в другой конец города. Да еще в дождь. Да еще на ночь глядя. Да еще после посиделок с Гошей-то Ворониным. С Гошей, от которого хоть сейчас, хоть тогда, в былые перестроечные времена, – а все одно и то же: пока не надерешься до посинения, от него не отвертишься.

Одним словом, интуиция подсказывала ему, что надо ехать. И не куда-нибудь, а именно сюда. Потому что Трещева разговаривала именно с Сашей Заварзиной. И именно Саша Заварзина была не похожа сама на себя.

Впрочем, на кого она там бывает похожа, он был не особо в курсе, как и в целом не имел о ней ни малейшего представления. Но вот то, что в последние минуты, когда он ее видел, выглядела она не лучшим образом, для него было абсолютно ясно.