Он вынырнул из недавнего прошлого и подумал — «Императору потребуются доказательства». Конечно, его слово стоило дорого, но какая-нибудь вещь или того лучше человек выглядели бы куда как убедительнее.

Пока он размышлял враги Императора, и колдуны с Островов Счастья договорились. Один из них начал торопливо снимать с себя одежду. Облегавшая тело краска одним куском упала на пол, и колдун, скомкав, положил ее на стол. Они еще немного поприпирались. Трульд дважды хватался за кинжал, но, в конце концов, договорились. Один за другим враги Императора вышли из трапезной, оставив у стола с колдовской одеждой одного воина.

Взгляд Эвина сперва остановился на колдовской одежде, потом на страже, что стоял рядом с обнаженным мечом и держался за нее.

Нужно было решаться.

Если все, что рассказывал Трульд Императору было правдой, то что бы понять, что сейчас произойдет, большого ума не требовалось.

Выпив колдовского напитка Трульд и Всезнающий начнут искать задержанного Императором своего сообщника. Это будет в начале. А вот потом… Потом они начнут искать его. Что купец? Во первых он чужой, а во вторых, где бы он не сидел, его охраняют и в обиду не дадут. А вот сам он, Эвин Лоэр, стоящий на подоконнике, был очень легкой добычей — устрицей без раковины, черепахой без панциря. Времени у него, можно сказать, что и не было вовсе. Спасать себя нужно было прямо сейчас.

Он прикинул расстояние до стража. Далеко. Не допрыгнуть. Даже нож метнуть он не мог. Для этого пришлось бы отдернуть занавес. Нужно было что-то срочно придумывать.

Эвин порылся в карманах, нашел там серебряную монету. Профиль Императора на ощупь оказался теплым и он понял, что Мовсий и тут ему поможет, не оставит своим попечением. Сквозь дыру в портьере он стал разглядывать неподвижно стоящего стража. Лицо его показалось ему достаточно алчным.

Он на счастье свел большой и указательный пальцы колечком и сунул монету в прореху.

Неслышно чиркнув по пальскому бархату, монета ударилась о каменный пол и заплясала там, укладываясь поудобнее. Серебряный звон прокатился по залу, достигнув ушей воина.

Приникнув глазом к дырке, Эвин увидел, как тот наклонил голову, словно петух, углядевший зерно. Страж уже угадал, что может звенеть так приятно — видно уже бывали в его жизни такие мгновения, когда ему под ноги падало серебро, и улыбнулся, предвкушая поживу. Несколько мгновений он прислушивался, надеясь, что судьба подарит ему еще что-нибудь, но та удовольствовалась только одной монетой.

Воровато оглянувшись, он сделал шаг в сторону окна. Один его глаз смотрел на дверь, а второй — на пол, под окном. Каждое мгновение он готов был отпрыгнуть назад. Второй, третий шаг, седьмой… Воин наклонился над серебряным кружком и в этот момент Эвин рванул портьеру вниз, обрушивая его на незадачливого любителя чужого серебра. Ворох ткани потек вниз, погребая под собой алчного стражника. Тот еще не понял, что случилось и поэтому не орал, призывая на помощь товарищей, а только неуверенно разводил руками, соображая, откуда что взялось, и куда же подевалась монета. Эвин не стал баловать его разнообразием ощущений. Соскочив на пол, попросту хлопнул его кулаком пониже затылка, отправляя в долгое беспамятство.

Не оглядываясь более на обездвиженного врага, он в два прыжка добрался до стола. Не тратя времени на размышления, развернул одежду, пытаясь разобраться, как этим всем пользуются. Материал скользил под пальцами, непохожий ни на кожу, ни на ткань. От него тянуло прохладой, словно он напитался холодом, идущим от гнилой крови колдунов, и сохранил его в себе. «Нелюди» — подумал Эвин с отвращением. — «И Трульд с Хэстом нелюди, раз с ними заодно переплелись…» Эти мысли крутились рядом с другими, совсем обыденными.

«Так… Как же это одеть? Рукава, штанины… Это куда? А, да, понятно».

Костюм повторял фигуру и разобраться, что к чему не составило труда.

Ткань в его руках шелестела, и ему слышался в этом звуке змеиное шипение. Натянул чужую одежду на ноги, набросил верхнюю часть на плечи, просунул руки в рукава. Костюм болтался на нем, собираясь в складки.

«А застегиваться? Ни пуговиц, ни завязок… Как же они там ходят, колдуны-то эти?» Не раздумывая, он сблизил края, и вдруг они сами собой соединились, словно срослись, и он оказался внутри одежды. Завершая свое преображение в колдуна, он натянул на голову капюшон и, как только что это делал на его глазах один из гостей Хэста, коснулся пояса…

Прошлое никуда не уходило.

Оно стояло рядом, за плечами и только и ждало случая, чтобы он вернулся в эти стены. Спендайк оперся о шершавый камень и закрыл глаза. Призраки прошлого закружились вокруг — лица, запахи, предметы. Все было тут рядом.

Телом в Керольде он не бывал, но не раз присутствовал в этих стенах мысленно, когда наблюдал за предметом брайхкамерской страсти — сестрой Хэста Маввея Керрольда. Он попытался вспомнить, что на этом месте стояло два года назад. Поверяя себя, подошел к полке, укрепленной прямо на стене, и наклонил факел. Вместо отпечатавшегося в памяти кувшина он нашел там грубой работы сундучок. «Альригийская работа», — мелькнуло в голове у Джо — «зря только деньги потратил…» Хэст, гремя связкой ключей, пытался подобрать нужный. Спендайк вспомнил, что тут и жила та, по чьему желанию два года назад заварилась каша, остатки которой они дохлебывают еще и сегодня.

— А как Мэй? Она здорова?

— Здорова…

Ключ, наконец, нашелся и со щелчком вошел в замочную скважину.

— Я ведь теперь дядя…

Джо повернулся к Трульду.

— Кто родился? Сын?

Трульд, опережая его, прошел в полутемный зал.

— Сын.

— Поздравляю! — совершенно искренне, от всей души сказал Джо. — Наследник титула! Как назвал?

— Мовсием.

Сергей, рассматривавший коллекцию оружия, еще не остыв от сражения, иронически отозвался.

— Как верноподданнически…

— Это очень распространенное имя, — вступился за бывшего хозяина Джо. — Не надо искать двойного смысла.

— Я не ищу. Я кон-ста-ти-ру-ю, — по слогам произнес Сергей. — Мы, кажется, отвлеклись?

Хэст уселся в стороне, на стул с прямой и широкой спинкой, а брайхкамер начал колдовать над напитком. Из принесенного сундучка он достал мешочек с порошком, положил рядом с жаровней.

Он возился несколько минут. Джо с интересом смотрел, как брайхкамер что-то шепчет над кубком, изредка искоса поглядывая на Хэста, и руками совершает всякие волшебные пассы. Джо не стал его разоблачать — если Трульд хотел обмануть Хэста, то пусть обманывает. Никого другого тут он обмануть не мог.

Керрольд сперва пытался вслушиваться в бормотание родственника, но потом бросил, поняв, что волшебство не его стихия.

Время уходило, и Джо решил прервать затянувшуюся комедию.

— Довольно. Все заклинания сказаны. Пора начинать!

Спендайк требовательно посмотрел на Трульда. В глазах товарища Сергей разглядел желание как можно быстрее покончить с неприятной процедурой. Заранее передергивая плечами от отвращения, тот опрокинул в себя кубок зелья, приготовленного Трульдом, и наклонился к жаровне, вдыхая тяжелый дым.

Злорадно улыбаясь, Трульд последовал его примеру, и Сергей мысленно пожалел неизвестного шпиона.

Сергей и Хэст смотрели на них, тоже понимая, что в эти мгновения жизнь снова разделила и сгруппировала их по-своему — на участников колдовства и зрителей. На них пахнуло тяжелым запахом горелого дерева. Хэст поморщился, отмахнулся ладонью и жестом показал Господину Благородному Инженеру место рядом с собой… Тот, не чинясь, уселся рядом, не решаясь словами нарушить творившегося таинства. Сергей посмотрел на Джо. Глаза инженера расширились, и егерь почувствовал его муку.

Прошлое действительно было рядом. Ни одно ощущение не забылось и не потерялось. Запах, заполнивший голову, превратился в движение. Его понесло по кругу, словно щепку, попавшую в водоворот. Человек уже не ощущал себя, но остатков чувств хватало на то, чтобы почувствовать рядом с собой чужую волю. Она следовала рядом, настороженно следя за каждым его движением.