– Конечно! Да я хоть прямо сейчас готов идти к этому солдату и выведать у него всё! – пылко ответил Гюнтер.

– Ну, вот и похвально! Хотя идти-то никуда и не придётся,… я заранее прознал, что этот служака по вечерам вместе со своей невестой любит прогуливаться по аллеям этого парка. Так что буквально через несколько минут они будут здесь,… приготовься, настройся, соберись и примени к нему, все свои лучшие навыки коим я тебя обучил,… и это, кстати, станет для тебя ещё одним испытанием, и от него многое зависит. Не оплошай, сынок, будь внимателен… – спокойным голосом настроив Гюнтера на нужный лад, мягко сказал старик и по-отечески похлопал его по плечу. А именно этого-то сейчас Гюнтеру и не хватало. И после столь уверенного наставления он был готов незамедлительно встретиться со своим грозным обидчиком. А тот и не заставил себя долго ждать.

В ту же минуту на аллее, ведущей к пруду, под ручку со своей невестой показался солдат. Гюнтер широкими шагами выступил ему навстречу. Но едва они поравнялись, как произошло нечто выходящее за рамки человеческого понимания. У невесты солдата внезапно подкосились ноги, она взмахнула руками, и сильно задрав голову, стала падать спиной прямо на острый торчащий из земли пень. Казалось бы, беды уже не избежать, острая щепа вот-вот пронзит бедняжку. Но вдруг невеста резко дёрнулась, застыла в воздухе, и буквально зависла в нескольких дюймах от пня. Служивый, разумеется, тут же бросился к ней, но сделать ничего не смог, ни подхватить её, ни сдвинуть с места, ни поймать, да что там говорить, он даже коснуться её не мог.

– Это ещё что такое?! Любимая что с тобой,… что случилось? – ничего не понимая, нелепо прыгая вокруг невесты, голосил он. Но тут в дело вступил Гюнтер.

– Что солдатик… не получается ничего?… любимая-то твоя замерла между небом и землёй, а ты ей и помочь ничем не можешь! А ну как она сейчас отомрёт да прямо у тебя на глазах на острую щепу рухнет,… что тогда делать станешь,… кричать да плакать начнёшь? Кого в её гибели винить будешь,… на кого грех повесишь, что дорогого человека не уберёг? – встав перед солдатом, звонко воскликнул он.

– А ты кто такой чтобы так со мной говорить!? Что за вошь такая? – грубо отозвался служивый.

– И ты ещё спрашиваешь! Эх, солдатик-солдатик,… память-то у тебя короткая! Да я, тот самый мальчишка, которого ты месяц тому назад лишил отца с матерью! Вспомни-ка,… как ты тогда со своими сотоварищами пришёл к нам в дом,… вы схватили моих родителей и увели неизвестно куда,… ну, помнишь!? Ты тогда отобрал у меня самое дорогое, что было в жизни,… а теперь я отвечу тебе тем же,… отниму у тебя твою любимую, и ты не сможешь мне ничем помешать,… я причиню тебе такую же боль, как ты мне тогда доставил! Ну что, сейчас-то ты понял кто я такой!? – высоко подняв голову, гордо заявил Гюнтер.

– Нет-нет, не надо, не делай этого,… оставь мою любимую в покое,… не трогай её, она же ни в чём не виновата! Я всё вспомнил,… мы ведь тогда никому не хотели причинить зла,… нам было приказано, мы и выполняли! Не кори ты меня, не мсти,… дай возможность исправиться! Что мне для тебя такого сделать, чтобы искупить свою вину? – вмиг поняв, о чём идёт речь и, осознав, что он столкнулся с непростым мальчишкой, взмолился солдат.

– Ага, ну значит вспомнил! Лишь тогда я позволю ей не упасть, когда ты скажешь, где мои родители,… отвечай, куда вы их отвезли?… и даже спорить со мной не смей, говори! – ещё суровей насупившись, потребовал от солдата Гюнтер.

– Но я не могу тебе этого сказать,… это же военная тайна,… нас уверили, что они опасные государственные преступники,… мол, они готовили покушение на бурмистра, угрожали ему и хотели убить! Да с нас за эту тайну, клятву вытребовали! – раздосадовано выкрикнул солдат.

– Ну что же, тогда ты мне не оставляешь выбора,… твоя невеста сейчас просто расшибётся,… и всё из-за чего, из-за того что ты дал клятву какому-то там бурмистру! Да ты хоть знаешь, кого ты защищаешь?… ох, чую, нет! Ну, так я тебе открою глаза, кем на самом деле является бурмистр! Он хитрый, изворотливый вор и вероломный обманщик!… а тебя с сотоварищами он использовал как солдафонов-олухов для прикрытия своих грязных делишек,… и уж ты мне поверь, я знаю что говорю! Ну,… ты и теперь готов рисковать своей невестой ради благополучия этого негодяя? – быстро пояснив солдату, что к чему, спросил Гюнтер.

– Нет, пожалуй, не готов,… я поверю тебе, и пусть всё будет по-твоему! Ну а уж если ты говоришь, что бурмистр вор и лжец,… так значит, он и есть настоящий виновник всех твоих бед,… и я думаю, тебе не стоит срывать зло на мне и моей невесте! Я всё тебе расскажу,… твоих родителей мы отвезли в старую заброшенную крепость на Яузе,… там уже давным давно никто не служит и бурмистр приспособил её под свои нужды. Кроме нескольких его верных слуг в ней сейчас никого нет,… вот им-то мы и передали твоих родных. А что было потом, ты уже знаешь,… бурмистр заткнул нам рот клятвой и велел молчать,… иначе грозился выгнать со службы и лишить военного звания, а ведь для солдата это главное! Ну, вот и всё что я могу тебе сказать… – искренне признался солдат.

– А этого и достаточно, дальше я уже сам разберусь. Ну а теперь лови свою невесту,… но знай, как только ты её коснёшься, так сразу же забудешь обо всём, что мы сейчас здесь говорили. И ещё,… впредь ты станешь выполнять лишь самые честные и справедливые приказы своих командиров… – понизив голос почти до уровня шёпота, тихо, но уверено произнёс Гюнтер, чуть заметно взмахнул рукой, и невеста солдата тут же отмерла. Служивый мгновенно подхватил её, и, не дав ей упасть на острый пень прижал к себе.

– Ну что же ты так неосторожно, милая,… споткнулась о веточку, бедняжка… – улыбаясь, сказал он, и в сей же миг из его головы улетучились все воспоминания о встрече с Гюнтером, он о ней просто забыл, впрочем, как это ему и было велено. Влюблённые быстро обнялись, весело засмеялись, и как ни в чём не бывало, последовали дальше.

И едва они отошли на пару саженей, как острый и такой, казалось бы, опасный пень в момент растаял, словно его и не было. И это не мудрено, ведь он был всего лишь миражом созданным Гюнтером для того, чтобы напугать солдата. А надо отметить, ему это неплохо удалось. Теперь Гюнтер уже не держал зла на служивого, он умел прощать обиды, и сейчас приветливо улыбаясь вслед парочке, ждал, когда к нему подойдёт Ойген Карлович, а тот и не замедлил этого сделать.

– Да уж, ловко ты всё провернул, молодец,… будто по нотам разыграл,… поздравляю, показал настоящие мастерство чародейства,… и ведь главное, они не поняли, что произошло, а это высший класс! – похвалил он Гюнтера, поздравив его с первым крещением.

– Спасибо за столь высокую оценку, учитель! Однако всё это у меня получилось только благодаря тебе,… и теперь мы знаем, где бурмистр прячет моих родителей,… идём же скорей в крепость и вызволим их оттуда! – радуясь своему успеху, воскликнул Гюнтер.

– Так-то оно так, но готов ли ты вновь соприкоснуться с трудностями,… не утомился ли ты? Ведь там будет уже не один простой рядовой солдат, а несколько вышколенных слуг бурмистра,… а я слышал, они задаром свой хлеб не едят,… уж больно они злы и сильны! Может тебе сначала передохнуть чуток? – предостерегая от поспешности, тут же спросил старик.

– Нет что ты,… я теперь ни за что не отступлюсь от намеченного! И никакие там вышколенные слуги, пусть даже они и четырежды сильней самого чёрта, не остановят меня! За отца с матушкой я готов сразиться с любым! Да у меня сейчас столько сил, что передышка мне целый год не нужна будет! – нетерпеливо воскликнул Гюнтер, жёстко подтвердив свои намерения.

– Ну что же, тогда идём,… я знаю, где стоит эта крепость,… но только уж ты мне обещай, что по-прежнему станешь применять свои навыки лишь в таком виде, как я тебя учил,… с толком и без лишней жестокости! Я не хочу, чтобы помимо твоих обидчиков пострадали ещё какие-нибудь люди… – настоятельно попросил Гюнтера Ойген Карлович, видя, как он решительно настроен.