Это только некоторые инциденты, которые могут прийти в голову людям по всему миру, когда они задумаются об «одном из немногочисленных случаев, когда была с уверенностью доказана» причастность Имада Мугнии к террористическому акту.

Соединенные Штаты также возлагают на Мугнию ответственность за взрыв террористами-смертниками двух начиненных взрывчаткой грузовиков у военных казарм, в результате которого погибли 299 человек—241 американский моряк и 58 французских десантников, – равно как и предшествовавшее ему нападение на американское посольство в Бейруте, унесшее жизни 63 человек и ставшее особенно ощутимым ударом, если учесть, что в тот момент там как раз проходило совещание должностных лиц ЦРУ[64]. В то же время, по информации Financial Times, взрыв осуществили боевики не «Хезболлы», а «Исламского Джихада»[65]. Во всяком случае, Фаваз Джерджес, один из ведущих специалистов по джихадистским движениям и Ливану, написал, что ответственность на себя взяла «неизвестная группировка, назвавшая себя “Исламский Джихад”»[66]. Голос, говоривший на классическом арабском, призвал всех американцев уехать из Ливана или же встретить смерть. Было заявлено, что «Исламский Джихад» на тот момент возглавлял Мугния, но доказательств этого, насколько мне известно, почти нет.

Мнение мира на этот счет не изучалось, но, вероятно, может наблюдаться некоторая нерешительность в плане того, стоит ли называть «террористическим актом» нападение на военную базу в другой стране, особенно когда американские и французские военные осуществляли массированные обстрелы с моря и воздушные удары по Ливану, а вскоре, в 1982 году, США, в дополнение ко всему, еще и решительно поддержали вторжение Израиля в Ливан, в результате которого погибли около 20 тысяч человек, была разорена вся южная часть страны, а значительная часть Бейрута превратилась в руины. В итоге, когда после бойни в лагерях беженцев Сабра и Шатила международные протесты приобрели слишком острый характер, чтобы их и далее игнорировать, президент Рейган от этой поддержки отказался[67].

В Соединенных Штатах, чтобы объяснить наше решающее участие в этих страшных военных преступлениях, израильское вторжение в Ливан, как правило, представляют в виде реакции на террористические атаки Организации освобождения Палестины (ООП), осуществляемые с ее ливанских баз. В действительности на приграничной ливанской территории целый год царило затишье, нарушаемое лишь многократными израильскими нападениями, унесшими не одну человеческую жизнь, которые ставили своей целью спровоцировать ответ ООП, чтобы воспользоваться им в качестве предлога для запланированного заранее вторжения. Истинную же задачу в те времена не скрывали ни израильские лидеры, ни комментаторы: сохранить израильский контроль над оккупированным Западным берегом реки Иордан. Любопытно, что единственной серьезной ошибкой в книге Джимми Картера «Палестина: мир, а не апартеид» является бесконечное повторение пропагандистской мантры о том, что причиной израильской агрессии были атаки ООП с территории этой страны[68]. Книга вызвала шквал критики, предпринимались яростные попытки найти хоть пару фраз, которые можно было бы неправильно истолковать, но на эту вопиющую ошибку— одну-единственную – никто не обратил внимания. Что вполне понятно, потому как она всецело удовлетворяет критериям приверженности практике фабрикации полезных доктрин.

Еще одно голословное обвинение сводится к тому, что Мугния был «вдохновителем» взрыва посольства Израиля в Буэнос-Айресе 17 марта 1992 года, в результате которого погибли 29 человек. По информации Financial Times, взрыв стал ответом на «убийство Израилем бывшего лидера “Хезболлы” Аббаса аль-Мусави во время одного из воздушных налетов на юг Ливана»[69]. Никаких доказательств этого убийства не требуется: Израиль гордо поставил его себе в заслугу.

Мир может проявить некоторый интерес к обстоятельствам этой истории. Аль-Мусави был убит с вертолета, поставленного Соединенным Штатами, далеко к северу от незаконной израильской «зоны безопасности» в Южном Ливане. Он возвращался в Сидон из деревни Джибхит, где произнес речь над могилой другого имама, убитого израильскими военными; во время обстрела из вертолета также погибли его жена и пятилетний ребенок. (К слову, Израиль использовал поставленные ему США вертолеты и для обстрела автомобиля, перевозившего тех, кто выжил после нападения на больницу[70].)

После убийства семьи аль-Мусави «“Хезболла” изменила правила игры», как проинформировал израильский Кнессет Ицхак Рабин[71]. До этого ракеты по Израилю не выпускались. До этого правила игры сводились к тому, что Израиль мог осуществлять свои смертоносные атаки где угодно в Ливане и когда ему заблагорассудится, а «Хезболла» отвечала единственно в границах оккупированной Израилем ливанской территории.

После убийства лидера (и его семьи) «Хезболла» стала отвечать на израильские преступления ракетными ударами по Северному Израилю. Они, конечно, были нетерпимым террором, поэтому Рабин осуществил вторжение, лишившее крова пятьсот тысяч человек и убившее больше ста тысяч. Безжалостным израильским атакам подвергся даже север Ливана[72].

На юге 80 % жителей Тира бежали, а Набатия превратилась в «город-призрак»[73]. Деревню Джибхит на 70 % разрушили, причем официальный представитель израильских вооруженных сил заявил, что «первоначально ее планировалось уничтожить полностью в силу ее особой значимости для шиитского населения Южного Ливана». Главная цель заключалась в том, чтобы «стереть деревни с лица земли, посеяв вокруг них хаос и разрушение», как описал операцию один из высокопоставленных офицеров Северного командования Израиля[74].

Будучи родиной шейха Абдул-Карима Обейда, за несколько лет до этого похищенного и переправленного в Израиль, Джибхит действительно представляла собой особую цель. По свидетельству британского журналиста Роберта Фиска, по деревне «был нанесен прямой ракетный удар, хотя израильтяне, как предполагается, охотились за женой Обейда и тремя детьми». Те, кто не смог убежать, в ужасе попрятались, писал в Financial Times Майкл Николсон, «потому что любое движение в стенах домов и за их пределами привлекало внимание корректировщиков израильской артиллерии, без конца обстреливавшей избранные цели своими снарядами, сравнивая все с землей». По некоторым деревням иногда выпускалось по десять снарядов в минуту[75].

Все эти действия пользовались решительной поддержкой президента Билла Клинтона, осознававшего необходимость преподать арабушимам суровый урок «правил игры». И Рабин предстал в ипостаси еще одного великого героя и миротворца, столь разительно отличающегося от двуглавого зверья, саранчи и злобных тараканов.

Миру подобные факты могли бы показаться интересными, особенно в свете сомнительной ответственности Мугнии за ответный террористический акт в Буэнос-Айресе.

Другие выдвинутые против него обвинения включали в том числе подготовку защиты «Хезболлы» от израильского вторжения в Ливан в 2006 году, что, разумеется, стало недопустимым террористическим преступлением по стандартам «мира». Наиболее заурядные апологеты американских и израильских преступлений торжественно заявляют, что если арабы целенаправленно убивают гражданских лиц, то США и Израиль, будучи демократическими государствами, делают это непреднамеренно. Совершаемые ими убийства носят случайный характер, поэтому их моральный уровень нельзя сравнивать с нравственным разложением противника. В частности, такой позиции придерживался Верховный суд Израиля, одобривший суровое массовое наказание народа Газы, лишив его электроэнергии (следовательно, и воды, канализации и других элементарных благ цивилизации[76]). Примерно такой же линии защиты Вашингтон придерживается и тогда, когда речь заходит о некоторых его былых грешках, таких как ракетный удар в Судане в 1998 году, уничтоживший фармацевтический завод в городе аль-Шифа[77]. Он, вероятно, повлек за собой смерть десятков тысяч человек, но ведь по чистой случайности, потому как преднамеренным убийством это никак не назовешь.