Рядом с графиней Анна почувствовала себя дурнушкой, несмотря на красивое платье и прическу, которую сделала Марфа-искусница. Она хоть и считала, что внешностью она не обижена и была вполне симпатичной молодой женщиной, с сравнении с графиней она определенно проигрывала. В Петербурге мужчины не раз оглядывались на нее, что вызывало ревность Якова. Но если на нее мужчины оглядывались, то к ногам графини они без сомнения падали…
Князь улыбнулся в ответ графине и поприветствовал ее: «Вы как всегда обворожительны, cherie. Вы прелестны в этом платье. Надеюсь, дорога Вас не слишком утомила?» Он поцеловал ей руку, даже не задержав ее в своей. И все. Все. Анна не знала, что и думать про Павла — что он слепец, глупец… или не совсем… мужчина… чтоб такую женщину встретить лишь одним легким поцелуем руки. Но, похоже, графиня от князя большего и не ожидала.
— Нет, нет, князь, в Вашем экипаже путешествовать одно удовольствие.
— Наталья Николаевна, это Анна Викторовна Штольман, жена моего племянника.
— Анна, это Наталья Николаевна, графиня Потоцкая, — представил князь дам друг другу.
— Приятно познакомиться, Ваше Сиятельство.
— Ваше Сиятельство? Ни в коем случае. Только Наталья Николаевна. В доме князя никаких Сиятельств, он это не приветствует. Но мне тоже очень приятно, Анна Викторовна. Мне очень хотелось с Вами увидеться, и я рада, что князь пригласил меня к себе, когда Вы гостите у него.
— Наталья Николаевна, Матвей проводит Вас в Ваши комнаты. Мы с Анной будем ждать Вас в малой гостиной. Скоро обед.
За столом князь посадил Анну по правую руку от себя — как почетную гостью, что ее удивило. Она думала, что на этом месте будет сидеть графиня. На столе стоял очень красивый сервиз — наверное, его доставали для особых поводов.
— Я решил постараться угодить с обедом обеим дамам. Сегодня будет форель в белом вине, мне доложили, что тебе, Анна, понравилась рыба.
— Да, очень, очень вкусно.
— Ну карп ни в какое сравнение с форелью не идет. Вот ее Харитон готовит так, что думаешь только о том, чтоб ненароком не съесть всю рыбину самому, а оставить еще что-то и гостям, — улыбнулся Ливен. — А Вы, графиня, насколько мне кажется, не отказались бы от фазана с трюфелями.
— Не отказалась, — кивнула Наталья Николаевна.
Кроме упомянутых хозяином блюд им подали суп-пюре из шампиньонов, заливную ветчину и страсбургский пирог. Интересно, у графини тоже был такой искусный повар или у нее дома все же подавали не такие изысканные блюда? На десерт Матвей принес фрукты и всевозможные пирожные.
— Угощайтесь, дамы, здесь на любой вкус. Для Вас, Наталья Николаевна, бисквиты с шоколадным кремом, тебе, Анна, по-моему, нравятся корзиночки с фруктами, а я ни за что не упущу возможность полакомиться «наполеонами». Аня, ты тоже попробуй — лучше, чем их выпекает Харитон, я не встречал нигде, даже в лучших столичных ресторанах и кофейнях. А вот эклеры меня впечатлили у вас в Затонске. Представляете, графиня, в Затонске в ресторане при Дворянском Собрании повар-француз.
— Француз? Из Франции?
— Нет, из России, полукровка. Но готовит так, что иным столичным поварам стоило бы у него поучиться. А уж какие эклеры печет — язык проглотишь… Анна, ты не знаешь, как он оказался у вас в Затонске?
— Дядя Павел, я даже и не знала, что у нас в городе есть повар-француз… У меня как-то больше знакомых немцев — доктор Милц, аптекарь Кауфман, теперь вот Штольман…
— Ливен, — поправил ее князь.
— Пусть так, — согласилась Анна, — но все равно немец.
— Определенно немец.
— Как Вам понравился Затонск, князь?
— Очаровательный городок. Оказывается, помимо Якова и Анны у меня там есть знакомый. Анна упомянула доктора Милца, так вот когда-то очень давно, когда я был отроком, он лечил меня в Петербурге. Прекрасный человек и замечательный врач. Кроме всего прочего он еще и патологоанатом, помогает в том полицейском управлении, где Яков — начальник сыскного отделения.
Анна посмотрела на Ливена.
— Да, Аня, ты права, что это я за столом про такие вещи? Это мы с тобой к такому привычные, а графиня — дама чувствительная. Наталья Николаевна, Вы уж меня, неотесанного вояку, простите… — улыбнулся князь.
— Прощаю… А Вы, Анна Викторовна, что же за столом такие разговоры с мужем ведете?
— Про расследования? — уточнила Анна. — Да, бывает такое… — она не стала говорить графине, что когда-то помогала будущему мужу в расследованиях. Что, собственно говоря, на месте преступления они и познакомились, и их романтические отношения развивались благодаря именно расследованию преступлений.
— Князь, а какие планы у нас на сегодня?
— К сожалению, дамы, сейчас я не смогу уделить Вам время, — посетовал Ливен, допивая свой чай. — Но обещаю весь вечер после ужина посвятить Вам. А теперь прошу меня извинить, служебные дела не терпят отлагательств.
Анна хотела спросить кое-что у Павла, но пока обменивалась с графиней парой ничего не значащих фраз, он уже успел уйти, и ей пришлось побеспокоить его в кабинете. Он уже погрузился в дела. Перед ним лежал план какого-то здания с прилегающей территорией. На плане были пометки. Анна заметила это краем глаза, когда Павел убирал его в зеленую папку при ее приближении к столу.
— Да, Аня?
— Прости, я не думала, что ты уже занят… Я сегодня, наверное, допишу письмо Якову, только у меня нет конверта, и я не знаю, откуда его отправить.
— Вот возьми, — князь вытащил конверт из ящика стола.
— Так он же… с вензелем…
— Ну, а какой еще может быть у Его Сиятельства? У меня все такие. Других нет.
— А Якову ты присылал письма в обычных…
— У Матвея брал, — честно сказал Ливен. — Если хочешь, спроси у него.
— А письмо потом куда? Ему отдать?
— Нет, мне отдай. Если закончишь поздно, положи его мне на стол. Я утром заберу его во дворец, там отправят с дворцовой почтой.
Графиня ждала племянницу князя у входной двери, держа в руке свою шляпку:
— Анна Викторовна, не желаете прогуляться, раз князь занят?
— С большим удовольствием, Наталья Николаевна. Только отнесу к себе конверт и тоже возьму шляпу.
========== Часть 6 ==========
— Вы хотите погулять в каком-то определенном месте или Вам все равно? — спросила графиня.
— Все равно. Можно просто прогуляться по саду. Или посидеть на скамье у пруда.
— Скамья у пруда, пожалуй, подходящее место для беседы. Вы ведь не против поговорить?
— Конечно, нет.
Обе дамы расположились на скамье у пруда, в котором плавали лебеди и утки.
— Анна Викторовна, Вы — замужняя женщина, поэтому, думаю, Вы понимаете, что мы с князем не просто хорошие знакомые.
— Да, он говорил, что Вы — его дама сердца.
— Нет, не дама сердца, будем называть вещи своими именами, всего лишь любовница. Дамой сердца я не буду никогда, — чуть грустно улыбнулась графиня.
— Почему же?
— Потому что выражение дама сердца, по моему мнению, подразумевает, что у мужчины к женщине имеется сердечная привязанность, а подобного от князя ожидать не приходится. Свое сердце он больше не отдаст никому. Себя — да, но не сердце… Его сердце было отдано женщине лишь однажды, много лет назад… Вы ведь все равно рано или поздно узнаете, что в жизни князя была трагическая история. Когда-то он безумно любил одну женщину, говорят, даже был тайно помолвлен с ней.
— Тайно помолвлен? — Анна сделала вид, что удивилась. Павел не был тайно помолвлен. Он был невенчанным мужем для Лизы, своей любимой женщины.
— Да, говорят, ходили такие слухи. Но свадьбы не было. Эта дама умерла от какой-то болезни. И, судя по всему, с кончиной этой дамы в князе умерли и чувства к женщинам, точнее одно чувство — любовь. Он может чувствовать по отношению к женщинам что угодно — интерес, влечение, даже страсть. Но не любовь.
