Наскоро одевшись, он подошел к окну.

Серый рассвет уступил место новому дню. Небо сияло синевой, по нему гуляли белые облака. Похоже, сегодня будет холоднее, чем вчера. К его комнате не примыкал балкон, и выйти и убедиться в этом он не мог. Он распахнул окно.

Морозный воздух ворвался в комнату, отчего по телу побежали мурашки — все же скоро новый год.

Не обращая внимания на холод, он присел на подоконник, закинув одну ногу на него. Желания притрагиваться к папкам не появилось — времени было еще достаточно, чтобы погружаться в работу. Он хотел несколько минут остаться в воспоминаниях, в мечтах, где он был нужен Аэтель. Где она произнесла те самые слова, что крутились у него в голове прошлый вечер. Но она хотела секса. Вчера он был удивлен, когда девушка заговорила об этом. Ведь раньше она всячески отрицала свое желание. Что вдруг изменилось? Не желание же отблагодарить его за спасение той ночью, ей-богу!

Зашумел мотор. Из этой комнаты нельзя было увидеть, что происходило у подъезда, но достаточно хорошо слышно, чтобы понять, что приехала машина. Послышались голоса. Мужской — скорее водитель. И женский. Аэтель. Она уезжала сейчас. Чувствуя, как негодование поднимается в его душе вновь, мужчина с громким стуком закрыл окно.

Она действительно прощалась этой ночью. Возможно ли, что ее действия означали «спасибо»? Взгляд упал на кровать. Если судить по ее поведению в постели, она была благодарна за свое спасение. Очень. Такую пылкость он наблюдал лишь однажды — когда она была под марессом. О чем он и спросил. Но получил отрицательный ответ. Как и на то, что она пьяна. Мужчине тогда было не до выяснения правды.

Взгляд наткнулся на лежавший у кровати чулок. Она даже не стала забирать свои вещи, торопясь покинуть Тельнас. Злость охватила его и мужчина, отыскав все предметы вчерашнего туалета девушки, бросил их в урну. Это нисколько не успокоило его. Но крушить все вокруг не имело смысла — не поможет освободиться от чувств в душе. Сейчас мужчина не отказался бы от спарринга или боксерской груши.

Себастьян взъерошил волосы. Лучше заняться работой. Не стоит думать о том, что не изменить.

Ему принесли завтрак. Но есть не хотелось. Мужчина налил себе лишь кофе, не потрудившись сесть за стол. Он просто не мог сидеть. Беспокойство, злость, разочарование бушевали в нем, и никак не могли найти выхода. Сделав несколько глотков, Себастьян понял, чего ему не хватает. Приблизился к мини бару и добавил янтарной жидкости в темный напиток. Это поможет немного расслабиться. И, возможно, сосредоточиться на работе.

Взгляд упал на пару небольших бутылочек с «чудо» средством странников, стоящих рядом. Он думал Бертольт их все «конфисковал». Похоже, что-то осталось.

Вайерд сел в кресло, поставив на столик рядом чашку. Придвинул стопку с папками ближе и взял верхнюю, ту, что начал просматривать еще вчера, когда к нему впустили девушку. Она была взволнована. На щеках был легкий румянец, вызванный либо морозным воздухом, либо смущением. Мужчина мотнул головой, прогоняя воспоминания. Но вместо этого перед глазами встала другая картина. Как она выгибалась под ним, стонала, путая его имена и называя то «Беном», то «Себастьяном». Как блестели ее глаза, когда она смотрела на него. Так открыто, честно.

Он зажмурился. Шумно выдохнул. Сделал глоток из чашки и вновь сосредоточился на словах в отчете.

Но надолго Вайерда не хватило. Мысли то и дело возвращались к Аэтель.

— Черт возьми! — со злостью захлопнул очередную папку и кинул ее на стол. Он не понимал почему она уехала. Если она не хотела отношений с ним, как сказала, то зачем нужна была эта ночь? Или если у нее есть какие-то чувства к нему, пусть только физическое влечение, почему она отказала? Все это не укладывалось в его голове. Ее поведение не вязалось с ее словами.

О чем она вообще думала, когда просила об этой ночи?

Не в силах сидеть на месте, мужчина мерил шагами комнату. Почему он ее отпустил? Почему, когда понял, что она уезжает, не попытался остановить? Из-за короткого «да»? Из-за того, как она благодарила за спасенную жизнь? Что-то не сходилось, ускользало от него. Что-то, что он не смог понять. Аэтель уже давно уехала и наверняка села на корабль. Бежать за ней бессмысленно. И его вряд ли выпустят из комнаты. И все же сидеть здесь…

Мужчина схватил куртку и двинулся к двери, еще сам толком не зная, что будет делать — просить аудиенции или прорываться с боем. Но ни того, ни другого не произошло. Лишь Себастьян приблизился к двери, как та сама распахнулась, впуская посетителя.

Вошедший удивленно посмотрел на него и молча прикрыл дверь.

— Насколько я знаю, тебе разрешили лишь посетителей, а не прогулки вокруг имения, — заметил Энвор. — Хотя сдается мне, ты не круги у дома собрался наворачивать.

Себастьян молча кинул куртку на спинку дивана, понимая какую глупость сейчас чуть не совершил. Опять.

— Что заставило тебя потерять голову? Не отчеты же Джозо, — кивнул он на папки на столе.

— Сам не знаю, — взлохматил волосы брюнет. — Не могу сосредоточиться.

— Дело в ней? — он не спрашивал. И через паузу добавил, — она уехала.

— Знаю, — отозвался Вайерд и подошел к бару. Взял две бутылочки, одну кинул гостю. — Она приходила.

Энвор посмотрел на мутную, зеленоватую жидкость в бутылке. На вкус она наверняка не лучше, предположил он, поморщившись.

— Вообще-то обед только перевалил.

— Уже почти четыре, — пожал плечами Себастьян. — И это просто настойка. На травах.

— Это с которой тебя плющило, когда ты приехал? — усмехнулся мужчина.

— Нет. Та на грибах была. Эта как успокоительное.

— Зачем нам успокоительное? — осторожно поинтересовался Марин. Себастьян молча забрал емкость и поставил на столик рядом со своей. Вернулся к бару, взял два бокала и бутылку с виски.

— Такое устроит? — помахал он ею из стороны в сторону, держа за узкое горлышко.

— Что-то случилось? — нахмурился Энвор. Он не помнил случая, когда Себастьян так хотел выпить. Притом, похоже, не важно, что именно употребить.

— Обязательно должно что-то случиться? Я наконец-то могу принимать посетителей. Это стоит отметить. А то мне надоела компания старика и четырех стен.

Энвор пожал плечами. И сел на диван. Себастьян пристроился рядом в кресле. Разлил по бокалам янтарную жидкость.

— Значит, запрет на посещения снят, — бодро произнес он. — Что еще нового?

— Вирая поживет какое-то время у Леони. Присмотрит за Кори.

— У Кори и так слишком много нянек, зачем там еще Вирая? — он сделал глоток и посмотрел на друга. Марин сменил тему:

— Сегодня я подал заявление на перевод.

— Перевод? С чего вдруг, Энвор?

— У меня растет дочь. И я хочу быть рядом.

— Извини, не подумал, — откидываясь на спинку кресла произнес он, прикрыл глаза ладонью. — Конечно, ты хочешь быть ближе к дочери. Тебе повезло с Лео.

— Да уж. Она дала мне испытательный срок.

Себастьян усмехнулся, и посмотрел на хмурое лицо собеседника.

— Пляшешь под ее дудку?

— Я просто хочу быть с ней. И не важно, что взбредет ей в голову, если она любит меня.

Брюнет промолчал, задумавшись о своем. Энвор смотрел, как хмурится его лицо. И словно не желая, чтобы злые слова сорвались с губ, Себастьян вылил половину содержимого бокала в себя, не обратив внимания, что Марин к своему даже не притронулся.

— Что думаешь делать? — осторожно поинтересовался гость.

— А что я могу? Буду и дальше сидеть в этих стенах, пока Аксён не изменит указаний. А потом, — он сделал паузу, словно сам еще не решил этот вопрос. Вайерд перекатывал бокал между ладоней, невидяще уставившись на плескавшуюся в нем жидкость. Но все же закончил. — Работать.

— Не думаешь найти ее?

— Зачем? — он залпом допил остатки и с глухим стуком поставил бокал на стол. — Она сделала выбор.

— Возможно, она ждала каких-то слов от тебя? — осторожно заметил мужчина.

— Она вчера ясно дала понять, что не хочет отношений со мной. Никаких. Я не буду держать ее силой.