Чувствуя, что тело вновь слушается его, Киневард вышел из комнаты, не выпуская притихшей девушки из рук. Она подняла голову, лишь когда яркий свет в ванной начал бить в глаза.

— Встать сможешь? — негромко спросил он. Девушка неуверенно кивнула, слегка щурясь от света, и встала на ноги. Ноги были ватными и слушаться не желали. Бенедикт начал скидывать с себя остатки одежды, и уже через несколько мгновений стоял перед ней обнаженный.

— Потрёшь мне спину?

Аэтель опять лишь кивнула, но уже чувствовала, что силы возвращаются к ней, прогоняя усталость.

— Все хорошо? — забеспокоился он. — Я сделал тебе больно?

Он взял ее за руки, и начал осматривать запястья, где краснели следы от наручников.

— Все хорошо. — Положила поверх его руки ладонь девушка. Улыбнулась. И замешкавшись на секунду, прильнула к нему, обняв за талию. — Кому-то нужно потереть спину? — игриво произнесла она, подталкивая его к душевой кабине. Киневард еще раз с сомнением посмотрел на нее, но успокоившись, положил руки ей на плечи, скидывая платье и порезанный бюстгальтер на кафель.

Если Аэтель и думала, что все закончится лишь мытьем, то вскоре поняла, как ошиблась. Она сама начала ласкать желанное для нее тело, сама потянулась за поцелуями, льнула к мужчине, распаляя его все больше. Поэтому, позже, когда дыхание уже начало выравниваться, удивилась, как они не поскользнулись на мокром кафеле и не упали. Потом Бен осторожно растер ее полотенцем, и на руках отнес к себе в комнату, хоть она и пыталась возразить.

Расслабленные они лежали на постели. Мужчина положил голову ей на грудь, обхватил рукой талию. Аэтель лениво ерошила его еще чуть влажные волосы одной рукой, другой неторопливо поглаживала руку, что лежала поверх ее живота. Почти там, где в ней росла жизнь.

— Завтра все вернется к тому, как было, — негромко заметила она.

Мужчина напрягся, поднял голову.

— Ты этого хочешь?

— Секс не решит наших проблем.

— Мы можем решить их сами. Нам лишь нужно время.

Когда-то она говорила эти слова себе.

Но сейчас у нее не было времени. Ее беременность со временем будет заметна, а она хотела разобраться со всем до того, как это случится.

— Твой образ жизни не для меня. Если б ты рассказал обо всем в Риорике, я бы никуда не пошла, оставшись в номере.

— Как я мог рассказать об этом, если ты думала, что ольгердцы виновны в смерти твоих родных?

— Я и сейчас так думаю.

========== Глава 25 ==========

— Думаешь, я причастен к этому? — взгляд синих глаз поймал серые. Аэтель отвернулась в сторону.

— Не знаю.

Бенедикт резко сел.

— Не стану тебя переубеждать.

Мужчина встал с постели, достал чистые вещи из шкафа и начал одеваться. Аэтель наблюдала, как он складывает комплект сменной одежды в рюкзак, с которым практически не расставался в путешествиях. Сердце сжалось. Он опять уходит?

— Скажи, что ты делал в ту ночь на стоянке! — Девушка вскочила с постели и приблизилась к нему. Мужчина закинул рюкзак в одно из кресел, обернулся к ней.

— Спасал тебя! Думаешь, не стоило? — глаза зло сверкнули. Но было похоже, что он больше злился на себя, чем на нее.

— Почему только меня? — севшим голосом спросила она. — А как же Андор и тетушка?

— Я не имел права спасать даже тебя! — он приблизился почти вплотную, медленно протянул руку, коснулся прядки волос, свисающую на лицо. Заправил за ухо. — Я не могу тебе ни о чем рассказать. Сейчас не могу. Возможно, и после тоже. Ты либо веришь мне, либо нет.

— Ты предлагаешь мне слепо довериться? — покачала она головой.

— Да. — Он погладил ее по щеке. — Через пару дней ты уедешь отсюда. У тебя еще есть время подумать, определиться. Если захочешь в Риорику, я не буду тебя удерживать. Но если захочешь быть со мной… — он замолчал и, словно задумавшись, поглаживал ее нижнюю губу. Медленно склонился и коснулся ее губами. — Если захочешь, я покажу тебе Аламеду. Мой дом.

— У тебя есть дом?

— Да. И я приглашаю тебя туда.

— Но взамен я не должна тебя ни о чем спрашивать? — прищурилась она, вспомнив давний разговор в лесу. — Ты будешь приходить и уходить, а я молчаливо ждать тебя?

— Сомневаюсь, что ты сможешь молчаливо ждать меня, — улыбнулся он. — И ты можешь спрашивать.

— Но ты не будешь отвечать, — поняла она. Бенедикт промолчал. Аэтель покачала головой. — Я не хочу жить в иллюзиях и лжи.

— Все, что я рассказывал про себя — правда. Единственное — я не могу говорить о работе.

— Твоя жизнь и есть работа.

— Это не так.

— Ты просишь слишком многого.

Аэтель не желала принимать его условия. Она понимала, если согласится, почти всегда будет одна. А она не хотела быть одна. Она хотела семью. Предложение Бенедикта не сильно отличается от ее планов. Только она не будет ждать его днями и ночами. Она будет знать, что он не придет, и не истязать себя ожиданием.

Чувствуя, как отчаяние захлестывает ее, она прижалась к его телу, пряча лицо на груди. Это был второй раз, когда она увидела его растерянность. Мужчина замер.

— Ты осознаешь, что сейчас прижимаешься ко мне голым телом? — с хрипотцой спросил он, так и не решившись обнять ее в ответ.

Девушка подняла к нему лицо. Она не хотела сейчас обсуждать будущее. Она решила насладиться настоящим, на время забыть о проблемах. Если они перестанут ругаться, они смогут прийти к какому-нибудь решению. И не важно каким оно будет. У них еще есть несколько дней.

— И ты осознал это только сейчас?

— Ты думаешь, я слепой?! Я не собираюсь набрасываться на тебя.

Аэтель видела, как ему хочется это сделать. Маленький чертенок в душе коварно посмеялся. Девушка легонько потерлась о мужчину, прижимаясь крепче. Возможно, у нее получится заставить его изменить условия их отношений.

— Значит, ждешь, что я сама это сделаю? — руки облапали его плечи, прошлись по спине. Остановились на упругой заднице. — Набиваете себе цену, мистер Киневард?

— Эль. — Бенедикт тут же обнял ее, завладел губами.

Девушка довольно отметила, что желание охватило не только ее. Руки скользнули к груди, нашли пуговки рубашки и начали торопливо их расстегивать. С довольным вдохом ладони легли на грудь. Она чуть отстранилась, заглянула в его темные глаза. И коснулась губами его горячей кожи, лизнула. И осмелев, начала покрывать его грудь легкими поцелуями, иногда касаясь его языком. Руки блуждали по телу, поглаживая, пощипывая, царапая. Ей хотелось, чтобы он стонал от удовольствия, просил, совсем как она недавно в игровой. Она коснулась его сосков, вспоминая, что он проделывал с ней и пытаясь повторить. Но мужчина стоял, чуть запрокинув голову, иногда выдавая лишь негромкие гортанные звуки. Может, она что-то не так делает?

Аэтель сделала шаг назад. Он делал не только это.

Бенедикт посмотрел на нее. Но девушка уже опустила взгляд, провела кончиками пальцев по его животу, вдоль линии брюк. Сможет ли она? Дорика уже делала это, но тогда действовал наркотик. Боясь, что передумает, она быстро схватилась за ремень и расстегнула его. Затем молнию. И потянула вниз. Доказательство его желания красноречиво смотрело на нее.

— Эль. — Мужчина приподнял ее лицо за подбородок. Аэтель видела, что он хотел остановить ее. И, прежде чем он успел что-либо сказать, она сжала пальцы вокруг возбужденного члена, довольно наблюдая за его реакцией.

Бенедикт шумно выдохнул и прикрыл глаза. Девушка опустилась на колени, не отказав себе в удовольствии пройтись пальцами по его телу, почти царапая. Она уткнулась носом в его живот, чуть прикусила кожу, заставив мышцы дрогнуть. И тут же обхватила его член губами, вбирая его в рот. Сделала несколько движений вперед-назад. Помогая себе руками, провела вдоль ствола языком, накрыла головку, обвела ее языком. И вновь по всей длине вдоль венок.

Бенедикт положил руку ей на затылок, запутался пальцами в волосах. Дальше она действовала интуитивно, подстраиваясь под легкое давление его руки и сбивчивое дыхание. Мужчина чуть поддавался бедрами навстречу. Девушка ласкала его с энтузиазмом, которого от себя изначально не ожидала, чувствуя, как желание сильнее разгорается в ее теле, заставляя мышцы сжиматься внутри.