— Я тебе не верю. — Руки нежно прошлись от плеч вниз — вверх. Мужчина прошелся губами вдоль шеи, пощекотал дыханием кожу за ушком, вызывая дрожь в ее теле. — Скажи мне это, глядя в глаза.

— Я не обязана тебе что-то доказывать, — с паническими нотками возмутилась она.

— Да, тебе не нужно этого делать, — согласился он. И развернул ее к себе лицом, чтобы увидеть, как порозовели ее щеки, как начинают блестеть глаза. — Я и без слов вижу твое желание.

— Не принимай желаемое за действительное.

— Ты же хочешь меня.

Он склонился, желая поцеловать ее, но Аэтель отвернулась. И губы прошлись лишь по уголку губ и щеке. Она чувствовала его тепло, его едва уловимый запах, дыхание на своей коже. Он прижался щекой к ее щеке.

— Не мучай нас. Не отталкивай меня.

— Я. Тебя. Не. Хочу.

Сердце трепетало и так хотелось сдаться, прижаться к нему. Но она не могла. Не имела права. Он ольгердец. Он лгал. Ему нельзя поддаваться.

Ладони сжались в кулаки, ногти впились в кожу, причиняя боль, отрезвляя.

— Почему ты упорствуешь? — он с силой сжал пальцы на ее плечах. Посмотрел в лицо. — Ведешь себя, как обиженный ребенок! Пора уже принять действительность и жить дальше.

— Тебе тоже пора принять то, что я отказалась от тебя. Хватит мучить меня своим назойливым вниманием. Чувства уже остыли.

— Если б это было правдой, так и было бы.

— Почему ты не веришь?

— Я покажу.

Лучше б она скрылась в комнате, как только вернулись мужчины. Сейчас, зажатая между Бенедиктом и окном, бежать было некуда. Она слишком поздно поняла, как уязвима ее позиция с противником, превосходящим в силе. Как бы она не уворачивалась и не сопротивлялась, он все равно сжал ее в своих объятиях и завладел губами, подчиняя, сминая ее мысленные преграды. Аэтель чувствовала, как желание разгорается в ней. Сердце начинает биться сильнее. Руки тянутся к нему, а не отталкивают. Совсем как в дилижансе. Тело предает ее. Снова.

Девушка замерла. Эта мысль отрезвляла, хоть и не уменьшала желания. Дважды наступать на одни и те же грабли…

Она уперлась ладонями ему в грудь.

— Хватит! — вышло тихо и хрипло. Совсем не так как ей хотелось. — Это ни к чему не приведет.

И снова он отпустил ее. Не сказал ни слова. Развернулся и ушел, хлопнув дверью в комнату.

Аэтель почувствовала, как ее начала бить дрожь. И сейчас она не могла сказать почему. То ли желание искало выход, то ли отчаяние. Она судорожно несколько раз вдохнула. Нужно успокоиться. Выйти. Побыть одной.

Обычно, когда ей хотелось побыть в одиночестве, девушка шла в парк. Но сегодня прогулка не принесет ей облегчения. Она решила поплавать в бассейне. Зайдя в спальню за купальником, Дорика встретилась с хмурым взглядом Вираи. Но проигнорировав его, начала собирать сумку.

— Куда собралась?

— В бассейн.

— С чего вдруг сейчас? Ты ж утром ходила.

— Захотелось.

— Знаю я чего тебе захотелось, — хмыкнула брюнетка. — Энергию девать некуда? Так ты к Бену лучше иди. Он твое «шило» успокоит.

Аэтель лишь убийственно посмотрела на нее и вышла. Сама пусть идет к Бену. А Аэтель не станет спать с ним. Как бы сильно ей этого ни хотелось, она не поддастся его чарам. Смогла сегодня. Сможет и в следующий раз.

Нагрузка в бассейне принесла усталость телу, хотя отголоски желания продолжали гулять в ней. Но уже столь слабые, что она могла отмахнуться от них и переключиться на что-то другое. Возвращаясь, девушка чувствовала себя уверенней.

Когда она вернулась, Вирая пыталась задеть ее подначками. Но Дорика игнорировала все нападки. Хоть внутри еще одолевали сомнения, но внешне она сохраняла спокойствие. Похоже, выступления в цирке помогли отключаться от посторонних раздражителей. Сегодня, этим раздражителем была Вирая.

Уже поздним вечером, Дорика погрузилась в чтение, расположившись на постели. Она настолько погрузилась в сюжет, что не сразу поняла, что брюнетка обращалась к ней. Аэтель вопросительно посмотрела на нее.

— Может, ты пойдешь? — повторила вопрос брюнетка. Глаза с лукавым любопытством смотрели на нее. — Мы можем меняться. Я смогу несколько ночей провести без него.

Значит, Вирая собиралась в комнату к Бену.

От такого предложения девушке хотелось рассмеяться. Вирая не видела ничего плохого в том, чтобы делить Бенедикта между ними. И он, похоже, тоже не имел ничего против. Но Аэтель претила эта мысль.

— Иди, не заставляй себя ждать, — отозвалась она.

— Я пойду. Но мы обе знаем, кого он хочет.

— Мне все равно, чего он хочет. Я никуда не пойду.

— Не понимаю, — покачала девушка головой, чуть сдвинув тонкие брови. — Любой другой бы давно взял то, что принадлежит ему. Не пожалей потом, дурочка!

Дорика сдержалась, чтобы не запустить в брюнетку книгой. Иногда Вирая выводила ее из себя подобными странными репликами. При том, что после отказывалась хоть как-то объяснять, что она имела в виду. Она догадывалась — то, что говорила девчонка, знает каждая ольгердка — и ей просто хотелось вывести ее на чистую воду. Ведь в то, что Аэтель силвийка, она не поверила с самого начала и ждала, когда та признается в этом.

Пожав плечами, Вирая вышла из комнаты.

Спустя несколько дней, Аэтель сидела на кухне, кутаясь в тонкий шарф. Чувствовала она себя весьма странно. Ее знобило, но она не видела для этого причин. Пару дней назад девушка почувствовала недомогание, и предположила, что начинает заболевать — возможно, до конца не просушилась после плаванья в бассейне, все еще взбудораженная после разговора с Беном. Вирая, узнав о ее состоянии, когда девушка случайно проговорилась, лишь фыркнула:

— А нечего было в бассейн вечером ходить.

Другой реакции она и не ожидала, поэтому, следующие слова брюнетки несколько удивили.

— Хотя могу дать тебе средство, — задумчиво произнесла она, разглядывая ее. — Оно поможет укрепить состояние. Только нужно сходить за ним, дома его нет.

Аэтель совсем не хотелось болеть, поэтому она согласилась с Вираей. И сейчас девушка все же не разболелась, но и не чувствовала облегчения. Тело продолжало то иногда знобить, то накатывало жаром. Иногда состояние ухудшалось, и ее начинала бить дрожь. Горло пересыхало, а прикосновения к телу вызывали нервную дрожь. Аэтель совсем растерялась не понимая, что с ней творится. Даже вспоминая бабкины записи, она не могла припомнить ничего с похожими симптомами.

Но никаких трав с собой у нее не было. А идти в медкорпус ей совсем не хотелось, поэтому она решила подождать, когда ей станет легче. К тому же Вирая вновь проявила заботу, интересуясь, как девушка себя чувствует. И, узнав, что лучше Дорике не стало, дала ей какое-то новое лекарство. Посильнее.

Все еще пытаясь понять, что с ней вдруг сталось, Аэтель пила чай маленькими глотками. Сегодня она могла позволить себе расслабиться и не вздрагивать, когда в комнате открывалась дверь — с утра Бенедикт ушел на тренировки. И хоть в апартаментах остался Макс, он не досаждал ей ни с разговорами, ни вниманием.

И сейчас, зайдя на кухню, сам налил себе кофе, по обыкновению, отказавшись от услуг девушки. Она была и рада этому, чувствуя, что временами ее слегка потряхивает. Если такое состояние заметит Макс, то обязательно расскажет Бену. А Дорика не хотела, чтобы он приставал к ней с расспросами. Не на все вопросы она хотела давать ответы. Да и чувствовала она себя значительно хуже рядом с ним. Стоило Киневарду оказаться рядом, как все ее нервные клетки реагировали на него, вызывая реакцию в теле, с которой справляться становилось все сложнее. Поэтому Аэтель старалась не попадаться брюнету на глаза, старательно избегая его.

Макс сел за стол и молча принялся за свой напиток. Девушка тоже молчала.

— Через несколько дней мы уедем на тренинг, — допив кофе, произнес Освин. Помолчал, рассмотривая ее. — Это займет около недели. Я бы попросил не ругаться с Вир пока нас не будет. — И добавил, видя, что Аэтель собирается возмущенно возразить. — Но, похоже, в этом уже нет необходимости.