— Тогда идите и скормите им остатки хлеба! — тоже заулыбалась девушка, вырывая руку из пальцев брюнета. — А я пока пойду … присяду.

Как она могла забыть, что Бенедикт с Лесом неладят?!

— А хотя покормим перед уходом, — передумал Бенедикт и последовал за девушкой. — Если хлеб останется.

Детский сад, честное слово! Хорошее настроение, как ураганом унесло. Почему, когда эти двое рядом, они стараются подначить друг друга?

— Может, ты мне почитаешь? Ты говорила, что начала какую-то интересную книгу, — вновь приблизился брюнет к ней, предупреждающе взглянул в глаза, что бы она не говорила глупостей.

— Хорошо, — кивнула она. — Если тебе интересна история о пылкой любви горничной.

Лекс прыснул со смеху, и тут же схватился за живот. Девушка уже и забыла, что оба парня в синяках.

— Почему у вас лица целые? — недоуменно спросила она, разглядывая их. — Ну в смысле… ни одного синяка?

Если так пострадали их тела, то вполне естественно, что и лица должны быть слегка… подпорченные. Ведь это одно из наиболее уязвимых мест.

— На спаррингах одеваются защитные шлемы. — Пояснил Алекс. — Солдатам короля не пристало ходить с разукрашенной физиономией.

— А с синяками по всему телу нормально? — выгнула бровь она.

Аэтель расположилась на покрывале, достала книгу. Правда это был не роман о страстной горничной, а томик поэм и стихов. Но тоже вполне себе романтичных.

Бенедикт осторожно пристроился рядом. И девушка удивленно ахнула, когда его голова пристроилась на ее бедрах. Совсем так, как делают парочки, мелькнуло в голове. Это смущало. Чтобы читать, ей придется положить руку ему на грудь. Но в таком положении читать ей не хотелось — ведь она будет чувствовать его тепло, биение его сердца. А сейчас, когда у нее сумятится в душе, соприкасаться с ним хотелось меньше всего.

В это время Алекс, чуть слышно кряхтя, тоже опустился на покрывало напротив девушки, вытянувшись во весь рост.

Понимая, что лучше не провоцировать лишний раз обоих мужчин, девушка начала читать вслух. Сначала ей было некомфортно находиться под пристальными взглядами обоих мужчин. Но после Бенедикт прикрыл глаза, а Лекс, похоже, потерял запал, ничего не комментируя.

Незаметно подошла Вирая. И не произнося ни слова, села ближе к Бенедикту. Он не обратил на это никакого внимания. Но начал легонько поглаживать руку Аэтель, что лежала на его груди.

Дочитав последнюю строчку поэмы, Дорика закрыла книгу.

— Я и не знала, что бывают такие красивые сказки, — восторженно произнесла брюнетка.

Аэтель думала, что Бен встанет с ее колен, как она закончит, но он не шевелился. Даже не открыл глаз.

— Если б больше времени проводила в книжном, а не в салонах, ты бы знала, — поддел ее Лекс.

— А ты что тут забыл? Врач уже разрешил тебе передвигаться?

— Конечно. Это же несколько синяков!

— Это у Бени несколько синяков. А ты, я слышала, даже идти сам не мог.

Аэтель почувствовала, как Бен напрягся. Опять из-за Вираи? Переживает, что слова Лекса могут задеть ее?

— Слухи преувеличены. К тому же я выполнял наставления, что дал нам врач.

— Врач? — нахмурилась Аэтель. Бен не говорил ничего про врача.

— Да. — кивнул Алекс. — В зале всегда дежурит врач. Возможно, если б он не заставил меня приложить лед, я б и встать сегодня не смог. Да и Бен наверняка тоже.

— Все равно, Бен хорошо тебя отделал, — горделиво вставила Вирая. — Он даже не захотел пить обезболивающее. А ты наверняка без них никак не обходишься.

— Ох, я ж не мазохист! — притворно возмутился русоволосый. — Если нам дали выходной на восстановление, то надо этим пользоваться!

Что же тогда это было вчера? Импровизация? Что за игры в больного?

Аэтель не понимала зачем.

Если Бен уже прикладывал лед, и врач его уже осматривал, зачем нужно было просить ее? Почему нельзя было об этом сказать? А она, как дурочка, начала ухаживать за ним, переживая. Просить принять лекарства. Вот уж и правда, не просто так Вир иногда называет ее: «дурочка»!

— Эль? — он внимательно смотрел на нее. Взгляд синих глаз был настороженным.

— Я просила не называть меня так, — произнесла несколько отстранено Аэтель. Она положила книгу на плед. И посмотрела на Лекса. — Значит, вчера вы все процедуры выполнили еще при враче?

— Конечно. За этим строго следят.

Себастьян резко сел. Но было поздно.

— Какой же ты..! — воскликнула Вир, но тут же прикрыла рот ладошкой. С тревогой посмотрела на Дорику.

Наверное, было все же хорошо, что Бен лежал у нее на коленях, и сейчас он просто не успел развернуться и поймать ее, когда она ловко поднялась и сделала несколько шагов от него. Его рука схватила лишь воздух.

— Бен мне все ноги отлежал, я хочу пройтись.

И не ожидая от кого-либо ответа, двинулась подальше от них.

— Ты все испортил, Бертольт! — воскликнула Вирая. — Я не для того почти два часа в кустах просидела!

— Да что за фигня у вас творится? — услышала она возмущённый возглас Лекса, но не обернулась, а лишь прибавила шагу. Подальше.

Что за фигня творится?

Аэтель не понимала этого так же, как и Лекс.

Почему все, что здесь происходит имеет какой-то непонятный смысл. Зачем Вирая оставила ее наедине с Беном?

Девушка злилась. Почему нельзя было просто пригласить на пикник? Если Бенедикт хотел провести с ней день вдвоем, почему просто не позвал?

Девушка не заметила, что почти бежала. Аэтель остановилась. За ней никто не шел. Можно больше не бегать по лабиринтам парка.

Села на скамейку, обхватила себя руками.

Что за игры эти двое ведут? Она игрушка для забав?

Что вообще Бен хочет от нее?

— Аэтель! Что с тобой?

К ней подошла Милена. Присела рядом. Вид у нее тоже был не радостный.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Да как-то день не задался, — отозвалась Дорика, не желая расстраивать своими проблемами знакомую.

— Все не привыкнешь? — предположила брюнетка.

— Как тут вообще можно привыкнуть?! — она посмотрела на собеседницу. — А ты? Похоже, это не то, чего ты ожидала?

— Нет, вовсе нет, — покачала она головой. — Я знала, как тут будет. Рик подробно рассказал мне. Он сразу предупредил, что мы не вернемся в Риорику ближайшие несколько лет.

— Как… вернемся?

— Ой, я, наверное, как-то не так выразилась.

— Отсюда можно уехать?

— Ну да, — с сомнением произнесла она, — тебе совсем здесь не нравится?

Но Аэтель не ответила. Лишь поинтересовалась.

— Кого ты имела в виду, когда говорила «мы вернемся»?

Милена некоторое время растерянно смотрела на нее, но потом все же произнесла.

— Себя и Рейсу.

Почему-то Дорика не поверила ей. Но не стала настаивать на ответе. Хотя это и показалось ей странным, если Милена имела в виду себя и Рика. Ведь Рик ольгердец. Зачем ему в Риорику?

— Рейсе тоже не нравится здесь?

— Нет, она довольна тем, как все сложилось. — Брюнетка замолчала. Похоже было, что есть что-то, о чем она не хотела говорить.

— Скажи, как отсюда уехать?

— Да так же, как и приехали. Помнишь ворота, там рядом станция. Оттуда можно уехать куда захочешь, как срок контракта закончится.

— А если я хочу раньше?

— Сомневаюсь, что это возможно, — покачала она головой. И воскликнула, вспомнив. — Но если ты хочешь в город, то думаю Киневард сможет сделать для тебя пропуск на несколько часов.

— Какой пропуск?

— Пропуск в город, — повторила девушка. — Киневард сможет в выходной показать тебе Винстоун. Думаю, для тебя он на многое согласится.

— Я не знаю почему все считают, что Бен что-то будет делать для меня. Рейса тоже говорила что-то похожее, правда речь шла о салонах.

— Но он так на тебя смотрел пока мы ехали сюда, словно боялся, что ты сбежишь. Поругался с Алексом. Дело чуть до драки не дошло, когда поняли, что ты женщина Киневарда.

Как много она проспала оказывается во время поездки! И когда только эти события имели место быть?