От его запаха у неё подкашиваются ноги.

Она невзначай опирается на столешницу Сары, продолжая улыбаться.

— Вы не расскажете, что было на встрече комиссаров в Вашингтоне? — осторожно любопытствует Молли с огоньками интереса в глазах.

Ещё бы, ей нужен материал для обсуждения за обедом.

Грейвз хмыкает и думает о том же самом.

— Будет общее собрание, — говорит он. — Там всё и узнаете. Мисс Голдстейн, я жду вашу выписку, — обращается он к Тине и покидает троицу, направляясь в свой кабинет.

Секунду они молчат.

— Он просто потрясающий, — медленно выговаривает Сара, с обожанием глядя ему вслед.

Молли соглашается.

— От его голоса у меня сердце останавливается, — томно говорит она и смотрит на Тину.

Тина моргает.

— Он напоминает мне мистера Дарси, — внезапно признаётся она и смущённо смотрит на подруг.

Сара качает головой.

— Ты перечитала книжек, — сообщает она. — Иди работай, Элизабет.

И подмигивает.

Тина широко улыбается, на секунду забывая о Грейвзе.

Перед тем, как идти к капитану, она долго смотрится в зеркало в женской комнате, покусывая губы и приглаживая волосы.

Она не понимает, что с ней происходит.

Когда Тина подходит к двери кабинета, то осознаёт, что забыла выписку на столе.

Вот же дура, обречённо думает она, разворачиваясь.

В кабинете Грейвз недоуменно слушает, как она удаляется, так и не войдя.

Он откидывается на спинку кресла и смотрит в потолок.

Перед его глазами — улыбающаяся Тина в бежевом платье.

Соберись, Персиваль.

Он выпрямляет спину под тихий стук в дверь — так стучит только она.

— Войдите, — он привычным жестом сцепляет жёсткие пальцы в замок.

Тина замирает посередине кабинета.

В этом платье она кажется Грейвзу особенно нежной.

Она делает ещё два шага и протягивает ему бумагу.

— Вот выписка, — её голос слегка дрожит, и Грейвз это замечает.

— Вы уверены, что хорошо себя чувствуете? — спрашивает он, оправдывая своё беспокойство тем, что он обязан заботиться о подчинённых.

Но Тина слышит неподдельную заботу в его голосе, и её сердце замирает, а потом бьётся быстро-быстро.

Кажется, у неё ситуативная тахикардия. Причина сидит перед ней.

— Да, конечно, — кивает Тина и уверенно добавляет: — Я готова работать.

Грейвз усмехается.

Тина-Тина.

Она против воли смотрит на его губы и тут же краснеет, опуская взгляд.

Грейвз не хочет, чтобы она уходила.

— У вас новое дело? — интересуется он.

Румянец на щеках ей очень идёт.

Тина молча смотрит на него, а потом кивает.

— Ограбление на Ностранд-авеню, — отвечает она. — Уже третье.

Когда дело касается работы, говорить ей гораздо легче.

— Если нужен ордер, вы знаете, где меня найти, — говорит Грейвз и ловит её мимолётную улыбку.

Он бы мог улыбнуться в ответ, но он этого не делает.

Он и так зашёл слишком далеко.

— Свободны, — говорит Грейвз, но, когда Тина подходит к двери, не выдерживает.

Персиваль, возьми себя в руки.

— Вы прекрасно выглядите, Тина, — слышит она, нажимая на ручку.

Что ты творишь, Персиваль?

— Спасибо, — смущённо шепчет она, снова заливаясь красным.

Дверь закрывается за её спиной, а Грейвз всё ещё смотрит туда, где только что стояла Тина.

Он наконец понимает, что с ним происходит.

========== Ностранд-авеню ==========

Тина сидит на переднем сиденье полицейского автомобиля и с тревогой наблюдает за Дэмпси, который одной рукой держит руль, а второй — сэндвич.

— Я хотел спросить… — внезапно начинает напарник, косясь на Тину.

Она молчит и держится побелевшими пальцами за ремень безопасности.

— Не то, чтобы я что-то разнюхиваю… — снова пауза и осторожный взгляд.

Тина, наконец, поворачивает голову в его сторону.

Что он имеет в виду?

Сквозь панику просачивается только одна мысль, в которой фигурирует капитан.

Зря она надела платье; теперь все знают!

Или, может, её взгляды слишком очевидны?..

Но беспокойство у неё в крови и так зашкаливает, поэтому она всего лишь поднимает брови.

— Ты какая-то бледная, — замечает Дэмпси. Тина красноречиво смотрит на сэндвич, но Питер не понимает намеков. — Так вот, я про… — он мучительно молчит, — капитан тебя отругал? — наконец заканчивает он, поджимая губы, будто ждёт, что Тина ему нагрубит.

Она недоуменно хмурится, но тут же усилием воли придаёт лицу обычное выражение: Куинни говорит, что на лбу морщины образуются быстрее всего.

У Серафины Пиквери нет морщин, и у Тины их тоже не будет.

— С чего ты взял? — спрашивает она.

Удивление, граничащее с облегчением, пересиливает осознание того, что риск аварии чрезвычайно велик.

Дэмпси пожимает широкими плечами.

— Ты вышла от него вся покрасневшая, — поясняет он и как ни в чём не бывало откусывает кусок сэндвича.

Немного салата падает ему на коленку.

Тина смотрит на салат, а потом отводит глаза, вспоминая, чем был вызван румянец.

«Вы прекрасно выглядите, Тина».

Собственно, теперь её щёки снова горят.

Хорошо, что Дэмпси увлечён дорогой и сэндвичем.

— Нет, вовсе нет, — говорит Тина и качает головой, чтобы прядки волос хоть немного прикрыли скулы. — Просто… Стало жарко, — выдумывает на ходу она и снова судорожно сжимает ремень, когда вспоминает глаза капитана.

Просто Грейвз сделал ей комплимент.

Её сердце охотно отзывается на вновь вернувшиеся мысли о капитане.

Её сердце делает ей очевидные подсказки.

Версия про жару звучит совершенно неправдоподобно, но только не для Питера.

— А-а, — тянет он понимающе. — Да, в участке и правда очень душно… — он поворачивает руль, выезжая на Ностранд-авеню. — Приехали! — Дэмпси глушит машину и быстро доедает сэндвич.

Тина прикрывает глаза и делает глубокий вдох, но перестать думать о Грейвзе у неё не получается.

— Хочешь? — напарник протягивает ей пакет со вторым сэндвичем.

Тина отрицательно качает головой.

Сейчас она бы не отказалась от стакана воды.

— Ладно, останется на обратную дорогу, — довольно констатирует Дэмпси, и Тина, спохватившись, тут же выхватывает пакет из его пальцев.

Второй такой поездки она не выдержит.

— Я передумала, — поясняет она. — Пахнет превосходно.

Напарник соглашается.

На улице оживлённо: мальчишки раздают газеты, выкрикивая новости; огибающие их люди изредка бросают монетки сидящему на бордюре нищему с длинной бородой; бойкая девочка с большой корзинкой увядающих цветов громко торгуется с разносчиком булочек.

Мимо Тины проезжает кэб, откуда на неё смотрит пара очень внимательных глубоко посаженных глаз.

Тина в это время убирает сэндвич в сумку.

Каблуки и мостовая совершенно не сочетаются, поэтому она идёт по более ровному тротуару, оглядываясь по сторонам.

Ювелирный номер один чернеет занавешенными окнами: следы ограбления ещё не устранены.

Ювелирный номер два, наоборот, открыт для покупателей. Витрины блестят на солнце, весело бросая блики на прохожих.

Оба магазина — в непосредственной близости от банка.

Остаётся букмекерская контора.

Тина задумчиво прищуривается, пытаясь понять, как связаны три ограбления.

И связаны ли?

Букмекер — сердитый мужчина лет сорока с залысинами и большой родинкой на подбородке. Он говорит с сильным шотландским акцентом, поэтому Тина с трудом понимает его речь.

Она записывает в блокнот немногочисленные показания.

Букмекер описывает внешность одного из грабителей, глядя куда-то в окно.

— Такой, среднего роста, — он морщится. — Рыжий, как морковь. Пряди во все стороны торчат. Сутулится. В синем плаще.

Тина напрягает слух как может.

— Что-нибудь ещё? — интересуется она. — Другие грабители?..

Букмекер отрицательно качает головой.

— Только одного рассмотрел, — утверждает он, облокачиваясь на стол. Тину обдаёт волной дешёвого одеколона. — Но другие тоже были; они его на машине забрали.