POV Пита
Таймлайн: зима, время Тура Победителей 74-х Голодных игр
Откровенно говоря, впечатлений от этой поездки в Капитолий со специальным поручением президента Сноу мне хватит до конца моих дней, даже если я проживу лет сто.
Капитолийский экспресс, в котором я был одинок: Китнисс, Эффи, Хеймитч — все, кто обычно ездили вместе со мной и Китнисс, они остались в Двенадцатом дистрикте. На платформе родного дистрикта меня встречала у дверей поезда невысокая девушка, блондинка с томным взглядом темно-карих глаз. Она увидела меня и спросила:
— Ты — Пит Мелларк?
Я ответил утвердительно.
— Я — Семпрония, помощник президента Сноу, он поручил мне доставить тебя в целости и сохранности в столицу. Мы отъезжаем немедленно, — не успел я войти в вагон — поезд уже мчался в Капитолий.
Я несколько удивился такой поспешности и прошёл в салон и оторопел: мне уже приходилось ездить в капитолийском экспрессе, но это, по-видимому, был особый президентский поезд; он поразил меня неслыханной роскошью: золото и серебро повсюду, на стенах, на предметах, на оконных рамах, люстры, даже столовые приборы были из золота и серебра. Хрусталь, мрамор, красное дерево, слоновая кость — всё это мне не приходилось ещё видеть в таких количествах.
Семпрония сидела за маленьким столиком из красноватого оттенка дерева и просматривала какие-то бумаги. Увидев, что я вошёл, она сказала мне:
— Садитесь, это документы по 74-м Голодным играм, в которых вы с Китнисс Эвердин победили во многом благодаря негласной помощи президента. Был приказ вас беречь и как только возможно помогать вам обоим. Ты должен с ними ознакомиться, это приказ президента.
Я начал чтение с отчета Сенеки Крейна президенту о моем ранении, перспективах, там сообщалось, что без особо дорогих спецсредств я проживу менее суток, а президент своей рукой написал: «Незамедлительно выделить требуемое из моего личного медицинского фонда. Напоминаю, ответственность за гибель мистера Мелларка Вы несёте лично!». Я прочел в справке из Центра специальных биотехнологий о лекарстве, благодаря которому я выжил (А Китнисс едва не погибла от ножа Мирты): «Нанобиохимическое. Экспериментальное. Секретность первой степени. Предоставляется только с личного разрешения президента Сноу». Внизу маленьким цифрами была указано стоимость: 1 миллион 893 тыс. капитолийских долларов.
Я задумался: «Фунт муки категории В мой отец покупает по цене в 41 цент, выпеченный хлеб стоит 1 доллар 55 центов. Праздничный торт, который я украшал семь недель тому назад, весил 3 кг 740 грамм и стоил 19 долларов 21,5 цент. Оборот нашей семейной пекарни за прошлый год в пределах 367 тысяч 737 долларов. Чистый доход куда скромнее: 7 тысяч 354 доллара 74 цента, т.е. моя семья, в дистрикте считающаяся средне-зажиточной, на лекарство, спасшее мне жизнь должна работать 257 год».
Но что меня добило окончательно, так это исчисление стоимости моего лечения после нашей с Китнисс Победы: много непонятных мне терминов и сумма — 6 миллионов 596 тысяч 12 долларов Капитолия. По-видимому, здесь был учтён мой протез, а то, что он стоит бешеных денег, я мог судить по тому, что он полностью купировал болевые ощущения в уцелевшей части моей ноги; протез, это я уже заметил, постепенно вживался в мое тело: приноравливался к нему, чтобы слиться с моим телом в одно целое, — через полгода после потери ноги я лишь немного хромал, нога не болела совершенно, а последнее время мог даже не очень длинное расстояние пробежать. На биомеханическом протезе! Фактически протез представлял собой полную и функциональную замену живой человеческой ноги! Так вот, все мое лечение оценивалось в сумму, на которую моя семья должна была горбатиться в пекарне 1154 года — я надолго впал в ступор.
Из него меня неделикатно вывела Семпрония, сказав, что дорога в Капитолий не такая уж и долгая, а президент распорядился прочесть почти всё до прибытия в столицу. И я продолжил чтение внутренних бумаг распорядителей Голодных игр.
До сих пор я полагал, что спонсорская помощь — частная инициатива и только, но меня ждало настоящее потрясение: спонсорские пожертвования тщательно учитывались Сенекой Крейном, самым непосредственным образом действия спонсоров могли влиять на действия Распорядителей Игр! Выживет на Арене или умрёт конкретный трибут определял особый «рейтинг».
Но самое главное, об этом знал узкий круг посвященных: на каждого трибута делали ставки, а также каждому трибуту присваивался лично Сенекой Крейном «индивидуальный рейтинг возможности стать Победителем». И, разумеется, этот самый «рейтинг» находился в жесткой корреляции с размером спонсорских поступлений. Больше спонсоров — больший рейтинг.
Но затем из бумаг Сенеки я узнал, что может быть совершенно противоположное: спонсоры посылают мало подарков трибуту, но ставки на него делаются очень большие потому, что он имеет высокий «рейтинг», а это — самое важное.
Мое представление о «Голодных Играх» перевернулось с ног на голову, оказалось, что спонсорские пожертвования не самое главное для выживания на Арене. И тогда я захотел понять, что это такое «рейтинг» и как он влияет на жизнь и смерть на арене.
Из отчётов Сенеки Крейна с грифом «Совершенно секретно. Только президенту Панема лично в руки. Единственный экземпляр!» я узнал:
Что Катон с 4-й секунды Игр имел наивысший «рейтинг» и следовательно имел наивысшие шансы победить в 74-х Голодных играх, Мирта — с 1-й секунды заняла 2-е место, Марвел — с пятой секунды — третье, а вот Диадема «котировалась» значительно ниже, и её смерть от укуса ос-убийц имела прямое отношение к постоянно падающему «рейтингу»! Цеп имел чрезвычайно высокий «рейтинг», немногим уступающий «рейтингу» Мирты, «рейтинг» Марвела он превысил в первый же час Игр. Невероятно, но Рута в момент своей смерти имела уровень практически равный «рейтингу» Мирты.
«Рейтинг» Китнисс Эвердин — вот что было совершенно невероятное. С четвертой минуты, начав со средних величин, его точно подхватила какая-то могущественная сила, как только стало ясно, что Китнисс не погибнет у Рога и с той самой секунды, когда она рванула в сторону леса, её личный результат пошёл вверх со скоростью капитолийского экспресса, за считанные секунды (!!!) догнал «рейтинги»: мой, Диадемы, Лисы и сравнялся с «рейтингом» Цепа, около суток находился на равным с ним уровне, затем медленно пошёл вверх, достиг «рейтинга» Марвела, который в этот момент был ниже «рейтинга» Руты, затем в тот момент, когда Китнисс бежала по горящему лесу, временно перестал расти, но в момент, когда она, убегая от профи, забралась на дерево, со страшной силой взмыл вверх, догнал «рейтинг» Руты.
В ту самую секунду, когда стало ясно, что профи не смогли убить Китнисс, её «рейтинг», бывший в семь раз ниже «рейтинга» Катона, мощным рывком достиг «рейтинга» Мирты и стал стремительно догонять лидера, который в момент, когда Катон свалился с дерева и стало ясно, что смерть Китнисс прямо сейчас не наступит, претерпел настоящее крушение, упав в три с половиной раза, в то самое время, в которое Китнисс пилила гнездо ос-убийц, её «рейтинг» с невероятной скоростью сближался с «рейтингом» определившегося на 4-й секунде Игр самого вероятного Победителя — Катона.
Но переломным моментом стала та самая секунда, когда я показал свое истинное лицо: когда моя Китнисс сбросила гнездо ос-убийц на профи и их «рейтинги» обрушились, сами профи рванули к озеру, спасаясь от неминуемой смерти, а затем я внезапно вернулся назад, туда, где находилась Китнисс и закричал ей, находящейся в ступоре от яда ос-убийц: «Китнисс, беги!».
Именно в эту самую секунду «рейтинг» Китнисс и сравнялся с «рейтингом» Катона, вероятный Победитель поменялся и дальнейший ход голодных игр предсказать можно было довольно просто: победит Китнисс Эвердин, дистрикт 12!
А ведь еще была жива Рута, имевшая очень высокий «рейтинг», почти равный «рейтингу» Мирты, но Победитель 74-х Голодных игр определился, теперь вся интрига состояла исключительно в том, какой выигрыш получит те, кто поставили на нее в первую минуту ГОлодных игр. А все те, кто до того дружно делали бешеные ставки на Катона, буквально рванули делать всё большие ставки на «Огненную Китнисс».
