Китнисс зорким взглядом охотницы определяла мгновенно: одежда в которую любят одеваться жители Капитолия, пускай и сделанная их хорошей и дорогой ткани, непрактична. Прозрачные зонты не защищают от яркого солнца, а скорее наоборот. Меховые накидки грозят всё время упасть, пускай, они и греют, но больше мешают при ходьбе. Высокие шпильки, которые капитолийки обожают, неудобны даже на гладких и ровных улицах Капитолия, красота эфемерна, обманчива и коварна. Парики, к которым женщины и даже мужчины испытывают нездоровое влечение, летом способны превратить жизнь в сущую пытку, а зимой ничуть не согреют. Красивые пуговицы могут стать причиной порчи всего костюма, зацепившись за что-нибудь. Внешний вид жителей Капитолия отличается нездоровьем, хилостью, много очень худых (молодых женщин) и, напротив, очень тучных (мужчин). Китнисс приметила даже то, что улыбки на их лицах какие-то неестественные, вымученные, как будто кто-то заставляет их улыбаться, а им хочется, почему-то, плакать.

— Красота может и убить, — подумала, наморщив лоб, Китнисс.

Ссовершенно неожиданно Китнисс захотелось поделиться своими впечатлениями. Так частенько она делилась охотничьими наблюдениями с Гейлом и тот, зная, что Китнисс никогда не говорит не по делу, внимательно не перебивая ее слушал и ничего не пропускал мимо ушей: ценные наблюдения в лесу часто бывают драгоценными.

Ментор, хотя и был оценен Китнисс как человек очень неглупый, отпадал, а вот Пит?

Китнисс повернула голову и нашла глазами Пита, стоя в другом конце вагона, сидя за столом, он внимательно наблюдал за ней. Китнисс сразу догадалась, что он давно и неотрывно это делал. Взгляд парня ей понравился, а дискомфорта она нисколько не ощутила, их взгляды встретились, перекрестились и, на какое-то мгновенье, зацепившись, образовали невидимую дугу. Китнисс сделала движение бровями, как бы устанавливая мысленную связь и негромко сказала:

— Пит, иди сюда, Посмотрим на капитолийцев вместе.

— Как, ты уже их видишь? — Пит подорвался на месте и подошел к девушке, ради которой добровольно пошёл на смерть.

— Улицы уже хорошо видны и люди, — и Китнисс, повинуюсь какому-то неизвестному порыву протянула Пита свою руку, он взял ее в свою и они так и остались стоять у окна, держась за руки и вели обмен впечатлениями.

И ментор Хеймитч Эбернети, который некоторое время назад внезапно замолчал и больше не произнес ни единого слова, неотрывно смотрел на юношу и девушку, бывших одноклассников, своих 24-х по счету трибутов, он внимательно за ними наблюдал и размышлял. И даже потерял всяческий интерес к алкоголю! Ментор все выше и выше оценивал их шансы победить в Голодных играх. Их обоих, а не одну Китнисс!

А она сама делилась мыслями с Питом:

— Смотри, как неудобно они одеваются. Как много ненужного и даже вредного. Обувь на этих, ну как же их…

— Шпильках, — подсказывает Пит.

— Да, она опасная, можно запросто подвернуть ногу, — продолжает Китнисс.

 — Смотри, вот там справа, девушка оступилась и в самом деле, кажется, она подвернула лодыжку, похоже, ты права, — отвечает Пит.

— А смотри вот идет старый мужчина, он такой тучный, что с трудом передвигает ноги, но его трость слишком тонкая и неудобная, она нисколько ему не помогает, — говорит Китнисс.

— А еще, Китнисс, обрати внимание, молодых людей, сильных и здоровых, совсем немного. А которые есть на улицах, посмотри: какие они худые. И еще среди жителей гораздо больше стариков. И с ними, как правило, рядом молодые девушки, а часто не одна, — Пит перешёл на полушепот.

— Пит, что за намёки, старых людей сопровождают их внуки, — сердито говорит Китнисс, но руки не отдернула.

— Извини, я неудачно выразился. Но посмотри, слева от нас, богатый с виду лысый старик обнимает свою спутницу за талию, — немного извиняющимся тоном отвечает ей Пит.

— Ой, он опустил руку ниже. Ты прав, это не его внучка, — голос Китнисс был недовольным и раздосадованным одновременно. Фривольная сценка ей очень не понравилась, но она по-прежнему крепко держалась за руку Пита, — А ведь она мне показалась приличной девушкой?

— Мы не они, не верь ничему, что слышишь, это же Капитолий, — негромко заговорщическим тоном говорит Пит, приблизив свое лицо к лицу Китнисс. Она на это никак не реагирует, хотя прекрасно это замечает: она доверяет Питу.

— Но тому, что вижу, надо верить, — убежденно говорит девушка.

— Да, но нас сюда не на экскурсию привезли, забыла? — отвечает ей парень, наклонившись к самому ее уху. Девушка ему это позволяет и она отвечает парню:

— Я никогда ничего не забываю, Пит, запомни это.

— Конечно. Но наша задача не из легких, нам надо поразить их, заставить их нас запомнить. Тогда им сложнее будет нас убить, как других трибутов, — Пит говорил практически Китнисс на ушко, весьма интимно, со стороны это выглядело как любовное свидание, а не обсуждение секретного плана как выжить на Арене.

— Думаешь, популярность поможет нашему выживанию? — Китнисс внезапно поворачивает голову и глядит парню в глаза, Пит этим застигнут врасплох.

— Ни секунды не сомневаюсь, — Пит говорит это через несколько секунд, выдержать пристальный взгляд темно-серых глаз девушки-браконьера из дистрикта 12 оказывается для Пита значительно сложнее, чем он предполагал, — Почему ты сказала НАШЕМУ выживанию?

И вот после слов Пита брови девушки грозно сдвигаются, а глаза суживаются до узких щелочек. И она говорит громче, чем бы ей хотелось:

— А ты как думал, Пит Мелларк, вызвавшись на Жатве добровольцем? Долг платежом красен, а я всегда плачу по долгам, запомни это. Ты меня плохо знаешь, теперь я не дам тебе так просто умереть на арене. Вместе приедем — вместе и уедем. Мертвые. Или победим. Вместе.

К такому Пит Мелларк точно готов не был, он хотел было возразить любимой девушке, что на Голодных играх лишь один победитель, но потерял дар речи и Китнисс, убедившись, что произвела на него впечатление, какое задумала, продолжила, добивая Пита окончательно:

— Мы выйдем из вагона вместе держась за руки. Ты бросил мне вызов, вызвавшись на смерть ради любви ко мне, Пит Мелларк. Я принимаю твой вызов! Я сделаю именно так, как хочешь, пусть они нас запомнят. Слушай меня внимательно, Пит. Я говорю тебе: ты не трус и никогда не говори так. Никогда, ты понял меня? Я поняла это там, в лесу, когда стая волков взбесилась потому, что я пришла забрать моего оленя, волки не притронулись к нему потому, что старый вожак не позволил. Я пришла забрать то, что принадлежит мне. Я бросила вызов стае. И привела с собой мужчину. Не мальчишку, а мужчину. Своего мужчину! Вожак это понял, он хотел кинуться на тебя, ты в это время взвалил оленя на спину и повернулся ко мне спиной. Но я первая убила вожака и тогда волки расступились. Понимаешь, волки уважают только силу. Я не позволила ни одному волку даже попытаться нас окружить, двое за эту попытку тут же заплатили жизнью. Двое самых смелых. И в конце еще один, уже от отчаяния и злости, ринулся наперерез тебе и был тут же убит. Никто не смеет перейти дорогу моему мужчине! Волки не смирились и пошли вслед за ними. Весь лес слышал, как я бросила волкам вызов и как они оплакивали свой позор. Ты и я вернулись живыми из леса не потому, что я метко стреляю из лука, а потому, что ты, Пит Мелларк, настоящий мужчина и волки смирились с тем, что олень принадлежит нам.

— Моей девушке? — Пит был так изумлен, что говорил с большим трудом.

-Да твоей, а ты — мой!!! — И Пит Мелларк увидел в глазах Китнисс то, чего раньше не замечал: горящее пламя: неугасимое, яростное, бешеное, жадное, невообразимой силы и неукротимой страсти. И Пит понял, что погиб. Он и раньше был твердо уверен, то тут почувствовал, что судьба его решилась и что он погиб. Погиб безвозвратно. И ничего во всем белом свете ему уже не поможет! И что ЭТА девушка сказала чистую правду и что она действительно не даст ему умереть. И в душе Пита Мелларка родилась надежда.