Он с ненавистью смотрел на прибывающие к вокзалу автобусы. Высокий, смуглый, худой, очень коротко стриженый. На вид ему можно было дать лет тридцать – тридцать пять и классическая внешность уроженца северного Пенджаба сочеталась в нём с вполне европейскими, правильными чертами лица. У мужчины была более светлая, чем у его южных собратьев кожа, красивые, сейчас сжатые в одну тонкую линию губы и очень выразительные, обрамлённые густыми ресницами карие глаза. Худощавая фигура и высокий рост – тоже явное наследие колониального прошлого Индии – выгодно выделяли его из толпы, так как типичные индийцы гораздо приземистее и плотнее, но во всём остальном мужчина ничем не отличался от кишащих вокруг масс. Те же чёрные волосы, характерной формы нос, правда, чуть более прямой, дарящий мужчине безупречный профиль, глубокого, как у большинства жителей страны, оттенка глаза. Каряя радужка отличалась вкусным шоколадным цветом, в гневе становящимся почти чёрным. Однако сейчас глаза мужчины были спрятаны за тёмными стёклами солнцезащитных очков и, несмотря на жару, он был одет в строгий, безупречно сидящий костюм дорогой европейской марки и от того определённо не вписывался в окружающую обстановку. Остальные посетители вокзала передвигались налегке. Кто в футболке и шортах, кто вообще в национальном дхоти, но мужчину (хотя правильнее его будет назвать молодым человеком) это не волновало. Его вообще волновало мало что. Разве что бизнес. Да ещё прибывающий – а, точнее, на полчаса как опаздывающий – автобус брата.

Снующие вокруг люди сторонились его, интуитивно чувствуя ауру власти исходящую от мужчины; они старались не задеть столь важного господина, хоть он и был как они – индийцем, ну а он стоял как каменное изваяние, засунув руки в карманы, и мысленно негодовал. У него дел невпроворот! Горит новый проект. Поджимают сроки поставки. В офисе без него творится сущий бедлам. А он стоит тут, на самом солнцепёке, и теряет драгоценные минуты! Молодой человек обречённо прикрыл глаза, прикидывая, насколько сместился его рабочий график. Но самое ужасное было то, что он не мог перепоручить эту встречу родственника другому лицу, хотя бы своему секретарю и личному помощнику Гурджану, ведь брат был настолько привередлив, что всегда требовал личной встречи. Ну а в этот раз он настаивал особенно. Что-то задумал.

Настроение испортилось окончательно, и встречающий молодой человек рванул узел галстука, ослабляя его, одновременно ещё крепче сжимая красиво очерченный, и такой злой сейчас рот: когда же приедет этот чёртов автобус?! И угораздило же Арджуна (так звали его брата) выбрать столь непунктуальный в Индии вид транспорта! Сюда, из Нью – Дели летали самолёты – всего два часа, и ты в Чандигарх; в конце концов, можно было ехать на такси или на личном автомобиле, которые у брата, несомненно, имелись, но нет, ему приспичило трястись семь часов в общественном транспорте. Либерал несчастный. Молодого человека даже перекосило от отвращения, настолько он не мог терпеть толпу и всё, что с ней было связано, хоть и являлся владельцем одной из крупнейших сельскохозяйственных компаний Индии; ведь в автобусе толпа достигала критической концентрации. Как и жара.

«Надеюсь, Арджун не додумается остановиться в хостеле?» – подумал мужчина, поднимая голову к небу и втягивая носом те минимальные остатки прохлады, которые ещё витали после завершившегося утра, благодаря курсирующему между домов ветерку. С такими демократическими взглядами на жизнь как у его брата, от Арджуна можно ждать всего что угодно! Но он в любом случае будет настаивать, чтобы брат поселился у него, ведь они не виделись почти год и какой тут может быть хостел, если у него в Чандигарх собственный дом, да такой, что в нём и небольшой толпе потеряться можно?

Вернув голову в нормальное положение и открыв глаза, молодой человек отследил взглядом ещё один автобус и – о счастье! – он оказался тем самым, который он ждал. Наконец-то! Очевидно, из-за жуткой жары безалаберный водитель открыл двери, дабы проветриться и в итоге так и ехал – с распахнутыми настежь дверями, в которых маячил его не менее безалаберный брат. Да уж, ожидаемо. Арджун стоял у самых дверей и радостно махал ему рукой, приветствуя:

– Рэйтан! Рэйтан, привет, брат!!! – на отвратительном пенджаби орал он, вызвав глухой приступ недовольства – лучше бы по-английски говорил! – но в целом он был ему рад. – Давно не виделись!

На Арджуна тут же обратили внимание. Надо сказать, он выделялся среди массы коренных индийцев, как луна выделяется на тёмном небе: высокий, светловолосый (копна густых волос трепетала по ветру), с белой кожей и яркими голубыми глазами. А ещё спортивный, загорелый, в белой футболке, обтягивающей накачанный торс и удобных, тоже светлых брюках. Красавец. Рэйтан поморщился. И зачем так орать?! Арджун сама эксцентричность. И, конечно же, его брат любил привлекать к себе внимание. Впрочем, не смотря на привычку звать этого белобрысого разгильдяя братом, кровными родственниками они не являлись. Вообще-то, они не были даже дальними родственниками, из разряда тех, которых называют «седьмая вода на киселе», просто однажды так сложилась судьба. Его двоюродная тётя – большая оригиналка из рода Деон, усыновила как-то брошенного непонятно кем в Индии мальчика и с тех пор они росли вместе. Тётя увидела его в приюте совсем крохой, была очарована яркими голубыми глазами и светлой кожей и так как она была богата и влиятельна, то потому могла делать всё, что ей вздумается. Она взяла мальчика к себе, дала свою фамилию, говорящее имя Арджун («белый») и с тех пор Рэйтан и Арджун стали братьями и по сей день поддерживали самые тесные отношения.

Автобус остановился, и брат выскочил первым.

– Руку, дорогая.

Только сейчас Рэйтан заметил, что Арджун, оказывается, прибыл не один. Следом за ним из автобуса вышла девушка. Эффектная брюнетка с такими же яркими, как у его брата, глазами. Пышные тёмные волосы были забраны в высокий хвост на затылке, а короткое синее платье с белым принтом едва прикрывало бесконечные ноги. Но самым возмутительным было то, что платье являлось провокационным не только в длине. Рукава (а точнее их отсутствие) шокировало менталитет воспитанного и выросшего в Индии так же сильно. С одного бока нежное плечико красавицы и часть её спины были полностью оголены, и Рэйтан закатил глаза: только этого ему не хватало! Теперь придётся прятать попутчицу брата от глаз пылких соотечественников, не привыкших к таким вольностям. Оголённые ноги – это ещё часть беды. Но плечи! Да на неё уже косилось половина вокзала! Однако, как мужчина он не мог не оценить явившуюся перед ним красоту. Девушка смотрела на него лукаво и даже чуть приподняла густую красивую бровь, едва заметно улыбаясь: видела, что произвела впечатление.

– Брат, познакомься, это Сандра, – не откладывая дела в долгий ящик, заявил счастливый Арджун. – Она приехала вместе со мной, так что какое-то время побудет рядом. Сандра, это Рэйтан, я тебе рассказывал о нём. Рэйтан Деон Арора, если уж называть его полным именем. Он часто так делает сам – консерватор, что сказать! – поэтому привыкай.

– Очень приятно.

Едва заметно улыбнувшись, девушка отозвалась на это представление, и её голос оказался неожиданно глубоким, бархатным, ласкающим самые сокровенные струны души. Именно мужские струны. Потрясающий эффект. Рэйтан замер и с изумлением всмотрелся в то ли голубые, то ли серые большие глаза. Он даже снял очки, чтобы внимательнее разглядеть.

– А вы безумно привлекательный мужчина! – тем временем продолжила девушка на вполне сносном английском, и он онемел от такого напора. – Впрочем, именно таким я Вас и представляла. Простите, но я не говорю на пенджаби, как Арджи.

– Арджи?

От такой фамильярности левая бровь Рэйтана взлетела вверх. Он коротко взглянул на брата: Арджун Деон Униял – это про него что ли? Арджун насмешливо фыркнул, без слов расшифровав вопросительный взгляд.

– Да, это я. А она милая, правда?