С этими словами папаша Мендель извлек из кармана восемь палочек, три длинных и пять коротких, и провел первую в истории Вестероса публичную лекцию по генетике.

- Дорогие неучи, - ласково обратился папаша Мендель к своей небольшой, но очень высокородной аудитории, и Эддард начал понимать, почему ученейшего мейстера в Старомест обратно не примут, и как он там оказался в таком возрасте, вместо того, чтобы жить припеваючи в замке у богатого лорда. – Видите, короткую палку не видно из-за длинной? Вот длинная палка – это доминантный ген, а короткая – рецессивный. Если мы имеем пару рецессивных генов у мамы и пару доминантных у папы, то никак не может быть, чтобы ребенок получил ген от папы, ген от мамы, и доминантный ген не одержал верх, - в доказательство папаша Мендель покрутил палочками, держа длинные в одной руке, короткие в другой и всячески собирая пары из палочек в разных руках.

- Длинная – это черные волосы, а короткая – светлые? – уточнил Эддард, которого, как и весь Вестерос, длинные слова только расстраивали.

- Вот, в комнате есть один умный человек, кроме меня и Вайсмана, - похвалил десницу и Защитника державы папаша Мендель. – Остальные, возьмите уже себя в руки. И слушайте сюда: светлые волосы – это две коротких палочки. Но черные – это и две длинных, и длинная с короткой. И вот если мы берем длинную с короткой и две коротких, то тут уже пятьдесят-на-пятьдесят: либо черные волосы получатся, - и папаша Мендель совместил длинную палочку из одной руки с короткой из другой, - либо светлые, - и папаша Мендель совместил короткие палочки из разных рук. – Теперь вам-таки понятно, откуда правило три-к-одному?

Лорду Эддарду, который был не учен, но умен, понятно было то, что в первом случае с усмешкой слушавшая разъяснения папаши Менделя Серсея точно влипла, а во втором придется бросать монетку, и Эддард даже слегка подосадовал, что папаша Мендель не остановился на первом случае – но Эддард же сам просил в Староместе неподкупного мейстера, не погрешающего против истины.

- А вот теперь, - заявил папаша Мендель, и было видно, что от воодушевления он помолодел лет на двадцать, - теперь мы берем летописи, рисуем генеалогические древа, и я начинаю объяснять вам за теорию вероятностей и за формулу ученого септона Байеса!

- А святая церковь не может склонить королеву к покаянию? – со слабой надеждой обратился Эддард к верховному септону, поняв, что если наука что и докажет, то этого не поймет ни обвинение, ни защита, а Серсея глянула на верховного септона и только усмехнулась.

- Здравствуй, сосед, - неожиданно прошелестел от бесшумно открывшейся двери тихий голос, и всем в комнате стало как-то неуютно и тоскливо, несмотря на дружелюбный тон присоединившегося к ним северного лорда. – Я могу склонить королеву к покаянию. По-добрососедски, даже денег не возьму.

Королева Серсея посмотрела в бесцветное лицо вошедшего лорда Болтона, и ей очень захотелось немедленно покаяться и даже встать на путь исправления.

Лионель и Арья, которые не знали о прошедшем в их отсутствие заседании кружка менделистов-вайсманистов, по дороге до Красного замка все же успели помириться, и Лионель даже накормил голодную Арью в каком-то кабачке. Правда, бедная торговка, слонявшаяся между столами, чуть было все не испортила, предложив Лионелю купить букет для своей девушки, и Арья надавала ей тычков, но Лионель смеялся так весело, что ему уже ничего от Арьи не досталось. По многолюдной Стальной улице Лионель решил не идти, потому что Арья все же не разрешала брать ее за руку, будучи готова лучше снова потеряться в толпе, и Лионель решил пройти мимо септы Бейлора, где они с Арьей неожиданно увязли в уличной давке. Толпа вынесла их к септе, и желавший сохранить свое инкогнито Лионель сначала подсадил Арью на постамент статуи Бейлора, а потом надвинул на глаза капюшон.

Рослый молодой король видел и стоя на земле, как верховный септон благословляет лорда Эддарда быть регентом и Защитником державы, и даже заметил зорким глазом, что лорду Эддарду не слишком это нравится – в Семерых Хранитель Севера не верил и все обряды государственной церкви почитал пустым манерничаньем.

- Полезай сюда, - чуть слышно предложила Лионелю веселая Арья, свешиваясь с постамента вниз головой и как-то уцепившись ногами. – Вот сейчас отец как объявит, что Санса будет твоей королевой, ты хоть рукой народу помашешь.

Арья вернулась обратно на постамент, а лорд Эддард объявил со ступеней септы Бейлора совсем не то: он попросил септона благословить королеву Серсею на долгое путешествие в Эссос, в которое она отправляется по своей воле в сопровождении младших детей и рыцаря Королевской гвардии Джейме Ланнистера.

Юный король, к своему несчастью, понимал, в чем здесь дело: вчера лорд Эддард уже заходил к нему с непростым разговором, и, положа руку на сердце, Лионель покинул дворец не только для того, чтобы найти Арью, в чьих злоключениях он был снова виноват, но и для того, чтобы избежать участия в разбирательстве, исхода которого он боялся. Но отец говорил ему, что бегущий лишается возможности выбора, где принимать бой, и второй за неделю удар судьбы Лионель принял, прячась среди толпы и привалившись к постаменту Бейлора Благословенного. И даже выпить нельзя было, чтобы успокоить сжимающееся сердце, только мелькнула мимо прикрытых глаз темная полоса, словно ответ на скользнувшую мысль о милосердном ударе.

- Лео, - шепнула Арья, спрыгнувшая с постамента, как только поняла по реакции Лионеля, что путешествие королевы – это на самом деле изгнание. – Я уговорю отца…

- Твой отец поступил справедливо и милосердно, - ответил Лионель, и теперь Арье уже по-настоящему стало жаль раненое благородное сердце. – Но я бы предпочел, чтобы моя мать оказалась невиновна. Даже если и в изгнании, но все равно невиновна.

- Слушай, давай выбираться, - предложила Арья и потянула Лионеля в сторону от септы Бейлора, и тут же немного пошатнулась и с трудом удержалась от крика, а Лионель склонился перед ней, чтобы посмотреть на ногу, которую Арья повредила, спрыгнув с постамента.

- Ерунда, подвернула просто, - немного смущенно сказала Арья и тут же смутилась еще больше, взлетев в воздух и оказавшись у вставшего с колена Лионеля на руках. По меркам Вестероса, Арья была почти взрослой, и отец давно не брал ее на руки, да и раньше это было не так: сейчас она уткнулась лбом в шею Лионеля, чувствуя его пульс, и самым естественным в ее положении было обнять его за шею, словно он…

- Давай я к тебе на закорки перелезу, - предложила Арья краснея и даже попыталась это выполнить, но единственным плодом ее усилий было то, что она сбила с Лионеля капюшон, и толпа вокруг них взревела, приветствуя своего молодого короля, снова, вероятно, совершившего незаметное доброе дело.

Лионель двинулся к ступеням септы Бейлора через расступающуюся перед ним толпу, и только когда он почти подошел к Эддарду, Арья сообразила, что не стоит пугать отца, вырвалась от своего спасителя и побежала вверх по ступенькам сама, стараясь сильно не хромать. Впрочем, Эддард достаточно пожил на свете, чтобы понять практически с первого взгляда, что опасно раненных несут на руках совсем не так. А вот женщин именно так на руках и носят.

========== III ==========

Часто простое кажется вздорным,

Черное белым, белое черным…

(т/с Большая перемена)

Никакое доброе дело не остается безнаказанным, и даже благородный лорд Эддард не смог отказать себе в удовольствии поддразнить Лионеля, когда тот зашел с утра справиться о здоровье Арьи, благоразумно решив не залезать к ней для этого в окно, хотя что-то его и подзуживало.

- Скоро танцевать будет, - с улыбкой заверил Лионеля Эддард, - ну, по крайней мере, те танцы, которым научится от Сирио Фореля. А вот мне в свое время придется как-то объяснять честному народу, почему на виду у всего города ты нес на руках девушку с темными волосами, если невеста у тебя рыжая.