То же с Севастополем: город был основан на территории, отвоеванной у Османской империи. При Павле Севастополь (от греч. «Величественный город») получил тюркское название Ахтиар – по старой татарской деревне Ахтиар (в переводе – «Белый овраг») и Ахтиарской бухте, на берегу которой и строился город. Симферополь также вернули к имени деревушки – Ак-Мечеть. Возвращая на карту тюркизмы, Павел заявлял, что Греческий проект больше не актуален, и с Османской империей мы не воюем.

«Новые» старые названия продержались недолго. В первые же годы своего правления Александр I, любимый внук Екатерины II, восстановил Екатеринослав.

Возвращение старых географических названий при Павле было призвано перечеркнуть все выраженные в них внешнеполитические, военные и дипломатические концепции екатерининского времени. В статье «Екатеринослав» в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона обратное переименование Новороссийска в Екатеринослав датируется 1802 годом, и этот акт напрямую связывается с воцарением Александра I, правда, без указания источников. Большой энциклопедический словарь 1991 года датирует восстановление топонима «Севастополь» 1801 годом. Интересно, что, по данным Евгения Поспелова, соответствующего указа по обратному переименованию южнорусских городов издано не было.

Новороссийск вместо Екатеринослава, Ахтияр вместо Севастополя, Ак-Мечеть вместо Симферополя – это карта Новороссийской губернии эпохи Павла I. Российский атлас из сорока трех карт состоящий и на сорок одну губернию империю разделяющий [Карты] / сост. А. М. Вильбрехт. С-Пб., 1800

Руины московского Царицына еще недавно напоминали нам о нелюбви сына и матери. Руины Большого Царицынского дворца в 2003 году. Фотография Андрея Корзуна

Таким образом, просуществовав несколько лет, переименования павловского времени исчезли, будто имели отношение не к реальным географическим объектам, имевшим стратегическое значение, а к придворной интриге. Топоним Новороссийск, замененный на Екатеринослав, оказался востребован в недалеком будущем: через несколько десятилетий он был присвоен новой российской крепости (1839) на черкесских землях в Цемесской бухте Черного моря – всем известный Новороссийск.

А когда Ахтиар снова стал Севастополем? По версии Сергея Антонова, Павел не подписывал указ об устранении топонимов Севастополь и Феодосия: до 1826 года в делопроизводстве пары Севастополь и Феодосия использовались одновременно со старыми Ахтиар и Кафа.

Личные счеты с матерью не ограничивались картой: только что завершенный Екатерининский дворец в московском Лефортове был демонстративно превращен в казарму, а в саду велено было «постричь деревья в виде петухов и павлинов, и тож и прочими геометрическими фигурами без малейшего упущения». Царицынский дворец под Москвой (ныне Музей-заповедник Царицыно) был разрушен, и лишь при мэре Юрии Лужкове грандиозным руинам был возвращен дворцовый облик – увы, с утратой оригинального замысла.

Таким образом, уже на рубеже XVIII и XIX веков топоним был для современников знаковой величиной. Власть превратила топонимию в площадку не только для проявления общегосударственных интересов, но и для сведения внутрисемейных счетов.

Помните песню Сергея Шнурова «В Питере – пить»? Значительная часть улиц Петербурга в старину именовалась по кабакам. Но эта особенность характерна не только для столицы Российской империи, а для любого крупного европейского города. Тем более что кабаки, как правило, носили оригинальные названия, и из них получались отличные топонимы. В Лондоне шесть станций метро носят названия пабов: «Ангел» («The Angel»), «Слон и Ладья» («Elephant and Castle»), «Швейцарский коттедж» («Swiss Cottage»), «Помещичий дом» («Manor House»), «Долина Майды» (паб «Maida Vale» посвящен герою битвы 1806 года при Майде Джону Стюарту) и, наконец, «Королевский дуб» («Royal Oak»).

Кабак, питейное заведение, трактир – как его ни назови – яркий элемент ландшафта, особенно необходимый в северных широтах. Эффектные названия легко становятся ориентирами и народными топонимами. Популярный, в том числе у криминала, «Зеленый бар» в городе Кольчугино 1990‐х годов давно переоборудован в продуктовый магазин, но квартал местные жители по привычке называют «у Зеленого».

Одна из старых улиц Немецкой слободы в Москве – Ладожская улица, которая получила свое название от кабака «Ладога». В километре от нее – площадь Разгуляй, тоже названная по кабаку. Оба заведения прекратили свое существование лет двести назад, но названия их явно пришлись москвичам по душе. Интересно, что Разгуляй, как вспоминал географ Юрий Ефремов, пытались переименовать в Площадь Бауманского райкома КПСС (в здании которого ныне располагается администрация Басманного района), несколько лет на автобусных остановках красовалось именно это длинное и скучное название. Но ничего не вышло – имя не прижилось. Заметим, что именно в этой части города – на Басманных – сохранилось два столь ценных топонима.

Паб Angel («Ангел»), который дал название станции метро в Ислингтоне. Фотография Сергея Никитина

Площадь Разгуляй на картах Москвы обозначали редко, но ЦРУ этот топоним заботливо разместило. Street map of Moscow. Central Intelligence Agency. United States. Washington. 1974. Библиотека Конгресса США

Впрочем, уже лет двадцать главным героем местного топогенеза является «Макдоналдс», что стоит на пересечении Ладожской и Фридриха Энгельса. Универсальный дизайн, доступность и всемирная известность сети быстрого обслуживания делают «Макдак» ориентиром в любой части света. Теперь уже говорят не на Ладожской, а за «Макдоналдсом» или перед «Макдаком» и так далее. Потому что и в Париже, и в Москве, и в Лондоне, и в Петербурге все знают, где «Макдоналдс», как раньше местные знали, где ближайший кабак или храм.

Поцелуев мост в Петербурге. Фотография Екатерины Килевой

От московских перейдем к колоритным петербургским топонимам. Все местные влюбленные знают Поцелуев мост. Здесь следует обязательно поцеловаться – на долгую совместную жизнь. Мост через Мойку близ Новой Голландии официально назывался Цветным (указом от 20 апреля 1738 года), но с конца XVIII века стал Поцалуевым (или Поцелуй Мост): название он получил по питейному дому «Поцалуй» купца 3-й гильдии Никифора Васильевича Поцелуева. Поблизости расположены Крюковы казармы и тюремный Литовский замок – так что в старину на мостике, возможно, кто-то и в самом деле целовался на долгое прощание.

Еще одно интересное имя – Расстанная улица – и тоже по кабаку: «Растанье». Драматичное расставательное имя появилось из‐за близости Волковского кладбища; в «Растанье», стало быть, проходили поминки. Улица Барочная не имеет никакого отношения к стилю барокко: вероятнее всего она получила название от кабака «Барка».