Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Он никогда не старался говорить красиво, но говорил доверительным тоном и доходчиво, желая, таким образом, достичь большего контакта с аудиторией. Чувствовалось, что он обращается к нам, и кое-что из такой его личной манеры ведения лекций отражено в тех из них (прочитанных им позднее), которые были опубликованы. В этом не было какого бы то ни было налета снисходительности или намека на учительство. Считалось, что аудитория состоит из высокообразованных людей, которым он хочет сообщить некоторые из своих последних опытов. После проведения лекций не было никакого их обсуждения, кроме личного.

По мере того как его деятельность стала приобретать все большую популярность, возникла опасность, что такая приятная интимность ведения лекций будет нарушаться из-за большого числа присутствующих на них. Один раз в начале сессии к нему на лекцию пришла большая группа студентов. Фрейд был явно раздражен и, угадывая мотивы их прихода, произнес: „Если, леди и джентльмены, вы пришли сюда в таком большом количестве в надежде услышать что-нибудь сенсационное или даже непристойное, остальные уверят вас, что я позабочусь о том, чтобы эти ваши усилия не стоили того“. В следующий раз аудитория уменьшилась на треть. В последующие годы Фрейд контролировал ситуацию, не пуская на лекцию никого без карточки, которую он давал только после личной беседы» (Джонс 1997, с. 188–189).

Те, кто сведущ в психоанализе, несомненно усмотрят интересные параллели между тем, как Фрейд работал со своими пациентами, и тем, как он читал лекции. Я бы отметил здесь прежде всего сохранение Фрейдом в практике чтения лекций позиции нейтральности, которую он считал необходимым условием ведения психоаналитической терапии. Это нейтральность вполне определённого рода: аналитик присутствует в работе с пациентом таким образом, что ничто из адресованного пациентом лично ему не принимает непосредственно на свой счёт, но работает с этим как с переносом, т. е. с проигрыванием пациентом того способа строить отношения, который сложился у пациента задолго до начала анализа и первоначально с другими, нежели аналитик, людьми (часто – с родителями), а в анализе был лишь «перенесён» на аналитика. Смысл такой нейтральности, с позиции которой деконструируется всякая претензия пациента на то, чтобы в анализе «встретиться» с аналитиком, состоит в том, чтобы сделать время и место психоаналитической работы временем и местом, когда и где пациент мог бы «встретиться» с самим собой. Психоаналитическая нейтральность не означает при этом ни безоценочности, ни отсутствия личностного отношения психоаналитика по отношению к пациенту и к процессу анализа.

Представляется, что и в процессе чтения лекций Фрейду удаётся организовать пространство возможной встречи каждого из слушателей с самим собой. Доверительный тон, «интимность», контакт с аудиторией, о которых вспоминает Э. Джонс, могут, на наш взгляд, быть верно уловлены только исходя из указанной нами нейтральности Фрейда. Испытать на деле, так ли это, и действительно ли фрейдовские лекции имеют силу помочь человеку встретиться с самим собой, мы предоставляем лично каждому читателю. И, заключая здесь предисловие, нам остаётся лишь пожелать каждому читающему эти лекции интересного и плодотворного чтения.

А.В. Лызлов, кандидат психологических наук, доцент кафедры современных проблем философии философского факультета РГГУ

Часть первая. Ошибочные действия (1916 [1915])

Предисловие

Предлагаемое вниманию читателя «Введение в психоанализ» ни в коей мере не претендует на соперничество с уже имеющимися сочинениями в этой области науки (Hitschmann. Freuds Neurosenlehre. 2 Auf., 1913; Pf ster. Die psychoanalytische Methode, 1913; Leo Kaplan. Grundzüge der Psychoanalyse, 1914; Régis et Hesnard. La psychoanalyse des névroses et des psychoses, Paris, 1914; Adolf F. Meijer. De Behandeling van Zenuwzieken door Psycho-Analyse. Amsterdam, 1915). Это точное изложение лекций, которые я читал в течение двух зимних семестров 1915/16 г. и 1916/17 г. врачам и неспециалистам обоего пола.

Все своеобразие этого труда, на которое обратит внимание читатель, объясняется условиями его возникновения. В лекции нет возможности сохранить бесстрастность научного трактата. Более того, перед лектором стоит задача удержать внимание слушателей в течение почти двух часов. Необходимость вызвать немедленную реакцию привела к тому, что один и тот же предмет обсуждался неоднократно, например в первый раз в связи с толкованием сновидений, а затем в связи с проблемами неврозов. Вследствие такой подачи материала некоторые важные темы, как, например, бессознательное, нельзя было исчерпывающе представить в каком-то одном месте, к ним приходилось неоднократно возвращаться и снова их оставлять, пока не представлялась новая возможность что-то прибавить к уже имеющимся знаниям о них.

Тот, кто знаком с психоаналитической литературой, найдет в этом «Введении» немногое из того, что было бы ему неизвестно из других, более подробных публикаций. Однако потребность дать материал в целостном, завершенном виде вынудила автора привлечь в отдельных разделах (об этиологии страха, истерических фантазиях) ранее не использованные данные.

Вена, весна 1917 г.
Фрейд

Первая лекция. Введение

Уважаемые дамы и господа! Мне неизвестно, насколько каждый из вас из литературы или понаслышке знаком с психоанализом. Однако само название моих лекций – «Элементарное введение в психоанализ» – предполагает, что вы ничего не знаете об этом и готовы получить от меня первые сведения. Смею все же предположить, что вам известно следующее: психоанализ является одним из методов лечения нервнобольных; и тут я сразу могу привести вам пример, показывающий, что в этой области кое-что делается по-иному или даже наоборот, чем принято в медицине. Обычно, когда больного начинают лечить новым для него методом, ему стараются внушить, что опасность не так велика, и уверить его в успехе лечения. Я думаю, это совершенно оправданно, так как тем самым мы повышаем шансы на успех. Когда же мы начинаем лечить невротика методом психоанализа, мы действуем иначе. Мы говорим ему о трудностях лечения, его продолжительности, усилиях и жертвах, связанных с ним. Что же касается успеха, то мы говорим, что не можем его гарантировать, поскольку он зависит от поведения больного, его понятливости, сговорчивости и выдержки. Естественно, у нас есть веские основания для такого как будто бы неправильного подхода к больному, в чем вы, видимо, позднее сможете убедиться сами.

Не сердитесь, если я на первых порах буду обращаться с вами так же, как с этими нервнобольными. Собственно говоря, я советую вам отказаться от мысли прийти сюда во второй раз. Для этого сразу же хочу показать вам, какие несовершенства неизбежно присущи обучению психоанализу и какие трудности возникают в процессе выработки собственного суждения о нем. Я покажу вам, как вся направленность вашего предыдущего образования и все привычное ваше мышление будут неизбежно делать вас противниками психоанализа и сколько нужно будет вам преодолеть, чтобы совладать с этим инстинктивным сопротивлением. Что вы поймете в психоанализе из моих лекций, заранее сказать, естественно, трудно, однако могу твердо обещать, что, прослушав их, вы не научитесь проводить психоаналитическое исследование и лечение. Если же среди вас найдется кто-то, кто не удовлетворится беглым знакомством с психоанализом, а захочет прочно связать себя с ним, я не только не посоветую это сделать, но всячески стану его предостерегать от этого шага. Обстоятельства таковы, что подобный выбор профессии исключает для него всякую возможность продвижения в университете. Если же такой врач займется практикой, то окажется в обществе, не понимающем его устремлений, относящемся к нему с недоверием и враждебностью и ополчившем против него все скрытые темные силы. Возможно, кое-какие моменты, сопутствующие войне, свирепствующей ныне в Европе, дадут вам некоторое представление о том, что сил этих – легионы.

3
{"b":"678299","o":1}