В начале двухтысячных годов, после очередного посещения Балканского полуострова, где некогда были убиты их семьи, Аминтос и Линос отправились в самую технологически развитую страну, упорство и трудолюбие населения которой вывели её на вершину науки.
Япония являла собой дивное сочетание любви к природе и развития высоких технологий. Мимо старинных сентоистских храмов проносились скоростные поезда, посреди полей подсолнухов стояли громадные ветрогенераторы, по улицам ходили люди в традиционной одежде, а мимо проносились офисные работники в деловых костюмах.
— Эта страна — чудное сочетания традиций и прогресса, — заметил Аминтос.
— Только уважение к прошлому может обеспечить благополучное будущее, — кивнул Линос.
Однажды дорога путников лежала через густой лес. Они вышли на небольшой отшиб, где некогда располагалось людское поселение, но сейчас же всё лежало в руинах, за исключением одного единственного старого перекошенного деревянного дома. Таких канувших в лету заброшенных деревень они видели уже немало, и уже бы прошли мимо, как вдруг Линос остановился и прислушался.
— Это что, детский смех?
Откуда в этом забытым Богом месте мог взяться ребёнок?
За домом стояла большая, но старая, избитая дорогами и временем машина. Всюду валялось различное барахло, в котором лишь исследователь и учёный узрит настоящее сокровище. И среди этой кучи инструментов и приборов, завёрнутых в потёртые полотна или валяющиеся просто так, играла маленькая девочка лет четырёх.
Пшеничные волосы волнами спадали на маленькие плечи; она гонялась за букашками, с горем пополам произнося название каждой.
— Ух ты, — восхитилась она, глядя на очередное насекомое. — Это же та самая лунная бабочка*, о которой говорила мама!
Она резво бросилась к ней, но бабочка вспорхнула и улетела куда-то на крышу хлипкого здания.
— Я всё равно до тебя доберусь!
Девочка слегка разбежалась и, подпрыгнув, ухватилась ручками за отвес крыши. Не прилагая особых усилий, она забралась на самую вершину постройки и уже там, балансируя на скосах крыши, продолжила свою погоню. Но темнокрылая бабочка вновь вспорхнула и устремилась куда-то ввысь.
Раздосадовано вздохнув, девочка аккуратно и грациозно спрыгнула на землю.
Аминос и Линос не отрываясь наблюдали за полукровкой с ярко-красными, но по-человечески круглыми глазами.
— Полукровка, и уже такая сильная, — только и молвил призрак.
— Такие дети наследуют силу родителя-вампира, — задумчиво произнёс Линос. — Не может же быть, что…
— Что происходит внутри здания, — неожиданно прервал своего спутника Аминтос. — Меня влечёт во внутрь словно магнитом.
Внутри старого здания находилась на скорую руку оборудованная лаборатория. Несмотря на полнейший раскардаш, где кучами валялись бумаги ираскрытые записные книжки, на полках не было ни намёка на пыль, рядом с со старым, годами эксплуатированным оборудованием, лежали совсем новый приборы и устройства. Но самым необычным здесь была группа из четырёх ученых. На двоих мужчинах была защитная одежда и очки, третий же был лишь в чёрной рубашке и белых штанах, а женщина и вовсе была в красивом, совершенно не подходящем для экспериментов платье.
— Это же…
— Да, — не дав призраку договорить, сказал Линос. — Мария Вуйчик — Пятнадцатая вампирская основательница вместе со своим самым верным «отпрыском».
— И с ними двое людей! Но почему? Неужели та девочка её дочь?!
— В этом есть логика, — начал ангел, но тут все приборы запищали и замигали, словно разом слетели с катушек.
За одним из двух людей появилось бледное существо, облачённое в балахонистую одежду, без носа и рта, с двумя чёрными дырами вместо глаз, которые оно стыдливо прикрывало руками.
Человек снял защитные перчатки и протянул эссентии руку. Та взяла его за запястье. Какое-то время они оба так и стояли, после чего мужчина снял защитные очки, повернулся к своим «коллегам» и, улыбнувшись, произнёс:
— Это просто чудо.
Он посмотрел на вампиршу и кивнул.
Мария быстрым движением руки сорвала с шеи кулон, что тут же трансформировался в рапиру, и накинулась на человека, но полупрозрачное лезвие меча остановило её. Эссентия отвела оружие вампирши от «своего» человека, спрятал катану в ножны и вновь приняла прежнее положение, смиренно закрыв ладонями глаза.
— Это работает, — сделал вывод второй человек.
— Конечно это, чёрт возьми работает. У Марии по-другому и быть не может, — ответил первый.
— Мы должны продолжать и дальше над этим работать. Эссентии могут изменить привычный для наших рас устройство мира. Но мы должны быть предельно осторожными: если Совет Основателей или Орден Имперских Демонов узнает об этом, то всё, что делали мы, и что было сделано для нас окажется напрасным.
— Не беспокойтесь, Мария-сама, — наконец заговорил второй вампир. — Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы остальные вампиры не узнали о ваших экспериментах.
— А этих вояк не так уж и трудно обвести вокруг пальца, — с некой долей презрения произнёс один из людей. — Они грызутся друг с другом за силу и власть и уж никак не ожидают предательства со стороны какого-то учёного из слуг третьесортной семьи. Сбить их со следа будет просто.
— Вы подвергаете себя большому риску ради нас. Сетору, Рене, спасибо вам, — с улыбкой кивнула вампирша. — Ёсихида? — обратилась она к человеку, что вновь взял за руку эссентию.
— Я касаюсь её и вижу все самые светлые моменты моей жизни. Как же жаль, что вампиры, да и не все люди тоже, могут это почувствовать!
— А вот и главный недочёт наших экспериментаторов, — грустно вздохнул Линос. — Эссентиимогут реагировать на вампиров.
— Ты слишком критичен к ним, — не согласился Аминтос. — Да, они знают не всё, что знаем мы, но разве до этого было известно, что эссентии способны ещё и защищать? Это положит начало новой эры всех разумных жителей планеты!
Дверь со скрипом отворилась и в подпольную лабораторию вбежала маленькая полукровка.
— Ух ты, а что это такое? — спросила она.
— Это, Кими**, — Ёсихида взял девочку на руки. — Будущее.
Путники вышли из ветхого здания, не желая слишком сильно привязываться к необычной компании — им всё ещё казалось, что всё, к чему они прикасаются, рушится словно карточный домик.
— Неужели всё окончено? Неужели теперь люди смогут жить без страха быть съеденными вампирами?
— Ещё рано об этом думать, Аминтос, — Линос казался обеспокоенным. — Вне всяких сомнений, эти пятеро будут следовать своим целям, но вампиры по-прежнему видят в людях лишь скот, а те немногие люди, что знают о существовании упырей, тренируются убивать их чуть ли не с пелёнок. Я не знаю, к чему всё это может привести, но одно мне известно наверняка: созданное тобой смертоносное заклинание всё ещё нависает над человеческой расой подобно гильотине.
Аминтосу казалось, что вот-вот должно произойти что-то ужасное. Развитая за тысячелетия интуиция вот уже несколько недель била тревогу, предвещая нечто из ряда вон выходящее.
Призрак всё чаще думал от эссентиях, а также о маленькой полукровке и её семье. Что с ними стало теперь, спустя почти восемь лет? Продолжают ли они свои эксперименты? Есть ли в них какой-нибудь прогресс, или учёные так и застряли в мёртвой точке? Удаётся ли их друзьям скрывать эту семью от людей и вампиров? Все ли они живы и жив ли вообще кто-то из них теперь?
Кими точно жива — никто кроме Аминтоса её не заберёт. Но что же с остальными?
Тревожное чувство в груди всё усиливалось. Откуда оно могло взяться? Сейчас же канун Рождества, все люди, позабыв невзгоды уходящего года, готовятся к праздникам в кругу семьи и друзей.
Но тут Аминтоса словно молнией поразило. Ему даже бежать никуда не пришлось.
Призрак оказался в каком-то непонятном месте, где лежали тела пятерых ещё совсем юных людей. На вид им было не больше пятнадцати-шестнадцати лет. В комнате перебывало ещё двое. Темноволосый парнишка, одетый в школьную форму, дочитывал последние строки заклинания.
