При упоминании имени девушки внутри Дианы потеплело. Сакура Киномото — её первая и единственная подруга. Это безумие задело её помимо воли Alice, но дальше без её помощи они бы не справились. Но победа над Кирой никак не отменяет того факта, что Диана подвергла Сакуру угрозе.

— Бедняжке и так досталось, а ты удачно воспользовалась этим и втянула её во всё это! Из-за тебя она могла погибнуть! Если бы ты не вмешалась в ситуацию с Мисой, с ней бы и сейчас было бы всё хорошо, и она бы спокойно прожила отведённый ей срок. А теперь она будет мучатся до конца жизни. и всё из-за тебя! Для тебя человеческие жизни — пустой звук, разменные монеты для достижения своей. Ты даже к своей собственной жизни наплевательски относишься! Чего ты добилась? Из-за твоего представления на телевидение расследование чуть не зашло в глухой угол. Ты постоянно путалась под ногами и мешала полиции. Если бы не ты, дело Киры бы завершилось гораздо и гораздо быстрее!

— Оно могло завершиться твоей смертью.

— Но это были бы уже мои проблемы. А что теперь? Мир до сих пор ждёт новую миссию в виде последователя Киры, нам даже не удалось наказать его по закону из-за вмешательства синигами, а ты теперь находишься в двух шагах от смерти. Чего ты добилась?

— Кира пойман, а ты жив. Всё вернулось туда, откуда началось. Может быть, моя жертва не сделала мир лучше, но точно не дала ему скатиться в пропасть.

— Это не отменяет того факта, что ты — убийца.

— Да знаю я. Ты всё сказал?

Волна адреналина отступила, детектив осознал всё сказанное и кротко кивнул.

— Отлично, — девушка легла на кровать. Сил не было совсем, а речь Л лишь вызвала всплеск эмоций, которые с трудом удалось подавить. — Так и будешь там сидеть?

— Извини, я уже ухожу.

Но едва юноша встал и развернулся к выходу, как его схватила бледная рука девушки. Несмотря на тонкость пальцев, она впилась в его запястье мёртвой хваткой.

— Я не имела ввиду, что хочу тебя прогнать. Останься, Эл.

— Хорошо, тебе, наверное, холодно под таким тонким одеялом. Твоя болезнь вызывает гипотермию на последней стадии, а ты и так тогда перемёрзла. Я принёс твой плед из номера, — детектив достал его и протянул девушке.

— Меня ним ещё в детстве мама укрывала, когда я болела, — Диана взяла плед и сразу же накрылась им. — Ничего, что я назвала тебя по имени?

— Отличия между псевдонимом и настоящим именем в плане произношения практически нет, но…

— В имени звук [л] сильнее удлиняется. Музыкальный слух, что уж поделать, — развела плечами девушка. — Так ты останешься?

— Да, — кивнул детектив.

Диана отодвинулась, уступив ему половину кровати. Без лишних слов юноша разулся и лег рядом. Девушка вновь прижалась к нему. Её плечи несколько раз вздрогнули, в безуспешной попытке сдержать слёзы, она уткнулась детективу в плечо и дала волю эмоциям. Наверное, это был первый за всю сознательную жизнь случай, когда Эл не знал, как поступить. Он обнял Диану и сильнее прижал к себе.

— Прости меня, я не должен был всё это говорить.

— Н-нет, ты прав, ты абсолютно прав. Все мои попытки пресечь Киру, вся помощь, что я пыталась оказать следствию, никак не оправдывает все мои убийства. Я даже теперь пью лекарства не в полном объёме, чтобы чувствовать, как болезнь забирает мою жизнь, чтобы наказать себя за всё, что я сделала, — всхлипнула девушка. — Так мне и надо.

— Нет, Диана, нет. Диана, я не хочу, чтобы ты умирала.

— У нас с тобой нет другого выхода. Если бы не моя болезнь, то я бы куда раньше оказалась на эшафоте. Меня бы уже не было. Согласись, это единственный выход для нас. Тебе даже не нужно карать убийцу, ведь смертная казнь — сущие пустяки по сравнению с тем, что меня ждёт. Я заслужила. Так… так мне и надо…

— Нет, Диана, не говори так.

Для Эл было невыносимо смотреть, как она ломается. Та, что спасла его, та, кому они обязаны победой над Кирой, сейчас казалась самым беспомощным человеком на свете, словно маленький ребёнок, которого все бросили на произвол судьбы. Она прижалась к нему, ища опору, что давно ушла из-под ног, ища хоть мнимую, но защиту. А детектив не мог ничего поделать, и это бессилие буквально убивала его.

— Прости меня, Диана, — произнёс он, когда девушка уже успокоилась и начала засыпать. — Я не смог защитить тебя от всего этого ужаса, это ты спасла меня. Но я обещаю, что ты больше не будешь сама. До последней минуты твоей жизни, я буду рядом, я буду с тобой.

========== 7 years ==========

Комментарий к 7 years

Музыка к главе: Lukas Graham - 7 years

«Чертовски трудно сохранять достоинство, когда восходящее солнце слишком ярко в твоих угасающих глазах».

Джон Грин «Виноваты звёзды»

Пробуждение было медленным, но на удивление спокойным. Диана постепенно отходила от долгого сна, стараясь вспомнить события прошедшего вечера. Девушке было жутко стыдно за свою истерику. Нужно было всё-таки дождаться ухода детектива и только после давать волю слезам. И зачем она только попросила его остаться? Теперь Эл будет думать о ней, как о последней истеричке, которая не в состоянии совладать с собственными эмоциями.

Диана попробовала встать, но эта попытка была тут же пресечена чье-то рукой. Открыв глаза, девушка обнаружила, что юноша по-прежнему лежит рядом с ней на больничной кровати. Он уже проснулся, но не выпускал её из объятий, аккуратно поглаживая одной рукой спутавшиеся волосы.

— Эл?

— Доброе утро, Диана.

— Ты что, был здесь всю ночь?!

— Да, — кивнул он. — Мне не хотелось оставлять тебя одну в таком состоянии.

— О боже мой, — девушка привстала и закрыла лицо руками. — Прости за мою вчерашнюю истерику. В последнее время я совсем не могу себя сдерживать.

Как же ей было стыдно! Раньше Диана терпеть не могла, когда люди не контролировали собственные эмоции. Они казались ей слабыми и ничтожными; сама же девушка была лишь сторонним наблюдателем и, подобно зрителю в театре, смотрела, как люди «создают бурю в чашке для чая»*, из которой то и дело на всеобщее обозрение выплёскивались порывистые чувства. Теперь же она сама не могла совладать с собой, проявляя эмоции пред тем, с кем раньше была холодной и расчетливой. Возможно, болезнь уже настолько поразила организм девушки, что часть мозга, отвечающая за самообладание начала барахлить, а может, она на подсознательном уровне поняла, что за считанные дни до смерти больше нет смысла притворяться.

— Это ничего, — Эл тоже уже встал, но кровать покидать не спешил. — Можно попросить? Не сдерживайся. При мне ты можешь проявлять эмоции, в этом нет ничего постыдного. Ты можешь мне доверять.

— Почему ты остался? — девушка убрала руки от покрасневшего лица, обхватив ними колена, и пристально посмотрела на детектива.

— Ты же сама меня об этом просила, забыла, что ли?

— Ты мог уйти после того, как я заснула, или перед тем, как я проснулась. И как тебя вообще медсестра не выгнала?!

— Медсестра? Кстати, это весьма странно, что с твоего возвращения в палату никто так и не пришёл. Наверное, привезли какого-нибудь тяжёлого пациента, и весь немногочисленные персонал сбежался к нему. Город-то маленький, — предположил юноша, поднеся большой палец ко рту.

— Или же все заняты подготовкой к предстоящим праздникам и никому нет дела до умирающих больных, от одного вида которых всё предновогоднее настроение улетучивается, — у Дианы на глазах выступили слёзы. Зачем она сказала это вслух?

— Не говори так, прошу. Мне есть дело до тебя, и я буду рядом столько, сколько буду нужен. Я должен был помочь тебе сразу же, как только узнал о твоей болезни, а не дотягивать до последнего.

— Ты ничего не должен был делать. Ответственность за происходящие целиком и полностью лежит на мне, — ответила девушка, стараясь вытереть слёзы, что градом катились по щекам.

— Ты заключила сделку с Воландом после того, как я первый раз вышел в прямой эфир и объявил на весь мир, что собираюсь отправить Киру на эшафот. Если бы я этого не сделал, то ты бы и в Японии не оказалась.