— А теперь несколько слов нам скажут наши новые студенты: Ягами Лайт и Рюуга Хидеки.

Слова директора вернули Диану к реальности. Кира. Он здесь.

— Хе-хе, смотри-ка, тот чудик, в которого ты врезалась, тоже читает поздравительную речь.

Имя и внешний вид второго лучшего новоявленного студента вызвало бурное обсуждение в зале. Краем уха Диана услышала, что кто-то назвал их «двумя противоположностями». И впрямь: Ягами был одет в новый выглаженный костюм, идеально причёсанный, держался прямо, уверенно; Хидеки в явно не новой одежде, с прической а-ля «взрыв на макаронной фабрике», сгорбленный стоял со скучающим видом, будто бы его и вовсе не волновала происходящее.

— Ягами явно хочет показать себя с лучшей стороны… — Диана вздрогнула. А ведь она не лучше: всю жизнь она пыталась всем понравиться. — А ведь я не лучше, ничем не лучше Киры.

— Хе-хе, и что за мода не ненастоящее имя пошла? — Воланд явно её не слушал.

— Что? Стой, его ведь зовут не Рюуга Хидеки. Эл Лоулайт… Красивое имя.

И Ягами Лайт, который уже успел понравиться многим девушкам в актовом зале, и Рюуга Хидеки, держащий листочек с речью в странной манере, говорили разными словами одно и тоже: какая большая для них честь выступать сегодня здесь, как они рады знакомству со всеми, про их надежды на предстоящий год…

— А теперь слово предоставляется иностранным студентам, которые приехали к нам по программе обмена, — объявил директор, когда Ягами и Хидеки сошли со сцены: — Диана Остапченко! — сказал он, произнеся имя в английской манере.

Диана вышла на сцену, поклонилась всем и начала свою речь на английском языке. Её руки были сложены в привычной манере, она держалась прямо, мило улыбалась. Девушка говорила всё то, что уже было сказано до неё, добавив лишь благодарности университету за гостеприимство.

Бурный шквал аплодисментов сопровождал её спуск со сцены.

— Хе-хе, кажись ты им понравилась, — сказал Волнад, когда все уже начали расходиться.

— Ага, — кинула девушка: — я старалась быть милой.

— Хочешь всем понравиться?

— Кончно. Когда ты нравишься людям, ими легче манипулировать, а когда кто-то считает тебя милой и наивной, то вряд ли заподозрит тебя в этом.

— Хе-хе, я в тебе ни минуты не сомневался.

— Стой, серьёзно? У этого чудика есть личный водитель?

— Э? А все-то уже подумали, что он из бедной семьи.

— С кем ты разговариваешь? — возле Дианы стояла красивая девушка азиатской внешности.

— Сама с собой — привычка с детства, — максимально мило и наивно ответила девушка на японском прежде, чем до незнакомки дошло, что перед ней стоит иностранка.

— У тебя хороший японский, Диана Остапченко. Мне понравилась твоя речь.

— Спасибо, а как тебя …

— Такада Киёми. Рада знакомству, — натянуто улыбнулась девушка.

— Взаимно. О, я думала этот молодой человек из бедной семьи, раз пришел в таком виде на церемонию… — Диана быстро перевела тему разговора, кивнув в сторону Хидеки, который всё ещё говорил с Ягами через открытое окно автомобиля.

— Странно, что его ещё и зовут как поп-идола.

— Поп-идола? А, прошу прощения, я пока что плохо знакома с вашими субкультурами.

— Мне кажется, ты быстро освоишься, — Такада продолжала улыбаться пралельно сверля Диану взглядом.

Машина отъехала, Ягами повернул голову в сторону девушек и вежливо кивнул им в знак приветствия. Такада улыбнулась сдержано, Диана — мило, аккуратно помахав рукой.

— Он явно здоровался с тобой, — сказала Токада, когда обе девушки направились к воротам.

— Со мной? — наивно спросила Диана.

— Думаю, что да. Всех очень впечатлила твоя речь.

— Я-то думала, что он обратил внимание на тебя — ты очень красивая.

— Может быть, тогда сойдёмся на том, что он поздоровался с нами обеими?

Выйдя из ворот, девушки распрощались и пошли в противоположные стороны.

— Её мне только не хватало.

— Э? Она мне казалась очень милой.

— Я привлекла к себя всеобщее внимание в первый же день в университете, Воланд. А женщины вроде Киёми всегда стремятся быть на виду. Не сомневаюсь, что у меня ещё будут с ней проблемы.

— Что-то типа конкуренции?

— Да, только не в учёбе, а за всеобщее внимание. Взялась же она…

— Хе-хе, а как тебе Ягами и Лоулайт? Думаю, тебе придётся не мало контактировать с ними обоими, мой ручной человек. Ты не должна себя выдать. Справишься?

— Не сомневайся, мой ручной синигами.

========== Теории По и Раскольникова ==========

— Лекции, конспекты, домашнее задание, учебники, тетради, расследования — мы будто бы никуда и не уезжали, — бормотал Воланд, болтаясь в воздухе вверх тормашками.

— А думал, что всё ограничится поиском улик в ближайшей мусорке? С Кирой надо быть очень осторожной.

— Ну, ведь прошла уже неделя! И кстати, Диана, когда ты собираешься… — синигами посмотрел на внушительную стопку тетрадок, которую девушка запихивала в сумку: — воспользоваться тетрадью поинтереснее?

— Я ведь уже говорила, что Тетрадь — запасной вариант. Если Ягами узнает моё настоящее имя и попытается убить, то я убью его. Тетрадь всегда у меня под рукой, на странице с закладкой уже почти полностью записано его имя. В экстренном случаи мне понадобиться дорисовать только черточку на последнем иероглифе.

— Хе-хе, интересный способ. Но, Диана, даже я не знаю, сработает ли это через месяц-два. Всё-таки в правилах об этом ничего не сказано.

— Я буду каждое утро записывать неполное имя Ягами на маленьких бумажечках, вырванных из Тетради. Таким образом, свежая запись всегда будет у меня в кармане.

— А не хочешь провести эксперимент вместо того, чтобы раздербанивать Тетрадь?

— Воланд, я ведь уже об этом говорила, — вздохнула девушка, проверяя наличие артефакта в отдельном кармане сумки, будто бы он мог самостоятельно куда-то деться за время лекции.

— Помню, помню, мой ручной человек. «Такая могущественная вещь не должна принадлежать человеку». Но ты ведь могла просто получить Глаза Бога Смерти, вычислить Киру, убить его, отказаться от Тетради и прожить немало лет, благополучно обо всём забыв.

— Но тогда бы тебе пришлось искать новое развлечение, мой ручной синигами.

— Хе-хе, твоя правда, приятно, что ты так обо мне заботишься. Кстати, Дина, а зачем ты вчера купила шашки?

— Только сейчас решил об этом спросить?

— Тогда я хотел молока, да и сейчас хочу, я всегда его хочу. Но тогда молоко было важнее шашек, понимаешь?

Мимо них пробежала группа студентов.

— И куда это они так спешат?

Диана размеренным шагом поплелась вслед за ними.

— Нужно приблизиться к Ягами, завести с ним некое подобие дружбы.

Девушка остановилась на возвышенности перед теннисным кортом.

— Хе-хе, вот это они дают.

Игра между Ягами Лайтом и Рюугой Хидеки ничуть не уступала профессиональному матчу. Диана никогда не была особым любителем спортивных игр, но этот поединок двух лучших студентов-первокурсников увлёк её. Матч был напряжённым — никто не хотел проигрывать.

— Кира явно не намерен быть вторым.

— Но и Рюуга не отстает, — синигами тоже не отрывал взгляд от корта.

Победа Лайта принесла девушке лёгкую досаду: из-за личной неприязни к юноше, её фаворитом в игре был Рюуга.

— Надо подождать, пока люди разойдутся. У меня есть идея, как начать с ним взаимодействовать, — сказала Диана сама себе, но синигами воспринял это как обращение к нему.

— Посвятишь меня?

— Инициатива всегда вызывает подозрения, но я проверну всё так, что это не я к нему подойду, а он ко мне.

— Хе-хе, и как же ты это сделаешь?

— Прошу прощения, вы — Диана Остапченко? — максимально исковеркав произношение вымышленной фамилии, спросил кто-то.

Девушка обернулась — перед ней стояла японка весьма отталкивающей наружности. Всё в ней казалось каким-то неправильным: слишком короткие ноги, слишком худые и длинные пальцы на маленьких ладонях, непропорционально большой рот и очень маленькие даже для азиатки глаза. Редкие волосы были заплетены в две тоненькие косички, короткая клетчатая юбка и неаккуратно заправленная рубашка напоминали Диане её одежду, в которой она «брала интервью» у Логового, вот только эта девушка явно не понимала, насколько глупо она сейчас выглядит.