И тут уже Стелла широко раскрыла светло-голубые глаза.

– Том! – прошептала она, всё ещё не веря. – Это не коробка! Это лодка!

– Лодка! – фыркнул Том. – Это не может быть лодкой, глупая, здесь нигде нет воды!

В эту же секунду куст напротив яростно затрясся. На этот раз брат и сестра перепугались не на шутку; сиплое пыхтение Чарли Грина они бы везде узнали. Наверное, он засел в кустах, чтобы застать их врасплох.

И тут, с последним резким шорохом, листья расступились, и на прогалине появился… Гарри.

– Гарри! – хором ахнули дети.

– Он весь мокрый! – удивилась Стелла.

Гарри мельком взглянул на Тома и Стеллу, развернулся и припустил к дому.

– Гарри, подожди! – Том было погнался за пёсиком, но было уже поздно.

Гарри молнией промчался мимо кустов рододендрона и по утопающей в солнечном свете лужайке. Миссис Мун ещё не в курсе, но её ожидает очень приятный сюрприз.

– Том, вернись! – рявкнула Стелла.

Том прекратил погоню на полпути через лужайку как раз в тот момент, когда по саду разнёсся мамин голос:

– Том, Стелла! Собирайтесь! Мы уезжаем!

– Помоги мне с этой штукой, – попросила Стелла, тащившая по лужайке брёвнышко к земляной кучке. – Если Чарли Грин увидит эту разруху, нас на неделю посадят под домашний арест!

Вид у брата был раздосадованный. Только он нашёл величайшее за всю историю своих раскопок сокровище – и тут ему говорят, что его снова нужно закапывать.

– Но я хочу вытащить эту лодку! – запротестовал Том.

– У нас нет времени! Мы едем к бабушке! – сквозь зубы ответила Стелла. – Быстрее, бери тот конец.

Боком они прошли ещё три-четыре шага и опустили бревно на вершину холмика. Том шагнул назад и от досады пнул бревно.

– Послушай, – жёстко сказала Стелла, – сейчас не время устраивать истерику. Завтра мы вернёмся и посмотрим, удастся ли нам выяснить, откуда прибежал Гарри.

Том недоумённо нахмурился:

– Ты это о чём?

– Ну, – ответила Стелла, открывая новую пачку карамелек, – там, где есть лодка, должна быть и вода. – Она закинула в рот оранжевую карамельку и с довольным видом вскинула брови. – Я думаю, Гарри знает, где здесь вода, и она где-то поблизости!

Забавно, что ночью плохо спалось именно Стелле. Брат в соседней комнате заснул как убитый, едва его голова коснулась подушки.

– Лодка! – неустанно шептала Стелла. – Как она вообще могла там оказаться? И почему Гарри был весь мокрый с головы до лап? – Она раздумывала, как завтра с утра они первым делом хорошенько прочешут кусты, но, услышав глухое звяканье где-то снаружи, резко села на кровати. Часы на прикроватном столике показывали пять утра. Должно быть, она всё-таки заснула.

Всё ещё думая о Гарри, Стелла выскользнула из кровати и подкралась к окну. Солнце ещё не встало, и сад купался в предрассветном сером тумане. Ничего. Наверное, ей приснилось. Но когда она уже собиралась задёрнуть шторы, звяканье повторилось. Стелла посмотрела вправо, откуда, как ей показалось, донёсся звук. Пронзительный писк, потом снова звяканье. И тут в тусклом полусвете она увидела Гарри – он целеустремлённо топал по лужайке, направляясь к Острову. Звякнула, должно быть, калитка палисадника дома миссис Мун, когда он открыл её и когда она захлопнулась.

– Том, скорее! Проснись! – Стелла яростно вцепилась в пижаму брата.

– Что? Где крот? Сними его с меня!

– Ох, да проснись же ты! – шёпотом рявкнула Стелла.

Том проснулся в холодном поту. Ему снилось, что дружелюбный крот внезапно напал на него.

– Что такое? – пробурчал он, когда в темноте перед ним возникло лицо сестры.

– Гарри! Он снова сбежал – я его только что видела!

В поспешной попытке выпрыгнуть из кровати Том рухнул на пол – и моментально проснулся.

– Быстрее за ним! – выдохнул он, отыскивая в потёмках свой халат.

Через несколько секунд они уже были на лестнице в коридоре.

– Тихо! – беззвучно прошептала Стелла, точно учительница строго сверкая глазами.

Они медленно прокрались вниз, натянули кроссовки и выскользнули в прохладное серое утро.

– Идём, у нас мало времени! – девочка схватила брата за руку, и они побежали по влажной траве к Острову – в одних пижамах, халатах и кроссовках. – Чёрт! Мы его упустили! – воскликнула Стелла.

Добрых пять минут они обыскивали Остров. Все тихо, и нигде ни следа Гарри. Но бревно, по крайней мере, лежало на том же месте, а это значит, что Чарли Грин не заметил их раскопок.

– Нам придётся вернуться сюда, когда будет светло, и всё хорошенько осмотреть, – со вздохом решила Стелла. Пока они плелись обратно через лужайку по первой утренней росе, кроссовки промокли.

Примерно на полпути что-то привлекло внимание Тома. Он посмотрел направо, и в рассеивающемся утреннем тумане ему на мгновение показалось, что он видит трёх-четырёх кротов, носящихся по кругу в траве. Но стоило Тому моргнуть – и они исчезли. А, это сумеречный свет играет с ним.

Дрожащие и замёрзшие, дети вернулись в свои постели и крепко заснули.

Раннюю утреннюю тишину разрушил телефонный звонок.

– Алло?.. О боже, миссис Мун, только не это. Мне очень жаль. Да, конечно, мы сообщим вам, если только его увидим. Конечно. Мы сразу же вам позвоним. До свидания, миссис Мун.

Лёжа в своих спальнях, Том и Стелла слушали мамин разговор, и каждый думал, что утренняя вылазка им всё-таки не приснилась и что после завтрака обязательно нужно продолжить поиски Гарри.

К десяти утра Том и Стелла, запасшись ланчбоксами с едой, снова были на холмике. Стелла, которая, как обычно, заткнула уши музыкой, взяла с собой карманный фонарик, чтобы осматривать кусты. Впервые за три недели на лице у неё сияла улыбка. У Тома на шее болтался подаренный на день рождения красный бинокль, в одной руке он держал лопатку, а в карман был небрежно затолкан Драгоценный коврик.

– Отлично, сейчас мы хорошенько осмотрим этот куст, – заявила Стелла. Она опустилась на четвереньки и поползла в куст рододендрона, из которого прошлым утром выбежал Гарри.

Том, приставив бинокль к глазам, быстро оглядел сад – не видно ли Чарли Грина.

– Горизонт чист! Иду следом! – доложил он, но тут же приметил какое-то движение в тени дерева вдалеке. Неужели снова кроты? Он настроил бинокль, чтобы чётче видеть. Но там уже ничего не было.

– По-моему, у меня едет крыша! – пробормотал он себе под нос и последовал за сестрой, каждые несколько секунд вскрикивая «ой!», когда задевал коленями бинокль.

– Том, тише! – прорычала Стелла после четвёртого «ой!». – Хочешь, чтобы нас услышали?

Когда они заползли дальше в гущу ветвей, девочка включила фонарик, и тонкий луч света рассеял тьму впереди. Ничего. Только сучья, ещё сучья, зелёные листья, сухие листья, гниющие бутоны и – фу! – противные насекомые, бегающие туда-сюда по земле. Стеллу то и дело пробирала дрожь, когда листья задевали её по голове.

– Том, здесь ничего нет, – пробурчала она, стряхивая с макушки воображаемых жуков. – Возвращаемся.

Том только начал разворачиваться на месте – сучья царапали со всех сторон, – как вдруг его правая рука соскользнула в дыру, такую глубокую, что она сразу же по плечо провалилась в землю.

– Ой, – вскрикнул Том, – я нашёл нору!

Стелла быстро подползла к брату и помогла вытащить руку, а затем посветила фонариком. Дыра оказалась куда шире, чем оба могли представить.

– Да уж, хорошо, что ты целиком туда не свалился! – прошептала Стелла и направила луч света прямо в дыру. – Пожалуй, для кроличьей норы она слишком большая, – заметила она, осматривая стены.