Меня все еще била крупная дрожь, и я цеплялась за него холодными пальцами, комкая черную ткань на мускулистых боках, когда услышала:

«Гаргарот улетает. Я должен лететь с ним. Рената…»

Голос в его голове был слабым и бледным, неимоверно усталым, однако он мягко приподнял мое лицо за подбородок, заставляя взглянуть себе в глаза — и тут же его взгляд изменился, недоумевая. Он непонимающе посмотрел на то, как я плачу, и склонил голову набок. Такой привычный. Такой знакомый и уже родной жест.

— Я не хочу снова тебя терять.

Киан’дэ утешающе хмыкнул, проведя по моим волосам, слегка путаясь в них пальцами, и крепко вжимая меня себе в грудь.

«Жди».

Гаргарот негромко рыкнул, мотнул головой, и Киан’дэ покорно кивнул, но в последний миг нашей встречи… в последний миг он сделал кое-что.

Сняв с ладони перчатку, он быстро встряхнул рукой, расправляя пальцы с острейшими когтями.

«Жди. Теперь тебя никто не тронет».

Он придержал меня за поясницу, прижав к себе, и осторожно провел когтем по моему лицу, под щекой. Легко, он распорол кожу, оставляя на моем лице неведомый мне знак — знак, что я отныне принадлежу только ему — и стирая ладонью кровь с моей раны.

«Рената».

Он мягко моргнул, приложив к своей ране руку, испачканную в моей крови, и стремительно — насколько это вообще было возможно для таких ранений — подошел к Гаргароту и двинулся следом за ним по песчаной дюне, не оборачиваясь на меня и в мгновение ока исчезая благодаря маскировке в воздухе…

Словно его и не было.

====== Эпилог ======

Яутжа Септима. Ка-Сс-Ман, территория клана Ночных охотников.

In This Moment — Half God Half Devil

С выдохом вонзив в основание черепа крупного ксеноморфа руку, Киан’дэ вырвал его позвоночник и швырнул трофей к ногам Гаргарота, ухмыльнувшегося под маской.

— Это уже пятый, бес-сал’лир, — с ухмылкой сказал он, на что Киан’дэ лишь насмешливо щелкнул, кивая за спину своему Патрону.

Молодой Охотник не внял, потому Киан’дэ со вздохом метнулся вперед, с шелестом разворачивая клинки на наручах. Патрон все сразу понял, нагнувшись, чтобы Киан’дэ снес голову еще одного ксеноморфа, помельче.

В бойне этой выживали далеко не многие, даже опытные, хищники, но эти двое — выживали. И много где. Сражаясь плечом к плечу, они уже завалили пять крупных Ульев, собираясь накрыть и шестой — и вот этот шестой-то оказался слегка больше прочих. Да и, очевидно, самка здесь собиралась размножиться, потому все «солдаты» были такие злые и озверевшие, еще злее обычного.

Киан’дэ справлялся со своей основной работой: прикрывать и во что бы то ни стало до последнего вздоха защищать Патрона. Гаргарота, правда, защищать не требовалось, он и так здорово дрался с чужими, уворачиваясь от суставчатых хвостов и лаковых мощных тел, гибких и стремительных.

— Продвигаемся вперед! — стрекотнул Гаргарот своему отряду. Из пятнадцати хищников в живых осталось только семеро, но эти семеро были отчаянными головорезами, лучшими из лучших, каких только видел клан Ночных охотников.

Потерять каждого из них было бы сродни поражению. Гаргарот побежал к входу в Улей, Киан’дэ — рысью — за ним, запрыгнув на каменистый верх ущелья и дублируя движения Патрона. Он наблюдал за обстановкой сверху, зорко выглядывая ксеноморфов, которых попалось всего три.

Гаргарот насмешливо фыркнул.

— Заноза, учись, как надо наводить на цель, — кивнул он крапчатому темнокожему хищнику на Киан’дэ.

— Ага, обязательно, — буркнул Заноза, готовя наплечную пушку. — Лидер, отойди, мешаешь.

Укрывшись за каменистой грядой, отряд, рассредоточившись, подал знак Киан’дэ — и тот ускорился, приближаясь к входу и раскручивая в руке пращу с прикрепленным к ней взрывным устройством.

— Шуганем их! — весело рыкнул Полночь, чернокожий хищник, исполосованный шрамами. — Давай, красный!

Киан’дэ сощурился, отмеряя взглядом расстояние, и стремительно метнул устройство, после чего — и сам бросился назад, в два прыжка оказываясь возле укрытия. Крепкая рука Занозы втащила хищника за скалу до того, как столб пламени лизнул то место, где он только что стоял.

— Опять тебя выручаю, Чужик? — грубовато спросил он.

Киан’дэ усмехнулся, но под маской этого никто не видел. Позывной у него в отряде был забавный — прозвали его кратко и ёмко «Чужим», за то, что он носил броню, сделанную из черной шкуры ксеноморфа, а если ласково — Чужиком. На Чужика Киан’дэ щерился и огрызался, но за полтора года службы плечом к плечу с ребятами уже ко всему привык, так что лишь дружески пихнул Занозу в плечо и выскользнул из-за гряды, чтобы посмотреть, кто там выбрался из Улья.

Увиденное его впечатлило. На выходе из глубокой норы, в темноте, ворочались и кишели гладкие черные тела, гибкие и сильные хвосты изгибались и хлестали по стенам.

— Ну? — выкрикнул Гаргарот из-за соседней скалы. — Как там?

Киан’дэ неопределенно покачал ребром ладони.

— Пусть Полночь первым идет, — решил Гаргарот.

— Э! Почему это Полночь? — оскорбился непосредственно сам Полночь, выпрямляясь и ткнув себя в мускулистую грудь. — Я в прошлый раз ходил! Пусть Чужик идет! Он их заметил — он пусть и выкуривает!

— У Чужика на Земле невеста, — гоготнул довольный Ятаган, зачесывая назад длинные валары. Ятаган был младшим братом Гаргарота и — невольно — стал еще одним опекаемым Киан’дэ, поскольку был к тому же самым юным из всех хищников.

— Ну? — хмуро спросил Гаргарот. — Кто пойдет?

Дураков не было. Дураки уже погибли первыми, остались только умные — «звездная семерка», как их весело именовали свои же.

Киан’дэ некстати был вклинившимся в группу восьмым.

— Давай я, — вдруг предложил обычно тихий Туман. — Хочу попробовать.

— Ладно. — Согласился Гаргарот. — Чужой, Заноза. Прикройте его с боков.

Хищники свою задачу поняли, кивнув, и Киан’дэ было рыпнулся выполнять — как вдруг Заноза остановил его, притянув обратно за плечо. Невольно гыкнув от усилия, Киан’дэ, который был по-любому физически слабее могучего берсеркера Занозы, покосился на него злыми багровыми глазами.

— Не пырься на меня так, будто пришить хочешь, — сказал Заноза и подставил кулак. — А как же традиция?

Киан’дэ яростно защелкал что-то явно не вполне нормативное, но стукнул кулаком о кулак Занозы и выскользнул по каменистому склону вверх, а затем ловко перемахнул на другую сторону ущелья, упав на скалу грудью и в два счета взбираясь на вершину. Он подождал, пока мощный Заноза взберется на скалу — и весело прощелкал тому, что под весом тяжелого яутжа скала вполне могла бы обрушиться и погрести под собой ксеноморфов без участия Тумана.

Отряд дружно заржал в кулачки, поскольку Заноза о себе подобного слушать не любил, но Чужика слегка побаивался — втайне ото всех и даже не признаваясь себе, поскольку шороху среди хищей Киан’дэ в звании к’хана навел приличного.

— Давай.

Туман — серебристо-белый молодой яут с длинными валарами, подобранными кожаным шнурком, следующий после Ятагана по возрасту, сосредоточенно вышел из укрытия и медленно, но достаточно уверенно направился к входу в Улей. Главное здесь — чтобы ксено на него отреагировали и побежали, а дальше — дело практики.

— Глянь, — гоготнул Заноза. — Щас обкладется наш молодняк.

Киан’дэ с ним был не согласен: Туман оказался весьма смелым и прозорливым охотником, так что действовал наверняка — и достаточно близко подошел к Улью, прежде чем чужие, ближайшие к нему, взрыкнули и выбежали наружу, стремительно скакнув на стены ущелья. Следом за ними прыгнуло сразу двое ксеноморфов, хлещущих суставчатыми хвостами.

С пятью чужими не сладил бы ни один охотник — в одиночку, но Туман и был не один. Киан’дэ напал сверху, легко вонзая клинок меча в голову скользнувшего под ним ксеноморфа, и прыгнул в ущелье, сбивая с лап второго и прошибая ему грудь своим оружием. Заноза от него не отставал: схватился с крупным чужим, и, рыча, голыми руками свернул ему шею. Силищи в Занозе было достаточно, чтобы проделать такой финт и во второй раз. Туман же расправился с последним чужим, поджидая новую партию ксеноморфов, увидевших, что собратьев бьют.