Белль вздрогнула от неожиданности, едва не отскочив от него. Вздохнув, она осторожно поднесла свободную руку к его лицу, с разочарованием отмечая, с каким расчетливым, напряженным взглядом он следил за рукой. Ее пальцы коснулись спадающих прядей, убирая их ему за ухо, и едва ощутимо коснулись пульсирующей венки на виске.

— У тебя болит голова, — ответила Белль со всей нежностью, на которую она сейчас была способна. Он немного поморщился, едва заметно прижимаясь к ее пальцам. Этот жест не ускользнул от нее, и Белль показалось, что еще не все потеряно. — Я могу помочь тебе, — тихо прошептала она, запустив руку в его волосы у виска, успокаивающе погладив большим пальцем по его виску. Моргнув, он резко перевел взгляд на Труса, напряженно замерев.

— Румпель, — окликнула она, обращаясь к нему по имени. — Он сейчас уйдет. Только ты и я, — словно прочитав его мысли, продолжила она. Чудовище заметно расслабилось, вновь переводя взгляд на нее.

— Я могу помочь, — оскалился он, поднимая руку.

— Давай лучше я попробую помочь тебе, — осторожно, с улыбкой произнесла она. Ее свободная рука схватила его за ладонь, вновь опуская их руки вниз. Обернувшись к сжавшемуся и побелевшему от страха Трусу, она одними губами произнесла «далеко не уходи», взглянув на него с мольбой во взгляде, и кивнула в сторону кухни. К ее удивлению, он послушно выполнил просьбу, как можно тише и быстрее сползая с дивана, и, спешно хромая, покинул комнату.

Чудовище выглядело недовольным, мрачно провожая удаляющуюся спину взглядом.

— Эй, — тихо окликнула она его. — Посмотри на меня, дорогой.

Он нехотя отвел глаза, выжидающе взглянув на нее.

— Вот так, хорошо, — успокаивающе произнесла Белль, медленно отпуская его запястье и погружая свою руку в его волосы. Пальцы осторожно скользили по серебряным прядям, расчесывая их. Напряжение медленно исчезало, а плечи расслабленно упускались, позволяя ей делать легкий массаж. К сожалению, глубокая морщинка залегшая меж бровей не пропадала, а веки ни на миг не закрывались. Его взгляд то и дело возвращался в сторону кухни. Он словно хищник, притаившись, прислушивался к каждому шороху, готовый в любой момент сорваться с места и прикончить свою добычу.

— Знаешь, есть один очень действенный способ. Он позволит полностью убрать боль, — нежно пробормотала она, перемещая руки на галстук. Ловкие пальцы аккуратно поддели ткань, развязывая узел. Это отвлекло мужчину, заставив обратить на нее внимание.

— Что ты делаешь, дорогуша? — нахмурившись, спросил он, сверля взглядом ее макушку.

— Хочу помочь тебе, — мягко произнесла девушка, справившись с галстуком. Без резких движений, Белль стянула шелковую ткань с его шеи, откинув на пол.

— Это Армани, — недовольно произнес он, уставившись на теперь уже смятый галстук.

— Приятно познакомиться, а я — Белль, — ее пальцы расстегнули верхние пуговицы рубашки, немного освобождая его шею и давая больше свободы. Чудовище издало какой-то непонятный звук и неожиданно схватило ее за запястье. Вздрогнув, Белль осмелилась поднять на него взгляд, встретившись с изучающими рептильими глазами.

— Ты что-то задумала, — прищурившись, произнес он. Сглотнув и моля всех Богов, что он не слышит, как предательски ее сердце пропустило удар и зашлось в новом, более быстром темпе, Белль отрицательно качнула головой.

— Не говори глупостей, Румпель, — придав голосу нотки обиды, произнесла она. Отсев от него к подлокотнику, Белль взяла его за руку и потянула к себе. В голове настойчиво звучал голос Антиквара, обронившего на днях фразу, которой она хотела попробовать воспользоваться. Тогда он сказал, что ласка может приручить любого зверя. Белль надеялась, что ей хватит храбрости совершить этот поступок с человеком, который казался ей сейчас совершенно чужим.

Румпель заинтересованно выгнул бровь, позволив Белль притянуть его к себе.

— И это ты называешь действенным способом? — оскалившись, произнес он, поравнявшись и буквально нависая над ней. От его холодного, оценивающего взгляда Белль бросило в дрожь. Набрав в легкие воздух и взяв себя в руки, она настойчиво коснулась его плеч, начав переворачивать сбитого с толку мужчину спиной к себе.

— Да, это определенно поможет, — с победной улыбкой произнесла она, когда Румпель позволил, к ее удивлению, это сделать.

— Никогда не слышал о таком, — недовольно отозвался он, напрягшись, когда ее руки, все еще лежавшие на плечах, мягко потянули спиной к себе.

— Расслабься, это же я, — напевала Белль, облокачивая мужчину спиной к себе. Ее ноги были по сторонам от него, а голова мужчины лежала у нее на груди. Приняв более удобное положение, Чудовище властно накрыло ладонью ее бедро, удерживая рядом с собой. В этот миг Белль поняла, что более беззащитной позы для нее нельзя было и придумать. В который раз она удостоверилась, что не все ее идеи были продуманны до конца. Его пальцы начали отбивать по ноге известный ему ритм, а глаза сосредоточенно смотрели в потолок. Он не пытался приставать или гладить ее, если она не хотела этого. Мужчина с безразличием ожидал дальнейших действий.

Облизнув губы, Белль аккуратно коснулась его волос. Она несколько раз пропустила сквозь пальцы мягкие шелковистые пряди, а затем коснулась пульсирующих от боли висков. Девушка мягко массировала их круговыми движениями, уделяя мужчине все свое внимание. Ее удивило то, что он не знал этого. Или не помнил. Хотя буквально на днях, Отец сам применял это по отношению к ней.

Со временем он расслабился, а веки его потяжелели. Белль отметила, что пальцы, выбивающие барабанную дробь на ее бедре, успокоились, начав лениво повторять движение ее рук. Осмелев, Белль несколько раз провела кончиками пальцев по его лбу и бровям, пытаясь снять напряжение с мышц и разгладить глубокие складки. Сначала Чудовище недовольно хмурилось и поджимало губы, не понимая, зачем она это делает. Но вскоре он быстро привык, и Белль могла поклясться, что ему это стало нравиться. Наконец, Румпель прикрыл глаза, позволяя окунуться в ее ласку и тепло с головой.

Довольно улыбнувшись, Белль пару раз провела пальцами по скулам, иногда спускаясь к шее и поглаживая кожу в раскрытом вороте его рубашки. Она делала это ненавящиво и очень осторожно, подозревая, что могла привлечь к себе внимание совершенно в другом русле. И почему-то именно сейчас ей не хотелось узнать насколько требовательным и жаждущим мог быть этот человек. При любом рваном вздохе или легком движении, девушка тут же возвращала руки к его волосам, продолжая расчесывать их.

Стрелки часов беспощадно двигались вперед, словно издеваясь над ней. Время шло, в то время как она застряла на месте с двумя мужчинами, соединить которых ей предстояло.

— Румпель, — окликнула она его, надеясь, что он не заснул. К такому повороту Белль не была готова.

— М? — нехотя отозвался он, к радости Белль, не открыв глаз.

— Почему ты не любишь Труса? — вкрадчиво и очень осторожно спросила она. Его пальцы замерли и он едва заметно нахмурился, в то время как Белль зажмурилась в страхе от того, что разрушила хоть какую-то идиллию, появившуюся между ними.

— Он делает меня слабым, — лениво отозвался мужчина, к большому ее удивлению. Помолчав мгновение, он решил продолжить. — Из-за него я боюсь. Он тот, из-за кого я совершал необдуманные поступки.

Белль поморщилась, не согласная с его ответом. Наоборот, она думала, что благодаря ему, Румпель не выглядел таким холодным, отстраненным, сдержанным, таким… таким Чудовищем. Изначально, когда их было много, она действительно считала, что именно Трус придавал поступкам Румпеля некой хаотичности и беспокойства, но теперь ей казалось, что именно он был той каплей человечности в бездне тьмы, в которой сейчас тонул ее любимый человек.

— Ты уверен… ты уверен, что эти поступки были необдуманны? — кончики пальцев спустились к его скулам, мягко лаская, когда мужчина беспокойно завозился на месте. Чудовище нахмурилось, но не открыло глаз. Он словно силился что-то вспомнить, что-то очень важное, но это почему-то ускользало от него.