Потихоньку плавная музыка, стягивающие движения, духота, куча смешанных в единый угарный газ запахов и больше всего алкоголь расплавили Татьянино сознание. Девушка легла головой на барную стойку. Теперь было плевать, что стало с ее любимой шляпой, и с сумочкой, и, наконец, с ней самой. Вдруг она почувствовала сзади объятие потных рук. Кто-то что-то говорил ей на ухо, наподобие «Привет, красотка! Отдыхаешь?». Потом она услышала знакомый, но едва узнаваемый за приступом гнева голос бармена. Руки тут же отлипли от нее. Где-то на заднем фоне девушка еще различала звуки музыки вперемешку с криками. Видимо, случилась небольшая перепалка. Потом сухие мягкие руки подняли ее голову, бармен что-то озадаченно говорил ей в лицо, но Татьяна уже не разбирала и отключилась.

Первым, что в ней проснулось, был желудок. Он заурчал вперед того, как Татьяна открыла глаза. А потом о себе дала знать голова, точнее расколотая на тысячи мелких кусков черепная коробка. Складывалось стойкое ощущение, что мозг весь вытек, и внутри образовался вакуум. Голова кружилась, как в невесомости. По крайней мере, она так себе невесомость представляла.

Девушка перевернулась на бок и только потом открыла тяжелые глаза, которые явно опухли. Постельное белье пахло кондиционером не лучшего качества. Она поморщила маленький носик и протерла глаза. Приподнявшись на локте и схватившись за голову, Татьяна осмотрелась.

Она лежала на раздвижном диване, стоящем вдоль стены напротив окна, зашторенного плотными портьерами шоколадного цвета. Светлые, с едва различимым геометрическим узором обои кое-где начали отклеиваться. Древесно-серый ламинат на полу изрядно протерся и покрылся слоем пыли и мелкой грязи. Сбоку от дивана стоял компьютерный стол из ДСП, цвета дешевого дерева, противно желто-коричневый с узором, имитирующим фактуру доски. Над ним висел плоский, но масштабный телевизор. Провода, как лианы, уходили вниз. Посредине стены стоял шкаф-купе с одним зеркалом. А за ним, по правую сторону окна, находился стеллаж с книгами, разными сувенирами, мятой бумагой и разбросанной канцелярией. С другой стороны окна стояла кровать, точнее кресло-кровать. И на ней кто-то спал. Девушка непроизвольно громко ахнула и тем самым разбудила его.

Парень вскочил на постели и в испуге огляделся по сторонам. Когда его взгляд поймал Татьянин силуэт, оба вскрикнули.

– Это… твой дом? – спросила она, немного успокоившись, признав в незнакомце вчерашнего бармена.

– Ага, – кивнул он, немного ошеломленный. Казалось, он и сам забыл, что вчера произошло.

На секунду Татьяна успокоилась, но после запереживала: «О, черт, что случилось?». Первыми ей в голову пришли самые страшные версии развития событий, но, осознав, что лежат они на разных кроватях, девушка поняла, что ничего не могло быть. И тут же осмотрела себя: платье плотно обтягивало фигуру, по ощущениям бюстгальтер и трусы тоже, и колготки давили на живот. Видимо, ее никто и не пытался раздеть. Она с облегчением выдохнула.

– Что я здесь делаю?

– Ты меня узнаешь хоть? – тряхнул головой парень.

– Да. Ты бармен. Мы пили текилу.

– Отлично, – улыбнулся он. – А потом ты внезапно вырубилась. К тебе пристал какой-то мерзкий тип. Я его отвадил, но не знал, что с тобой делать, не знал ведь твоего адреса или знакомых, телефон заблокирован, в общем, я и отвез тебя к себе. Только не подумай, я не распускал руки.

Он выставил ладони вперед и судорожно ими замахал, якобы подтверждая свою непричастность. Татьяну это позабавило. Парень тоже заулыбался. Его искренняя добродушная улыбка располагала к доверию. Глаза слегка щурились. В них читалась легкая растерянность и в то же время приятная расслабленность. Казалось, оба пришли в себя, но девушка резко вскрикнула:

– О, черт, папа! Отец меня убьет!

У парня на мгновение сердце остановилось от такого резкого выпада – вид был застывший.

– Черт! Черт!! Черт!!! – причитала Татьяна, рыская рукой по постели в поисках телефона.

– Телефон в сумке. Сумка в прихожей, – указал он спокойным голосом, что сильно разнилось с полубешеным состоянием девушки.

Она соскочила с дивана и побежала к двери. Перед ней открылся темный коридор, в конце которого в общую кучу смешались тумба, одежда и обувь. Все было черным либо темно-серым, поэтому найти ее белую сумочку не составило труда. Девушка дрожащими пальцами достала телефон. Он был разряжен. Зарядное устройство она с собой никогда не носила, потому что батареи с лихвой хватало на день, ведь некогда было пользоваться телефоном, а ночевала она всегда дома. Татьяна с прискорбием признала, что у нее не просто день был неудачный, а началась целая черная полоса.

Девушка там же в прихожей и плюхнулась на пол в полном непонимании, что делать дальше. Отец, наверняка, оставил тысячу пропущенных вызовов и полтора миллиона сообщений, обзвонил все больницы и морги, всех ее подружек, всех преподавателей, устроил скандал в полицейском участке и подал заявку в «Liza Alert1», а сам бегал полночи по улицам, ища ее в каждой помойке, пока не свалился с ног от бессилия в каком-нибудь глухом переулке.

Татьне очень захотелось ему позвонить и все рассказать, но потом она одумалась. Отец ведь ее вообще в порошок сотрет, если узнает, что она, сбежав после проваленного экзамена в неизвестном направлении, напилась и переночевала у первого попавшегося парня. И отец точно не поверит, что она после такого девственница. Хотя девушку саму терзали сомнения на этот счет, но она хотела верить бармену. Было необходимо что-то срочно придумать. Она совсем забыла, где и с кем находится, пока пыталась напрячь больную голову сгенерировать хорошее оправдание всей этой ситуации. Но пропитанный спиртом мозг очень туго соображал.

Вскоре в коридоре показался парень с вопросительным выражением лица.

– Все в порядке? – говорил так, словно стеснялся.

– Разумеется, нет! – раздраженно ответила Татьяна, сидя на полу к нему спиной. – Я не знаю, что сказать папе. Надо что-то придумать. У тебя есть зарядка?

– Ну, для моего телефона есть, конечно. Не знаю, подойдет ли к твоему.

Он снова исчез в комнате и вернулся через минуту с белым блоком питания в руке. Татьяна взяла USB-провод и сравнила с выходом на своем телефоне. Было очевидно, что разъемы не подходят друг другу, но она все равно попыталась вставить провод в телефон. Ничего не вышло. Девушка разозлилась, больше на саму себя, чем на то, что разъемы не совпали, но пострадало именно зарядное устройство. В бессильной злобе она швырнула его на пол. Парень спокойно поднял блок с проводом, пробормотав что-то вроде «Аккуратнее, мне еще ей пользоваться». Но девушка не обратила на него внимания, будто это был голос ведущего утренней передачи про садоводство в телевизоре.

Татьяна делала вид, что сосредоточенно думает о важном. На самом деле, просто злилась и проклинала себя и весь белый свет за то, что с ней вчера случилось. Будто это не она упала во время экзамена, тем самым провалив его, будто не она сбежала от всех сразу после, будто не сама решила напиться в попутном баре. Она сидела спиной, но парень мог чувствовать разряды маленьких молний, испускаемых ее напряженным телом. Казалось, у нее даже волосы встали дыбом.

– Я могу воспользоваться твоим телефоном? – чуть менее раздраженно спросила девушка.

Парень молча протянул телефон. Она набрала номер отца и позвонила. Пока гудели гудки, сердце успело сжаться до размеров атома, отдаваясь в груди соответствующей болью. От страха оно словно боялось даже биться, но потом волнение взяло верх и пульс резко участился. Чем дольше гудели гудки, тем сильнее скакало сердце по грудной клетке, задевая легкие и сбивая дыхание. Наконец, Татьяна услышала знакомый голос. Он был встревожен.

– Пап, это я.

– Куколка, где ты?! – завопил отец. – Ты в порядке?!

– Д-да, пап, все х-хорошо, – она растерялась. Соображать срочно в стрессовой ситуации не было ее сильной стороной.