– Если бы мама была с нами, было бы куда веселей, – сказала она и улыбнулась. – Сейчас бы она прикрикнула на нас: «Эй, о чем это вы там шепчетесь, бездельники? Ну-ка за дело!»
– Да, именно так бы она и сказала, – тихо рассмеялся Октай.
– Она была такой смелой, не то, что я, плакса! – нахмурившись, сказала Айына.
– Это не так, дочь. Ты ошибаешься. Ты такая же смелая, вся в маму. В тебе течёт сильная кровь племени тонг-биисов… Мне не хватает её, твоей матери… Надеюсь, она сейчас смотрит на нас с небес и… Как всегда, журит нас: «О, глупые олени, куда вы подались?!»
Октай и Айына грустно рассмеялись.
– Ты помнишь, как мы оказались в ледяной воде реки и выбрались на берег? Помнишь себя? Ты была тогда такой маленькой, а вела себя очень хладнокровно. Ты всегда была храброй, я горжусь тобой, дочь!
Айына помнила тот случай: это было весной, повозка провалилась в воду и ее понесло по течению. Они с отцом чудом ухватились за проплывавший мимо ствол дерева и держались за него. Течение несло их по небольшой речке, впадавшей в Великую реку, ещё немного, и их бы вынесло на стремнину. Надо было оторваться от дерева и доплыть до берега. Она вспомнила слова отца: «Мы должны отпустить это дерево и доплыть до берега, дочка! Я знаю, тебе страшно. Ты просто дыши, как я. Открой широко рот, делай вдох, затем выдох. И тогда твой страх уйдёт. Повторяй за мной! Вдох-выдох… Вдох-выдох…»
5. Мертвец в воде
Аккуратно ступая по мокрым камням и потряхивая ветвистыми рогами в попытках спастись от докучливой мошкары, по краю горной речки двигался верховой олень. Сидящий на нем худой старик спал неглубоким сном, свесив голову на грудь. Небольшой утренний туман клубился над поверхностью воды, обещая благоприятный день. Внезапно олень остановился и, с шумом раздувая ноздри, принялся втягивать в себя прохладный воздух горной реки – ему запахло чужим человеком и кровью. Задремавший на олене старик очнулся и, щурясь, огляделся вокруг, пытаясь понять причину остановки. Идущий на привязи второй олень был на месте и покорно ждал продолжения пути.
– Бай! Что встал? – старик несильно ударил своего учага пятками по бокам, но тот, сделав несколько шагов, опять остановился, и идущий сзади на привязи второй олень чуть не натолкнулся на него, недовольно фыркнув. – Ой-е… – старик окончательно проснулся, разглядев впереди лежащего среди камней человека, тело которого наполовину находилось в воде. – Совсем старый стал, не вижу, что под носом творится…
Придвинув поближе висевший за спиной лук, он замер и некоторое время внимательно оглядывал нависшие над ним серые скалы. Удостоверившись, что никакая опасность ему не грозит, старик осторожно подъехал к лежащему впереди телу. Человек без движения лежал на животе, лицом на камнях, ноги же его были полностью в воде. Быстрое течение речки прибило к телу мусор из мелких веток и листвы.
«Мертвец», – подумал старик, разглядывая торчащую в спине лежавшего стрелу и длинную рану в боку. На затылке также виднелась рваная рана с запекшейся кровью, над которой закружились встревоженные мухи. Старик осторожно ткнул человека посохом, затем поняв, что сделал это недостаточно сильно, ударил посильнее – тело не шелохнулось.
«Мертвец», – ещё раз подытожил старик, затем, выпрямившись и бодро понукая оленя, тронулся мимо лежащего в воде тела. Майат? Тонг-биис? Тумат? Разглядывая одежду, старик пытался угадать, к какому племени принадлежит убитый. Похоже, майат. У них был такой узор… Хотя какая разница? Эти племена воюют друг с другом с тех пор, как он помнит себя. Зачем, спрашивается? Тайга большая, места хватило бы всем. Это всё человеческая жадность. Человек не может жить спокойно. Всё ему мало. «Пусть хоть вовсе поубивают друг друга, это не моя забота», – зло подумал старик и хотел было ускорить шаг оленя, но вдруг устыдился. Вот каким он стал… Да простят его, старого дурака, дух леса и дух воды… Закон тайги не писан, но нерушим. Он гласит, что мы должны помогать попавшим в беду: сильный – слабому, здоровый – больному. Нарушивших постигнет наказание. Духи охоты всегда помогали ему, но вдруг, увидев его поступок, они отвернутся? Надо убедиться, что этому человеку ничем уже не помочь… И тогда его совесть будет чиста».
Неловко, на негнущихся ногах спрыгнув с оленя, старик, кряхтя и охая, разогнул затёкшую спину и, немного постояв, склонился над лежащим перед ним телом.
– Хоть бы был мертв… Возиться ещё с ним…
Опустившись на четвереньки и стараясь не наступить коленями в воду, старик приложил ухо к спине лежащего и, открыв рот, внимательно прислушался. Сердце найденного им человека медленно и гулко билось.
– Эх, не было хлопот, – тяжело вздохнул старик. Надавив коленом на спину и схватившись за древко торчавшей стрелы, он медленно потянул её: к его удивлению, она легко и быстро вышла. – Попала в ребро, поэтому вошла неглубоко. Повезло… Теперь возись с ним. Воюют друг с другом, грабят друг друга… Даже умереть по-человечески не могут…
Схватив лежащего за плечи, он осторожно перевернул его на спину. Раненый издал глухой стон, но не пришёл в себя. Старик замер. Увиденное привело его в замешательство, и, отпустив безвольное тело, он устало сел на камни и некоторое время, не шевелясь, в охвативших его раздумьях рассматривал лицо лежавшего перед ним молодого парня. «Молодой. Совсем молодой. И с таким ужасным лицом… Да лучше умереть, чем жить с таким лицом. Я бы согласился жить с таким лицом? Страшная рана… Какая девушка согласится жить с таким?»
Старик с досадой оглядел окружавшие его скалы и лес, словно ища подсказки, что же делать дальше. Длинный порез, оголивший красное мясо, тянулся от верхней части лба наискосок до самого подбородка. Глаз, к счастью был не задет. «Наверное, успел зажмуриться», – догадался старик. Рывком погрузив тело на второго оленя, он крепко закрепил его ремнями. Тяжело взобравшись на своего учага, он взбодрил его пятками и маленький караван вновь тронулся в путь.
– Неудачно начался день. За что мне это? Опять надо искать место для лагеря. И первым делом зашить ему лицо… – ругаясь на себя и на этот мир, старик с оленями вскоре скрылся за скалами.
Плавно покружившись в воздухе, сверкая в лучах встающего солнца иссиня-черными крыльями, с вершины скал на каменистый берег мягко приземлился ворон. Наклонив голову и моргая умными глазами, он прыжками приблизился к красному пятну на мокрых камнях.
6. Хонгу
Через несколько дней пути караван наткнулся на небольшую долину с пригодными для скота пастбищами, но из леса показались люди, и, поговорив с ними, Октай с горечью узнал, что эта земля занята такими же, как он, переселенцами из племени хоро. Попрощавшись, Октай и его домочадцы продолжили путь. После проливного дождя тропу развезло, поэтому Октай решил остановиться и подождать сухую погоду. Уставшие путники разбили лагерь и разожгли костры. На следующий день тучи начали рассеиваться, выглянуло солнце, разноцветная радуга широким коромыслом заняла полнеба. Октай со своим помощником Лючю, увидев невдалеке озеро, решили поохотиться на уток. Насторожив стрелы, они шли по краю озера, густо поросшего камышами. Шумно хлопая крыльями и крякая, из камышей вылетали потревоженные разномастные утки. Через некоторое время охотники настреляли с дюжину птиц, а после, раздевшись, вплавь собрали добычу по прибрежным камышам. Когда они уже собрались было идти, прямо над ними пролетел селезень. Октай, схватив лук, выпустил стрелу и… промахнулся. Выстрелил и Лючю, но и его стрела не попала в цель. Испуганной утке уже ничего не грозило, и она, облетев озеро, начала садиться на его дальний край, но вдруг замертво упала в кусты, пораженная чьей-то стрелой. Кто этот меткий стрелок? Враг или друг? Октай и Лючю, посовещавшись, осторожно вышли на открытое место и пошли на дальний край озера.
Вскоре из камышей верхом на олене появился незнакомый молодой охотник, судя по одеянию – из местных племён. Он с достоинством поклонился Октаю и поздоровался с ними на языке саха. Через несколько минут они уже ехали бок о бок, мирно беседуя. Выяснилось, что молодого охотника зовут Хонгу. Октай пригласил его на ужин в лагерь, в надежде расспросить о свободных землях. За ужином Хонгу рассказал, что нынче много людей из народа саха бродит в поисках свободной земли, а жившие здесь когда-то племена майат покинули их. Слушая рассказ Хонгу, Айына с любопытством следила за ним – уверенным в себе, широким в плечах молодым охотником. Хонгу и сам периодически поглядывал на Айыну с непонятным ей интересом. Вскоре, закончив ужинать и поблагодарив радушных хозяев, молодой охотник попрощался с Октаем, отдав ему своих уток. Вскочив на оленя, он добавил:
