Энтони притянул её ещё ближе.

– Но, Дафна, самая приятная для джентльмена сплетня – это когда идёт молва, будто он превосходный любовник.

Энтони показалось, что у Дафны перехватило дыхание, но он не был уверен. Ответ её прозвучал чопорно и прохладно, что, однако, плохо сочеталось с игривыми искорками в глазах:

– От меня о вашем мастерстве на сим поприще не услышит никто, ваша светлость.

– Вы не из тех, кто, поцеловавшись, болтает об этом всюду?

– Нет. – На мгновение опустив голову, Дафна встретилась с ним взглядом: – Кроме того, если вы желаете, чтобы я осталась, вам придётся предложить мне что-то намного более соблазнительное, чем простой поцелуй.

Это было легко. Энтони живо представил, какие места он мог бы осыпать поцелуями и ласками – бархатистые ушки и шелковистые волосы, нежные запястья и округлые щёки.

Его воображение пустилось вскачь. Полные груди и розовые возбуждённые соски. Впадинка на пояснице чуть повыше ягодиц и пупок. Завитушки золотисто-каштановых волос и сладкое, горячее местечко между бёдер.

– Вы даже не представляете, – сдавленно выдохнул Энтони, – сколь соблазнителен может оказаться простой поцелуй.

Сами того не заметив, они перестали танцевать и остановились. Где-то вдалеке медленно затихала музыка.

Он снова её поцелует. Позволит желанию возобладать над разумом, пускай даже всего на несколько украденных мгновений. Он сможет себя сдержать.

Всего один поцелуй. Всего один. И Энтони опустил голову.

– Музыка закончилась. – Отпрянув, Дафна вырвалась из его рук, развернулась и шагнула в сторону камина, где на полке стояла музыкальная шкатулка.

Отойти дальше Энтони ей не позволил. Обхватив Дафну за талию, он резко притянул её к себе. Оба замерли.

Он закрыл глаза и глубоко вдохнул аромат гардении. Мягкие, невозможно мягкие девичьи локоны щекотали его подбородок. Рукой Энтони ощущал, как учащается её дыхание. Чувствовал возле паха её ягодицы. Пальцами почти касался груди.

Нужно всего лишь сдвинуть руку чуть выше!

Но этого Энтони себе не позволил. Отстранившись, он открыл глаза и с трудом сглотнул. Взгляду его предстала нежная девичья шейка; волосы были подняты и уложены в замысловатые жгуты и локоны. Наверное, работа Эллы. Вся эта изысканная конструкция удерживалась крошечными оловянными гребешками, которые блестели в свете свечей, словно прозрачный янтарь.

Ему хотелось вытащить гребни, высвободить локоны, запустить пальцы в тяжелую гриву волос. Вместо этого он нагнулся и прижался поцелуем к беззащитной шейке. И почувствовал губами, что Дафна натянута словно струна.

– Уверены, что ещё один поцелуй не соблазнит вас? – спросил Энтони и скользнул губами дальше.

– Остаться ещё на один месяц? Нет, поцелуй не был столь хорош, – выдохнула она.

Энтони негромко рассмеялся, теплым дыханием касаясь уха Дафны.

– Всего лишь самое необыкновенное мгновение вашей жизни, – шепнул он в ответ. – Большего комплимента я не слышал ни от кого, – и коснулся языком нежной мочки.

Дафна не сдержала трепетного вздоха, однако возражений своих не оставила:

– Я сказала, что это был… один из самых необыкновенных моментов моей жизни. Один из… многих. Были и… другие.

– Были?

– Кроме того… думаю, с моей стороны… было очень… щедро… подарить вам две минуты. Уверена, мой поцелуй – сам по себе достаточная награда.

Награда? Он так возбудился, что испытывал боль, а от усилий совладать с собой тело его сотрясала дрожь. Мучительные пытки, но никак не награда. Но всё же, всё же… Потребуй Дафна месяц в обмен на позволение вот так держать её в объятиях, он согласился бы не задумываясь. О да, не задумываясь ни на секунду.

Энтони чуть передвинул руку, и нежная округлость легла между его раздвинутыми большим и указательным пальцами. Испугавшись, Дафна резко повернулась в его объятиях. Руки её птицами взлетели и опустились Энтони на грудь, в попытке защититься, оттолкнуть.

Но он не мог отпустить свою добычу. Пока ещё нет.

– Это моя награда? – опуская руки ей на талию, спросил Энтони. – Покажите мне. – И наклонив голову, он прижался поцелуем к её устам.

Скользя разомкнутыми губами по её губам, он круговыми движениями поглаживал спину Дафны – неторопливо, успокаивающе. Но Дафна была недвижима. Не целовала его в ответ, не раскрывала губ ему навстречу, не шевелилась.

Энтони же, поддавшись наконец искушению, меньше всего желал встретить отпор. И стало быть, если он хотел продлить сию сладкую пытку, ему следовало обольстить её, увлечь.

Подняв руки, он принялся поглаживать кончиками пальцев девичьи щеки, продолжая ласкать языком её губы. Медленно, снова и снова обводя контур рта, скользя по стыку губ, терпеливо уговаривал Дафну сдаться.

И наконец её губы задрожали и едва-едва разжались, показывая, что его нежные ласки не оставили её равнодушной. Но до победы было ещё далеко.

– Дафна, ну поцелуйте же меня. Я даже скажу «пожалуйста».

– Я… – начала было она, но умолкла. Этого, однако, оказалось довольно. Энтони углубил поцелуй, скользнув языком ей в рот. И тотчас же почувствовал, что напряжение стало покидать Дафну. Вновь обняв её за талию и крепко прижавшись, он сделал шаг вперед – один, второй, пока наконец Дафна не оказалась притиснутой к стене. Собирая пальцами ткань его рубашки, она сжала кулаки и притянула Энтони ещё ближе. Приоткрыла рот, язычком встретила его язык.

Молчаливое разрешение.

Энтони стиснул её ладони и потянул вниз. Поцелуй между тем всё длился и длился, и потихоньку Дафна совсем расслабилась, сдалась и уступила.