Весна 1980 год ОДНОКУРСНИКАМ Друзья, спасибо за веселье, За мыслей доброе вино, За откровение, безделье… Последнее порой дано Нести нам долгие мгновенья, Запечатлев в душе покой, И с ненапрасным сожаленьем Их вспоминать затем с тоской. Но прочь уныния занозы! Вослед затишью грянет гром И счастья ласковые грёзы Исчезнут разом… И потом Воспрянет прежний дух ученья — Разумный кладезь наших дней, И шелест лавровых ветвей Нам будет музыкой стремленья. Барнаул. Стройотряд. 1985 год
ОРЁЛ Промчавшись тению угрюмой Средь скал холодных и долин, Терзаешься свободной думой, Немилосердный властелин. Ты – дел кровавых господин, Беспечных птиц гроза немая И даже Неба царь. Один, Под храмом Зевса пролетая, Спокоен, вечность коротая. Барнаул. Стройотряд. 1985 год ПОСВЯЩЕНИЕ В. ШУКШИНУ Талант российский в нём дремал, И там, в Сростках, в уединенье, Среди ночи, когда движение Уму подвластно, он не спал И переписывал страницы Из книги жизни, а они Летели гордо, словно птицы, И были мудрости полны. Барнаул. Стройотряд. 1985 год ПРАВДА И ЛОЖЬ О наши утренние годы! Воспоминаний лёгкий след, Обиды, детские разводы!.. Пришёл отныне ваш черёд Ответ держать перед сознаньем. Мы судим вас в свои лета, Когда натуры простота Уж входит в моду с воспитаньем. Когда цинический язык Порок сплетает с добрым делом И надевает зло умело Одежд безнравственный ярлык. Когда мы в разговоре новом, Кидая мысли старины, пророчим Рай, Но бранным словом терзаем уши, То вины тут нет ничьей. Глагол отныне Приложен к всяческой гордыне; Слова для дела созданы, А делу мы подчинены. В сердцах мы жар слепой храним И стрелы искренних желаний, Бунтарский дух и жажду знаний. Но едкий, вездесущий дым Проник в традиции и нравы И юных праведные главы Вознёс кумиров падшей славы. Отныне идолов горенье Пусть превратится в чуждый прах И на отеческих холмах Родится верное воззренье На Мир, где надобность ваять Законы вечной Красоты. СОВА Среди замков железной клетки, На древе тесном и хромом Сова сидела, когти в ветки Вонзив и хлопая крылом. К ночи, кругом вращая око, В края бесчисленных Миров Она блуждала одиноко И, забираясь выше снов Тревожной мыслью к Небосводу, Питала поиском Свободу От зависающих оков. Когда пред узницей причудной Народ гуляющий шумел, Меж тем в толчее многолюдной Лишь редкий взором цепенел И следом сон терял прозреньем. Изменчив скоро настроеньем, Он жить, как прежде, не хотел. А охлос речью разговорной Терзал её… Холодный шум Бежал среди толпы проворной И был причиной бурных дум. Так скован разум твой толпой, Так ты осмеян властью сытой, Так Звёзды шепчут над тобой, Внимая суть мечты убитой. СТРАННИКУ Куда же далее? В обитель Мечты пугливой и простой, Где гений твой – начал хранитель Душе доставит Мир иной. Где чередою откровений Твой Ангел бы тебя растил. Пусть не мудрец, но озарений Затворный угол бы впустил. Твои мечты тебе шептали: Бежать далёко, далеко, Где бы дышалося легко, Где счастлив бы остался: Vаle! ВОСПОМИНАНИЯ О ЛИЕПАЕ Я частью помню годы молодые: Свободы резвость, без границ морской простор, Томаса Риги, берега златые И райский плод, затерянный меж дол. То были дни… С тех пор уж позабыты Отдельные черты моих забав, Когда гранитные седые плиты Балтийских волн ломали буйный нрав. Там огни маяка таинственно мерцали Под сумраком ночи у брежных вод, И Духи ветров мой покой ласкали Созвучием Природных Од. Я слушал и внимал: то бури завыванье, То шумных волн суровую красу. Молчал и видел их чередованье, И память их в Душе своей несу. Стихии голос чувствую доныне, Он мой кумир и друг блаженных нег. Его безмолвный, но коварный бег Воздвигнул тайный щит гордыне. |
