– Рад приветствовать вас, графиня, – откланялся Шарп, целуя протянутую руку Кларисы.

– Благодарю, что нашли время посетить нас. А где же ваша дочь Саманта?

– Прошу ее простить. Она большая любительница лошадей. Носится с ними, как мать со своими детишками. Саманта решила лично отвести свою любимицу в конюшню. Никому ее не доверяет.

– Как мило с ее стороны, – проговорила графиня, – проявлять такую заботу о том, кого любишь.

– Она что, в гости ездит верхом? – возмутился Алекс такому нарушению этикета.

Но тут послышались приближающиеся шаги в коридоре, и в гостиную уверенной походкой вплыла стройная, изящная, среднего роста девушка. Длинные черные, слегка волнистые волосы удерживала только голубая лента, завязанная в виде банта. Это был вызов моде. Никаких завитков, буклей и гулек.

Голубого цвета амазонка сидела по фигуре как нельзя лучше, подчеркивая пышную грудь, тонкую талию и округлые, слегка покачивающиеся бедра девушки при ходьбе. В стройности и длине ног можно было не сомневаться. Воображение уже дорисовывало недостающие элементы увиденного, что и не упустил Алекс, заворожено наблюдая за девушкой со стороны.

– Прошу меня простить, – села в реверансе Саманта. Это был не поклон, а маленький грациозный танец всего тела, – не смогла удержаться от соблазна, чтобы лично не проводить свою Эпону в вашу, известную на весь Лондон, конюшню. Теперь я понимаю – слухи не зря распространяют. Но они и половины не раскрывают истины. Слухи – жалкая пародия на правду, – с восхищением проговорила девушка, не стесняясь казаться нетактичной в своем восхищении и прямолинейности.

– Спасибо, дорогая! – улыбаясь, ответила графиня на бурную речь Саманты.

– Это моя дочь Саманта. Эксцентричность – это ее отличительная черта, – скорее одобряя, чем оправдывая или осуждая поведение дочери, проговорил отец.

– Хозяйка всего этого «счастья», – улыбаясь, протянула для приветствия руку графиня, – и можете меня звать просто Клариса, не люблю всю эту показуху. А это мой сын Алекс, – обернулась она к камину, представляя сына.

Только сейчас взгляды отца и дочери были обращены на графа.

Все это время он стоял молча, не двигаясь, как посторонний зритель в спектакле. Сначала он оценил мистера Шарпа как человека, имеющего мягкий характер и привыкшего себя баловать роскошью. Не удивляло, что он обанкротился.

А вот появление его дочери заставило Алекса замереть. Не отрывая взгляда от девушки, он невольно любовался ее стройной фигурой, грациозной осанкой, плавными и уверенными движениями рук, плеч и всего тела. Все в ней говорило об уверенности и внутренней силе. Речь была лаконичной и чистой, голос приятен и певуч. Последней каплей в его оцепенении были ее глаза – каре-зеленые, полные жизни и огня, обрамленные густыми черными ресницами. Облик дополнял нежный овал лица и полные манящие алые губы.

– Алекс? – окликнула его мама. От нее не скрылось, какими глазами сын смотрит на девушку. Взгляд слишком угрюм, чтобы быть равнодушным. Графиня поздравила себя с маленькой победой. Она на правильном пути.

– Очень приятно познакомиться, – не двигаясь с места, проговорил граф, лишь слегка наклонив голову.

Темно-карие глаза Алекса встретились с каре-зелеными глазами Саманты. Не отрывая взглядов, они будто изучали друг друга в немом поединке. Молчание повисло в гостиной.

– Время обедать, – нарушила тишину графиня. И, обращаясь к дворецкому, велела накрывать на стол.

За столом обстановка была не лучшей. Напряжение так и витало в воздухе. Граф и Саманта молчали. Графиня с мистером Шарпом всячески пытались разрядить обстановку и завязать легкую беседу, но все было тщетно.

Ожидание разговора о браке не давало расслабиться никому. Эту тему должен начать граф. Но Алекс не спешил, он весь обед ненавязчиво наблюдал за девушкой, пытаясь найти в ней хищные черты, присущие всем особам, охотящимся за деньгами и титулом. А она, наоборот, весь обед как будто не замечала и даже игнорировала его присутствие.

Где ее заигрывания? Где ее уловки? Где взмахи ресниц и томные взгляды? Она не похожа на всех знакомых ему женщин, которые пытаются покорить его сердце и присвоить кошелек. Она другая. Колючая.

Только когда подали чай, Алекс обратился к мистеру Шарпу:

– Вы владеете шахтами?

– Да. У меня одна шахта, если быть точным. Но ситуация на ней оставляет желать лучшего.

– И, собственно, поэтому вы решили выдать свою дочь за меня замуж, чтобы наладить свое материальное положение? – прямолинейно и резковато заявил граф.

– Что? – с изумлением воскликнула Саманта.

– Миссис Саманта, вы хорошая актриса, или это действительно для вас новость? – это была первая фраза, которую граф бросил в ее сторону.

– Отец, как понимать эти слова? – игнорируя реплику графа, не унималась девушка.

– Я хотел обсудить эту тему сперва с графом наедине, а потом уже с тобой, дорогая. Но так даже лучше. Дорогая, ты знаешь, я обещал твоей покойной матери и тебе, что не выдам тебя замуж против твоей воли и без любви. И я стараюсь держать свое слово. Брак, который озвучил граф – фиктивный. При желании его можно будет аннулировать через три года, – каждая фраза давалась отцу очень тяжело. – Тем более это уже не так осуждается обществом. Хлопотно, скандально, но можно. Фиктивный брак позволит решить ряд проблем.

Видя, что дочь слушает его внимательно, мистер Шарп продолжил:

– Фиктивный брак – это финансовая помощь и свобода от супружеских обязательств для тебя, дорогая, и положение женатого, но свободного мужчины для графа Крайзстоуна.

– Как я посмотрю, вы уже все решили без меня! Да? – в гневе сверкая глазами, выпалила Саманта, в упор смотря на графа.

Алекс в очередной раз восхитился характером Саманты. Сколько страсти и огня. И ни капли покорности.

– Нет, – заявил граф, – окончательное решение будете принимать вы.

И, обращаясь к мистеру Шарпу, сказал:

– Вы позволите поговорить с вашей дочерью наедине? Этот разговор важен для нас обоих. О ее чести можете не волноваться. Даю слово джентльмена.

Отец посмотрел на дочь. В ней бурлил гнев и протест. В Алексе он увидел мужскую силу и мощь, которая сможет противостоять протесту дочери. Они достойные противники. Один другого стоят. Переведя взгляд на графиню, он нашел в ней союзника в легком кивке головы.

– Хорошо, – дал согласие отец.

Алекс встал из-за стола и, хромая, подошел к Саманте.

Только сейчас девушка заметила, что граф хромает на правую ногу. До этого момента ему удавалось скрывать свой недуг.

Увидев графа, небрежно облокотившегося на боковую стенку камина, Саманта отметила, что он высок, статен, не яркий красавец, но притягивал к себе взгляд. Волосы были чернее ночи, слегка длинноваты и непослушны. Интересно, каковы они на ощупь? Наверняка он упрямец.

Но то, как граф повел себя при знакомстве и за ужином, дало право судить о нем как о снобе и высокомерном ханже. Самовлюбленный тип, одним словом.

За столом она то и дело украдкой бросала беглый взгляд на графа. Ей приходилось прилагать усилия, чтобы не смотреть на него. Голос у графа звучал приятным баритоном, хотя и произнес он всего несколько фраз, которые требовали приличия как хозяина дома. В его манере все говорило о хорошем воспитании, выдержке и силе. Он излучал уверенность. Взгляд карих глаз был открыт и спокоен. За все это время на его лице не промелькнуло ни одной эмоции и улыбки. Она уже стала задумываться, а умеет ли он улыбаться? Или у него кривые и гнилые зубы, которые он тщательно скрывает?

Но какое ей дело до него и его зубов? Сегодня увидела, а завтра забыла. Если бы не уговоры отца, она с удовольствием осталась бы дома.

И вот граф приглашает ее на приватную беседу.

– Позвольте, леди, вас проводить в мой кабинет, – предложил Алекс, протягивая ей свою руку, согнутую в локте.

Саманта встала, но руки своей не подала.

– Давайте без лишних приличий и церемоний!

– Как вам будет угодно.