Товит. Лишь только я открыл свои очи, В них ударило солнце, И оно ввергло их В ещё большую тьму! Рафаил. Тебя ослепил первый луч света. Товия. Товит. О горе! Меня пронзают Раскалённые иглы! О Боже! Товит открывает свои очи и снова их закрывает. Я не в силах выносить Дневного света. Рафаил. Товия. Товит. Оставьте вашу надежду! Я скорее соглашусь Тысячу раз принять смерть, Чем один-единственный миг Переносить дневной свет! Рафаил. Постепенно ты должен Привыкнуть к своему Прежнему состоянию. Товия. Рафаил. Ария Товита. Напрасно ты этого Требуешь, мой друг, И напрасно ты на это Надеешься, мой сын! Я скорее приму смерть, Чем снова открою очи! Я ненавижу дневной свет. Я люблю свой мрак, И жить с открытыми Очами я не в силах. Товит уходит. Рафаил следует за ним. Картина пятая Товия. Словно молния, грянувшая С ясного неба!.. О Боже, моё бедное Сердце не было готово К такому удару! Анна (в сторону). Товия. Мать, твой сын в отчаянии. Мне ненавистна моя жизнь. Анна. Твоя попытка Не увенчалась успехом? Товия. Я совершил это дело, И я видел, как тёмная Пелена спала с глаз отца, Но, ослеплённый первыми Лучами солнца, он снова Сомкнул свои очи. Безуспешно он пытался Привыкнуть к дневному свету, И – непобедимый – он был Побеждён своей болью. Ныне он предпочитает Пребывать во мраке, И он отказывается От любой помощи. Он отвергает свет, И, так как он не в силах Его вынести, он презирает Его и ненавидит; И он скорее предпочёл бы Принять смерть, Нежели снова попробовать Узреть свет. Анна.
Товия. Мне тоже остаётся Лишь одно – содрогаться. Анна. О горе! Дерзкий народ Ниневии скажет, Что мы, соблазнённые Суетной надеждой И самонадеянной верой, Ввергли Товита В ещё большую слепоту! Товия. Анна. Товия. Анна. Товия. О Боже! Я надеялся Обрести чрезмерное счастье, Но все мои надежды разбились, И моя вера поругана. Анна. О Боже! Неверующие, Видя наши стенания, Возрадуются, и многих людей, Уповающих на Тебя, о Боже, Охватят тяжкие сомненья! Товия. Анна. Товия. Анна и Товия. Товия. Анна. Товия. Анна. У нас есть повод лить слёзы. Товия. И я готов их лить. Мои слёзы умилостивят Разгневанного Господа. Излейся, моя душа, слезами! Ах, это было бы Великим счастьем — Умереть от горя В тот миг, в который я мнил Обрести великую радость. Анна (одновременно с Товией). Я готова лить слёзы. Мои слёзы умилостивят Разгневанного Господа. Излейся, моя душа, слезами! Ах, это было бы Великим счастьем — Умереть от горя В тот миг, в который я мнила Обрести великую радость. Картина шестая |
